«!»

- М? - не понял юноша, глядя на сообщение, и отложил футболку на край кровати. - Что?

«Оближи губы»

- Что…? - смущенно едва слышно спросил Джеймс и выполнил просьбу.

«Оближи пальцы».

Сообщение появилось быстро, и отчего-то Джеймсу стало неловко, но он все же неспешно поднес пальцы к губам и провел языком по ним.

«Пососи их»

Лицо обдало жаром, и Джеймс с легким страхом понял, что слегка возбудился, но быстро отогнал эту мысль, снова выдохнув, прежде чем протолкнуть два пальца в рот и начать их посасывать.

«своб_днлц ру_ей пошдпдб себя»

Юноша слегка нахмурился, читая сбитое сообщение, и нервно усмехнулся, стараясь не представлять, что происходит с его собеседником. Но при этом какая-то странная часть его наслаждалась этим. Словно пробудилось от всего происходящего осознание того, что он может так влиять на людей. Что он может возбуждать одним своим видом, почти ничего не делая.

И эта игра начала доставлять странное эгоистичное удовольствие, которое Джеймсу не хотелось признавать. Но он гладил свою грудь, бока и бедра уже уверенно, не стесняясь касаться самого себя, и продолжал облизывать пальцы, стараясь, чтобы это выглядело соблазнительнее, отгоняя мысли о том, что за основу своих действий он невольно берет порно-фильмы.

«Да-да-да, вот так!»

Джеймс с трудом сдержал тихий смех, и повел влажными пальцами от своей груди вниз по животу, все ниже и ниже, пока пальцы не скользнули за линию джинсов.

Как оказалось, этого было достаточно. И очень странно было читать сообщение «я никогда не думал, что кончу так быстро».

Но с этого все началось.

Было странно признавать, но это помогло. Пока еще Джеймс не знал, насколько это поможет с его сценической проблемой, но такие вечерние чаты приятно влияли хотя бы на его самооценку. Низкорослый, слишком худой, бледный и нескладный, с грубым говором и смазливым, почти детским лицом, в свои двадцать два года. МакЭвой всегда переживал из-за своей внешности. Девушки воспринимали его только как друга, а преподаватели не давали ему главных ролей даже на отчитку. А уж о Макбете, казалось, можно забыть.

И тут оказалось, что какие-то незнакомые ему люди просто с ума готовы сходить от его несуразной внешности. Это приятно укрепляло уверенность в себе, и за две недели Джеймс даже научился получать от этого удовольствие. Превратил это в небольшой спектакль одного не очень одетого актера и все чаще поглядывал на свой шкаф, в котором лежал национальный килт.

Воистину, в тихом омуте…

Он с удивлением узнал, что ему может нравиться играть со своими собеседниками. И это весело: доводить их до изнеможения, ставить ограничения, следить за тем, как сбиваются их сообщения.

Слышать их голоса.

Это было… волнующе. Слышать хриплые от возбуждения мужские голоса и чужие стоны лишь от того, как Джеймс выгибался на камеру и гладил свое тело. Даже странно, что многим хватало настолько малого.

Хуже, что скоро самому Джеймсу это начало казаться скучным, а смущение все увереннее отступало. Пусть люди незнакомые, но они готовы платить, чтобы смотреть на него.

В театре же делают то же самое.

Это немного подбадривало.

Пусть даже он не играл Гамлета, а, соблазнительно покачиваясь под музыку, раздевался до белья, раздвигал ноги и гладил их, пока из динамиков слышались хриплые стоны и едва различимый хлюпающий звук дрочки.

Но из всех «собеседников», запросы которых были до скучного однообразны, выделялся один. Тот, которого Джеймс с замиранием сердца ждал сам каждый день, даже немного разочаровываясь, когда тот не появлялся в сети.

Он представился просто Майклом и сразу попросил перейти на аудио-чат вместо переписки.

В тот вечер Джеймс уже успел поработать с парочкой «собеседников» и устало жевал овсяное печенье, когда ему написал новый человек.

«Мы можем пообщаться?»

Джеймс посмотрел на сообщение и запил печенье молоком, коротко скопировав и отправив обычные расценки, даже не замечая, что не испытывает былого смущения.

«Меня все устраивает. Но прошу: только ты и я. И ни на кого не отвлекайся, пока мы вместе»

Джеймс сам себе пожал плечами и, поставив стакан за монитор, вытер губы и устроился на кровати.

«Хорошо», - быстро написал юноша и приготовился поиграть на публику.

Еще пара условий, и вот уже привычно включено видео и аудио для нового собеседника.

- Привет, - поздоровался Джеймс с монитором, на котором отображалось черное окно со знаком микрофона.

- Привет, - голос приятный, бархатистый и очень спокойный. Джеймсу сразу понравился.

- Что ты хочешь, чтобы я сделал? - как можно игривее спросил юноша и прикусил губу, готовый к началу «спектакля».

- Расскажи, как прошел твой день.

Пауза.

- Что? - уточнил Джеймс, который уже успел сжать края своей футболки. - Как прошел мой день? Разве… это так важно?

- У меня он был просто ужасный, - с тихим смешком сказал Майкл. - Я просматривал сайт, увидел твое фото, - было почти слышно, как мужчина улыбнулся. - И подумал: «Такой очаровательный юноша. Интересно, а как прошел его день?»

- Эмм… Да неплохо, - слегка растерялся МакЭвой и сел по-турецки, удобнее устраиваясь перед камерой.

- Можешь мне рассказать?

- А если я не хочу говорить о себе? - насторожился юноша и положил руки на свои колени, словно принимая странную медитативную позу.

- Ну, ты, конечно, можешь соврать, - мужчина говорил мягко, словно лаская одним своим голосом. - Но мне кажется, ты сразу покраснеешь.

- Что?! - возмутился Джеймс, совершенно выбитый из соблазнительного образа.

- Прости-прости, ты просто выглядишь… Таким очаровательно-искренним.

- Может, я притворяюсь, - фыркнул Джеймс, стараясь как-то вернуть контроль над ситуацией.

- Тогда продолжай. Это мило.

- Да неужели? - почти разозлился Джеймс. - Хочешь, я могу быть совершенно другим?

- Как это?

- Я могу сыграть любую роль, какую захочу, - не подумав, ляпнул Джеймс и, прикусив губу, тихо выругался.

- Ты актер?

- Нет, - быстро ответил Джеймс и сел удобнее.

- Ну, да, еще слишком молод, - продолжал рассуждать собеседник.

- Молод? Сколько, по-твоему, мне? - возмутился Джеймс. Этот вопрос всегда был для него больным. В сравнении со всеми своими одногруппниками и ровесниками он выглядел еще совсем ребенком, словно его тело отказывалось дальше развиваться и застряло в этом состоянии.

- Раз общаешься на этом сайте, то уже восемнадцать есть, - рассудил мужчина, кажется, все еще продолжая улыбаться.

- Восемнадцать? Ты думаешь, что мне восемнадцать?

- Я не прав?

- Нет, - коротко ответил МакЭвой и пригладил свои растрепанные еще после прошлого чата волосы. - Двадцать два. Неужели я выгляжу так молодо?

- Почему тебя это злит?

- Не злит.

- Ты потрясающе выглядишь. Я не встречал никого похожего, - слишком уж серьезно произнес Майкл, и от этого стало как-то неловко.

- Так… кхм, - Джеймс нервно облизнул губы. - Ты просто хотел поговорить со мной? - это было странно, но разговор с мужчиной сейчас смущал юношу куда больше, чем если бы он попросил его сделать что-нибудь непристойное.

- А ты… - пауза. С минуту Джеймс просто слушал дыхание своего собеседника и терпеливо ждал, когда он продолжит. - Ты против просто общаться?

- Нет. Не то чтобы, просто… это немного не такой сайт, - попытался пояснить МакЭвой и поерзал на месте.

- А ты хотел бы сделать для меня что-нибудь развратное? - и снова в голосе слышится улыбка.

- А что ты хочешь попросить? - уже увереннее спросил Джеймс, лукаво улыбнувшись.

Снова эта странная пауза. Будто его собеседник о чем-то задумался, совсем забыв о том, что Джеймс ждет его ответа.

- Прошу, не спрашивай меня об этом. Мы можем просто поговорить?

Джеймс удивленно посмотрел на монитор и медленно кивнул, сам не зная, почему соглашается.