И как растение с Земли, так и цветок с Венеры вряд ли выбирал себе блюдо на обед. Что попадало в ловушку, то и ел. В этот раз в качестве основного яства мог запросто оказаться Роберс.
— Повезло парню, — прошептала Ванесса.
Но, это было только внешнее сходство. Разницу она поняла когда, разжала "челюсти" и ужаснулась количеству зубов, почти как у акулы. Поразил ее и пищевод, в который и попадало разжеванное мясо. Явно, скушай оно пилота, и питанием было бы обеспеченно почти на Венерианский год(13). Даже будучи мертвым, оно жутко пугало девушку. А было ли оно мертво? Ведь, как помнила Ванесса, Бережанов говорил, что растение размножается вегетативным способом. Мысль посадить цветок в обычный горшок проскочила в голове девушки. Она встала, и собралась было направиться в оранжерею, как дверь за ее спиной скрипнула. Ванессу передернуло, сколько раз просила она Игоря Семеновича смазать механизмы двери. Правда сейчас девушка была немного благодарна, что Молодцов это не сделал.
— Не делай этого, — проговорил знакомый и приятный голос. — Я знаю, ты хочешь попробовать посадить цветок.
— Откуда? — спросила Ванесса.
— Фильмы смотрел, там все ученые совершают глупость, не прислушиваясь к советам.
Девушка развернулась, в проеме двери стоял, облаченный в черные джинсы и белую рубашку, Майкл Роберс. Пилот с самого приезда на станцию набился к ней в любовники. И если к Вадиму Перчикову она так и не смогла подобрать ключик, то этот просто сам не стесняясь, лез к ней под юбку. Ванесса при всех делала вид, что отшивала его.
— Можно с тобой поговорить Ванесса? — спросил он.
— Да, только не здесь, — ответила она, — пройдем в мой кабинет, там нам никто не помешает.
Майкл терпеливо дождался, пока она прибрала все на столе, убрав подальше в холодильную камеру ящичек. Так на всякий случай.
Затем медленно на каблучках, цокая по мраморному полу, проследовала в противоположную часть лаборатории. Там была небольшая комнатка, в которой она обычно принимала больных, делая им прививки и уколы. Майкл до сих пор удивлялся, привычке Ванессы не носить комбинезон. Девушка всегда и в любых обстоятельствах (за территорию "Туманной" она пока не выбиралась) носила платья, юбки и медицинские халаты. Демонстрируя всем свои ножки.
Майкл последовал за ней. Когда оказался в кабинете, она закрыла дверь. И сделала несколько шагов на встречу.
— Я соскучился, — проговорил Майкл и обнял ее за талию. Он нежно притянул ее к себе и поцеловал в губы. Белая шапочка соскользнула с головы врача и упала на пол. Рыжие, как огонь волосы рассыпались по ее плечам.
— Я тоже… — прошептала Ванесса.
Их губы слились в нежном порыве. Страсть охватила их тела. Те переплелись, и по ним пробежала дрожь, дрожь вожделения и страсти. Влюбленные упоенно целовались, словно они хотели понять вкус друг друга. Его руки скользила по ее телу. Майкл задрал подол халата, и прикоснулся к ажурным белым чулкам.
"Удивительная женщина, — подумал Роберс, — она ни когда не изменяет себе".
Он ни когда не видел, чтобы любовница носила колготки. Майкл один раз, чисто из любопытства, когда лежали в кровати поинтересовался, почему она их не надевает. На что барышня ответила:
— Истинная женщина ни когда не наденет колготки. Даже если в некотором отношении они удобнее.
В каких Майкл уточнять не стал.
Ажурная кружевная резинка чулка, нежная кожа, как это его возбуждало. Майкл понял, что уже на приделе. Он опустился на колени и стал целовать участок, открытой кожи. Потом, когда Ванесса от этого застонала, поднялся и прильнул к ее губам. Их языки соприкоснулись, и между ними промелькнула невидимая молния. И тогда Роберс повалил девушку на стол, сталкивая бумаги на пол.
. ***
Экспедицию для поиска потерянного города начали в первый же день, когда дождь вновь прекратился. Поутру два венеролета вылетели из ангаров станции. Один из них направился в сторону южного хребта, а второй, которым руководил Майкл Роберс в тот самый район, где был обнаружен артефакт. Предполагалось, что взяв от того места чуть севернее, можно было попасть на еще один горный массив.
Планетолеты, этакая смесь вертолета и реактивного самолета, маневрировали между огромных пушистых облаков, которые, как понимали все участники экспедиции, источали потоки смертоносной энергии.
Роберс вел машину и постоянно наблюдал в центральный иллюминатор, надеясь, что именно ему удастся разыскать город, в правый наблюдал Сирийки Ямамото, в левый Вадик Перчиков. На заднем сидении дремали люди фон Штейна.
— А, ты, как Роберс-сан думаешь, — проговорил молчавший до этого момента японец, — удастся ли нам обнаружить город венерианцев?
— Вполне возможно найдем. Правда есть условия, — ответил американец.
— Какие? — вмешался Перчиков.
— Ну, город просто может быть разрушен землетрясением. Ведь "булава" венериан пролежала, там, где я нашел почти полвека. А за этот срок многое, что могло случиться. Хотя бы землетрясение. — Тут Роберс задумался, минуту молчал и вдруг произнес, когда все подумали, что на этом разговор закончен. — Только правильнее сказать не землетрясение — а венеротрясение. К тому же есть вероятность, что его обнаружит венеролет Бьерна Норна. Этому парню по жизни везет, — вдруг молвил Майкл, — я даже боюсь с ним в покер играть.
Последнее, конечно же, было шуткой. Американец ни за что бы, ни пропустил партию в покер, даже если бы его соперником была сама Фортуна, собственной персоной. Девушка своенравная и упрямая, которая может тебе запросто улыбнуться, а захочет так и спиной повернется.
— А какова вероятность, Роберс-сан, что мы встретим коренных жителей грозовой планеты? — задал очередной вопрос японец.
— Ну, ты Ямамото и загнул, какова вероятность. Ты что же думаешь, что они не вышли бы сами с нами на контакт? А ведь мы уже здесь очень давно.
— Наверно вы правы, Роберс — сан. Какие они бы не были, агрессивные или миролюбивые, они давно бы уже вступили с нами в контакт.
— Вот и я об этом. Кстати всем внимание! — Произнес Майкл, — заходим в горный район. Поэтому прошу следить за миром, по ту сторону экрана очень и очень внимательно.
За окнами венеролета появились горны. Вершины самых высоких из них были покрыты белым снегом. Он сверкал в лучах пробивающегося через облака солнца.
— Дивная планета, — проговорил Вадик. Он вдруг отложил в сторону блокнот, в который во время полета вносил какие-то записи, оторвался на секунду от иллюминатора и, вздохнув, сказал, — Напоминает иногда старушку Землю.
— Особенно, когда нет дождя, — сострил японец.
— Что, верно, то верно, — проговорил Роберс.
Облетели несколько огромных пиков, которые пронзали облака почти насквозь, и влетели в ущелье.
— А, правда, Роберс-сан, что чем выше мы поднимаемся от поверхности Венеры, тем температура в слоях атмосферы выше? — Поинтересовался Ямамото.
— Увы, да. Достигает свыше трехсот градусов. Подниматься на такие высоты на венеролете опасно. Часть деталей могут расплавиться.
Японец побледнел. Вполне возможно, что он испугался. Ни кому не хотелось сгореть заживо в разгерметизировавшейся кабине. Роберс сделал несколько крытых виражей, и начал снижаться к поверхности Венеры. За иллюминатором, по мере снижения венеролета, пейзаж начал меняться. Исчезли снежные шапки вершин и появились заросли высокорослых деревьев.
— Экие причуды природы, — прошептал Перчиков.
Роберс не обратил на высказывания электротехника никакого внимания, а стал вновь маневрировать, уходя то вправо, то смещаясь влево. Пока следов присутствия инопланетян не было видно. Экипаж даже стал терять уверенность, что им удастся отыскать его, когда вдруг нечто непонятное возникло на горизонте. При приближении, а это произошло, примерно минут через десять, стали отчетливо видны контуры пирамидальных сооружений. По их правильной форме, такой которую природа может создать только в одном экземпляре, можно было понять, что это были уже не горы. Казалось, эти пирамиды были построены в какой-то математической последовательности. Он был именно таким, каким его видели в кабинете Бережанова Перчиков и Роберс. Вот только был ли это тот самый город из булавы? Вдруг они просто обнаружили другой, кто знает, ведь венерианцы могли строить все города в едином архитектурном стиле.
