– Обычная семья – Марат, Сеида и их сын Ират. Жили в собственном доме, имели неплохое земельное хозяйство. Сын их последние два года жил в городе и учился в гражданском колледже, – ответил какой-то мужик из толпы.

– Что-нибудь необычное за кем-нибудь из них в последнее время никто не замечал?

– Да нет, – поочередно начали тараторить жители городка.

– Так, ребята, опросите всех. Быть может, кто-то видел нечто странное в последнее время, может, какой-нибудь незнакомец останавливался в доме у погибших, кто-то залезал к ним в дом, следил за ними, что угодно. Также осмотрите все вокруг, – приказал Драконт остальным следователям.

– Так, а мы с тобой чем займемся? – поинтересовался Аарон.

– А мы с тобой поточим лясы, – ответил Драконт. – Как ты думаешь, что к чему? У нас есть два подозреваемых. Один из них наложил на проклятые кубки чары, другой ему в этом помог. Вопрос в том, кто какую роль исполнял. Одну, надеюсь, наши хлопцы уже повязали. Другой, как оказалось, умер четыре дня назад, еще до того, как преступление было совершено.

– Думаю, стоит взять за жабры Ренера. Он по ходу дела темнит. Видимо, кто-то другой транспортировал зачарованные кубки в Университет. Причем, раз Ренер солгал, значит, он не только знал об этом, но, возможно, и сам был в сговоре с преступниками, – рассуждал Аарон.

– Возможно, – согласился Драконт. – Но тогда, наоборот, возможно, что Сцилла непричастна. Если тут замешан Ренер, то он мог просто запустить на предприятие чернокнижника.

– Будем его брать?

– Да, пожалуй.

– Милорд, один из жителей сообщил интересную новость, – обратился к ведущему следователю подошедший солдат.

– Какую?

– Перед тем как Ират умер, у них гостила девушка, молодая, светловолосая и с родинкой на левой щеке.

Услышав это, Аарон и Драконт переглянулись и в унисон воскликнули: «Сцилла!»

Два миллиона лет назад.

Последние годы поздней эры разброда

– Отдашь это письмо вашему королю лично в руки, – инструктировал молодого принца начальник царской стражи. – Информация конфиденциальна, так что не вздумай вскрывать.

Кэнтон нетерпеливо закивал головой, лишь бы этот недоверчивый тип уже замолчал. Но капитану этого, судя по всему, было недостаточно. Он посверлил принца подозрительным взглядом и только потом отдал письмо.

– Отныне ты свободен, – небрежно бросил командир, которому эта поездка явно не доставляла ни капли удовольствия. Впрочем, Кэнтон уже привык и к манере этого солдафона, и к тому, как вольготно колдуны обходятся с регалиями. Его уже нисколько не смущало, что к нему обращаются на «ты», несмотря на все его титулы.

Кэнтон спрятал письмо и, не говоря ни слова, отправился к ожидающим его на безопасном расстоянии от колдунов рыцарям. Алерийские люди не без оснований боялись боевых магов Аториэйского царства. Тринадцать лет назад алерийцы самонадеянно объявили войну Аториэйе, в которой потерпели сокрушительное поражение. В итоге, по условиям мирного договора, люди были вынуждены отдать аториэйцам в заложники наследника королевского престола и старших сыновей крупнейших княжеств в качестве гарантии того, что люди больше не будут проявлять агрессию.

Среди таких заложников и был принц Кэнтон, наследник второго по мощи и величию княжества после королевского. Когда его забрали из дому, ему было двенадцать лет, а теперь ему уже двадцать пять! Он не был дома тринадцать лет, он рос и провел свою юность в Аториэйе, и уже забыл, как выглядит его родной дом, каковы обычаи его предков. И вот теперь юного принца наконец-то отпускают на родину. Как-то все это не укладывалось у него в голове, он не верил, что это все-таки свершилось.

И теперь Кэнтону было страшно, он не мог представить себе, что будет, когда он войдет в замок своего отца, когда встретится с родителями. Принцу казалось, что его ноги вдруг стали ватными, а дыхание прерывистым.

– Приветствуем вас, милорд! Мы неимоверно рады вашему возвращению. Если вы не будете против, мы проводим вас домой, – растекся в изысканных приветствиях молодой рыцарь, отчего Кэнтон слегка растерялся. Маги говорят как-то попроще.

– А-а… здрасьте, – не нашел что ответить принц.

Рыцари нерешительно переглянулись. Видимо, они не так себе представляли встречу с благородным княжичем. Но, надо отдать должное, благородные воины быстро взяли себя в руки, и рыцарь, который приветствовал Кэнтона, сразу же предложил ему лошадь. Не пешком же идти до Сан-Тайра.

Кэнтон не знал почему, но его отпустили самым последним из всех высокопоставленных заложников. Даже королевского сына отпустили два года назад, а наследника Сан-Тайра все не выпускали на волю. Впрочем, сколько бы принц об этом ни думал – а его и раньше интересовал этот вопрос – ответа найти он так и не мог. Поэтому теперь, когда он наконец-то едет домой, это не имеет ровным счетом никакого значения.

Как только эскорт покинул Заалесский перевал, направившись на юг Алерского ущелья, всадники сделали небольшой привал.

Кэнтон переоделся из одежды магов в наряд, подобающий истинному рыцарю Солнца. И конечно же молодой принц познакомился со своими спутниками. Все они были такими же молодыми, как и сам княжич. А еще все они – дети вассалов лорда Сан-Тайрского, отца Кэнтона. Причем, как оказалось, они теперь – личная дружина лорда Кэнтона, полноправного наследника престола Сан-Тайра.

Атмосфера в коллективе быстро разрядилась и стала более комфортной. Как-никак, а все всадники – люди благородных кровей и одного возраста. Как только общение стало более теплым и простым, освободившись от вычурных штампов придворного этикета, Кэнтону стало несколько легче, и им наконец-то овладела радостная и беззаботная эйфория от предвкушения возвращения домой.

Уже совсем скоро всадники ехали по живописным горным дорогам в тени зеленых деревьев и непринужденно болтали и смеялись, словно старые товарищи. Отряд проезжал мимо чарующих водопадов, милых и уютных горных долинок, величавых и грозных пиков исполинских скал. Все вокруг было прекрасно.

В первый день пути благородные путники устроили скачки. Просто в какой-то момент они погнали лошадей во весь опор, на спор, чья лошадь более быстрая и выносливая. Ближе к закату рыцари устроили охоту, а уже ночью они душевно посидели у костра, лакомясь запеченной на костре олениной под сиянием многочисленных звезд на чистом ночном небосводе.

Ночлег устроили прямо в лесу, под открытым небом. Было лето, ночи стояли теплые, почему бы и нет? Кэнтон лег спать уставшим, сытым и безумно довольным.

На следующий день путники ехали не спеша, предоставив себе возможность сполна насладиться видами сказочных горных пейзажей. Предыдущим днем всадники проехали очень большое расстояние с учетом веселых скачек, и потому они могли себе позволить такую поблажку. А вечером они остановились в гостеприимной и уютной корчме. Рыцари наелись и напились от души. Они играли в карты, травили анекдоты, шлепали по попкам красавиц-официанток и смеялись на всю таверну.

«Боги! Как прекрасно в родном краю!» – думал, засыпая, Кэнтон.

Единственное, что напрягало Кэнтона, так это назойливые расспросы спутников о том, каково это жить среди магов. Алерийцы испытывали к колдунам смешанные чувства. Они их боялись, ненавидели и презирали. Священнослужители Солнца и вовсе клеймили всех чародеев еретиками. Но вместе с тем алерийцы втайне завидовали богатому и процветающему народу волшебников. А потому порожденное ненавистью презрение не мешало людям с живым интересом расспрашивать принца о том, как живут маги, что у них интересного и правда ли они такие дикие, какими их рисует жречество.

Алерийцы были солнцепоклонниками – людской расой, чьи государства во множестве разбросаны по свету. Они жили по законам рыцарских идеалов и поклонялись богу солнца и света Сатарису, который когда-то даровал людям свет цивилизации. Были, конечно, и другие людские расы, ничуть не менее распространенные, которые верили в других богов или и вовсе поклонялись духам.