— Вы — дух? — неуверенно поинтересовалась я и, не дожидаясь ответа, потянулась к рукаву его пиджака. На ощупь одежда была вполне материальной. Да и я успела убедиться в том, что не покинула собственное тело.

— Да, но я не совсем тот Габриэль, которого вы знаете, — вдруг произнёс он.

— То есть, вы ещё и не совсем Габриэль? — нервно усмехнулась я. — Замечательно, это меня успокаивает.

— В самом деле?

Я едва не зарычала от раздражения, но сдержалась и решила предупредить:

— Если вы не поясните, я начну паниковать.

— Я — его более сильная и автономная в данный момент личность, — совершенно спокойно пояснил он. — Однажды Габриэль вынужден был пробудить свою истинную суть, но человеческая психика и смертное тело слишком хрупки, чтобы вместить в себя сущность полностью. Так и появился я.

Бросив на него любопытный взгляд, я спросила:

— Как же мне вас называть?

— Габриэль, — сообщил он с улыбкой. — Ведь, по сути — мы одно.

Пусть я и была разбужена посреди ночи, но всё же поняла то, что пытался донести до меня этот “не совсем Габриэль”. Граница между его истинной сущностью и человеческим «Я» не такая тонкая, как у меня самой. Поэтому ему и трудно говорить о таких вещах. Хотя порой он что-то чувствует и почти видит по-настоящему.

— Вы расскажете мне правду?

— За этим я и пришёл, — сказал он, присаживаясь прямо на пол. — Я принял некоторые меры для того, чтобы обезопасить вас, но этого может оказаться недостаточным. Враги наши не столько сильные, сколько весьма настойчивые.

— Кто они?

— Люди. Когда-то они были неплохими зрящими, но однажды погнавшись за большими возможностями, попали в сети сущности-паразиту и стали прислуживать ей. Сейчас от них остались лишь оболочки, марионетки, которые продолжают охотиться за силой вместе с другими тенями. То же могло произойти и с Габриэлем, но критическая ситуация способствовала высвобождению его истинной сущности и мы сумели спастись.

— Но какую роль играет книжная лавочка? — решила уточнить я.

Да, я помнила о том, что говорил мне Локи, но отказываться от возможности услышать версию Габриэля тоже не собиралась.

— Это место позволяет мне накопить силы и, как ни странно, оно важно для мира, а потому нельзя позволить захватить его теням, — без промедления ответили мне.

— Но это временно, — напомнила я.

— Верно, — он кивнул и, судя по спокойствию, ничуть не удивился моей осведомлённости. — И за оставшееся время нам необходимо уничтожить этого паразита… Вы ведь поможете мне?

Он замолчал, очевидно, дав мне возможность подумать и принять взвешенное решение. Конечно, перспектива связываться с таким сильным врагом, вдохновляла мало, но отступать я не умела.

— Что я могу сделать? — только и спросила я.

— Во-первых, постарайтесь не подставляться. Вы же видели тех странных людей, что следили за вами? — он дождался моего кивка и продолжил: — Если встретите их снова, избегайте контакта всеми возможными способами. Лучше всего найдите меня или отправляйтесь домой. Во-вторых, обновите защиту и постарайтесь делать это почаще.

Я смутилась, понимая, что снова отнеслась к вопросу личной безопасности наплевательски и чтобы прервать эту неловкую и затянувшуюся паузу, поинтересовалась:

— Ещё что-то?

— Да. Не говорите на эти темы с Габриэлем, прошу вас. Всему своё время, — он с грустью улыбнулся, и моё сердце болезненно ёкнуло.

Если в критической ситуации ему придётся действовать в полную силу, это уничтожит его как человека.

— Вы же не собираетесь… — я осеклась, не зная как правильнее сформулировать свой вопрос.

— Пожертвовать смертной оболочкой? — подсказал он.

Медленно кивнула, опуская взгляд и оттого не заметив, как он оказался рядом.

— Не нужно думать об этом раньше времени. Просто знайте, что мы должны выстоять и выстоим, — произнёс он, заглядывая в мои глаза, но не прикасаясь. Хотя и без прикосновений, от исходившей от него энергетики меня начинало немного потряхивать.

Быть может, он и прав, но мне от этого не легче.

Озвучить я этого не успела. Габриэль просто исчез, оставив меня с чётким осознанием того, что уснуть мне теперь не удастся.

Тяжело иной раз осознавать тот факт, что кто-то тоже просто старается быть честным с тобой. Однако каким бы горьким это осознание не было, оно необходимо. Это позволяет обрести понимание и уверенность в том, что даже проводя черту ты не утратишь самого ценного…

Комментарий к Черта

Тёмно-синий лёд…

Упорство и упоротость как всегда идут рука об руку (просто я собиралась выложить эту часть именно сегодня, а значит должна была дописать и сделать это), а потому могут наблюдаться некоторые косяки. Если не трудно, сообщайте - готова сотрудничать и исправлять)

p.s.: На неделю могу пропасть, поэтому отвечу на комментарии не сразу.

========== Танцы теней ==========

Шепот стен и танцы теней,

При свете луны разжигают огонь.

Открыты глаза, но все как будто во сне.

Возьми свой свет, протяни ладонь…

Тонкая красная нить — «Танцы теней»

Иногда мир вокруг рушится…

Воспоминания, события, память, сны, сама жизнь… всё становится таким призрачным и разлетается на осколки. Но это закономерно. Разрушения неизбежны. Только кажется, что со мной это происходит слишком часто. Как будто нет времени ждать. Пора, пора, пора… сгореть и рассыпаться в пепел, дать свет, тепло и стать ветром, самой силой.

Глубокая осень. Самайн. Кружатся в хороводе краски — чёрное и красное, тёмно-синее и оранжевое. Тыквы, листья, небо, ночь. Всюду рыжее пламя. Деревья будто объяты им. Исступлённо, от сполоха к сполоху, конвульсивно мечутся тени. Краски вспыхивают, чтобы завтра поблекнуть до весны, оставив после себя лишь бледных призраков, которые ещё месяц будут напоминать об ушедшем времени и закрытых за спиной вратах.

Гул пламени, шорох ветра и тихий перезвон, сплетаются в единое целое, призывая самые тёмные тени покинуть свои укрытия, заставляя танцевать.

— Ты должна вернуться, ты должна… — нашёптывают они, вторя тихой запредельной мелодии. Я слышала это, но где и когда уже не вспомню. Быть может, она звучала в далёких давно позабытых снах или одной из тех позабытых жизней. Возможно всё, истина же скрыта за тонкой завесой грёз.

Загадочная фигура в тёмном плаще, преследует неотступно, словно тень. Самый близкий незнакомец. И я точно знаю — он не человек. Когда-то он был другим, но ныне проклят за то, что пошёл против воли своего же народа.

— Вот тот, кто станет твоим мужем, — звучит издёвкой, и сквозь пламя костра я вижу его бледный лик, будто освещенный луной.

Столько боли в его взгляде, скрытом за тонким, но прочным льдом смертельного заклятия. От этого ли потемнели зелёные глаза? Безумный чародей, отважный воин. Он изменился, но не предал. Прошёл через ад перерождения в нечто чужое, мёртвое, лишённое жизни.

Но я чувствую, искра внутри ещё теплится. Тонкие обескровленные губы шепчут невероятное:

— Я не могу противиться приказу, прости.

Он протягивает ко мне руки, и я чувствую эти ледяные объятия. Мне больно, но не физически — ранит само осознание, и слёзы текут по щекам почти непрерывно.

— Скажи, как спасти тебя?

— Пути назад нет.

— Освободить?

— Ты не понимаешь…

— Я не смирюсь.

— Я должен был стать твоим мужем.

Киваю, потому что знаю продолжение. Помню. И позабыть не сумею. Он помог мне бежать, а потому наказан. Мой бедный зеленоглазый чародей. Теперь он один из немёртвых.

И мне почудился в ветре лай псов и дрожь земли.

— Я не отдам тебя никому. Мёртвого или живого. Потому что не забываю сделанного для меня и не оставляю долгов.

Рассечь его ладонь, полоснуть свою — на это уходят считанные мгновения. Чёрная ледяная кровь смешивается с алой горячей. Жжёт. Но и ему приходится несладко. Часть высвобожденной силы жадно впивается в его суть, причиняя боль, которой нет равных.