Тихий сладкий стон наполнил их спальню, и Чарльз оборвал поцелуй не в силах дышать, задыхаясь от пугающего нового ощущения.
— Нравится? — рычащим шепотом спросил Эрик и качнул бедрами, потираясь своим членом о сочащийся влагой член Чарльза. Юноша не ответил, лишь впился в плечи Эрика и вновь застонал. — Да, вот так. Дай свою руку, — хрипло распорядился Эрик, припадая к плечу Чарльза, и сам взял руку юноши, отвел ее от своего плеча и положил на член. Чарльз растерянно, почти испуганно вздохнул и неуверенно сжал пальцы на упругой головке, за что получил очередной поощряющий поцелуй, и сам Эрик свободной рукой принялся ласкать Чарльза, словно подавая ему пример, растирая влагу по твердому стволу. — Ну же, — простонал Эрик, и прижался лицом к плечу Чарльза, сам толкнулся в кольцо его пальцев и едва не зарычал, когда юноша сжал его сильнее и принялся медленно двигать рукой, повторяя его собственные движения. И от этого хотелось только большего.
Где-то в глубине сознания зазвенели натянутые до предела цепи, а в голове диким зверем зарычало оголодавшее желание. Член вздрагивал и горел от наслаждения под нежными пальцами Чарльза, а сам юноша то и дело прижимался сильнее, покачивал бедрами и утыкался в грудь Эрика, обжигая влажную от пота кожу горячим дыханием.
Хорошо. Так хорошо от каждого движения, словно весь мир перестал существовать, и остались лишь эти сладкие судороги, сводящие все мышцы, это почти болезненное ощущение приближающейся разрядки. Низкие сладкие стоны Чарльза лишь обостряли все ощущения, и Эрик не выдержал. В горле зарокотал тихий первобытный рык, свободной рукой он подхватил Чарльза под колено и рывком притянул юношу еще ближе, закинув его ногу себе на бедро.
— Тише, не бойся, — прошептал Эрик, сбавив темп своих ласк, давая Чарльзу пару секунд, оттягивая его ощущения, не давая ему дойти до самого пика прямо сейчас, и юноша напряженно последовал его примеру, сжал его член у самого основания с такой силой, что Эрик зашипел от боли, и хватка юноши тут же ослабла, а пальцы вновь начали плавно ласкать его.
Он бы мог прямо сейчас перекатить его на спину. Прижать его ноги к груди. Раскрыть его для себя…
— Все хорошо, я не причиню тебе боли, — вместо этого прошептал Эрик, целуя Чарльза в щеку. Он поднес руку к мягким губам Чарльза, медленно проталкивая пальцы в его горячий рот, чувствуя, как юноша неуверенно скользит по его коже влажным языком. А после начал одновременно ласкать член Чарльза и его упругую задницу, наслаждался легкой дрожью, которая пробила тело юноши, стоило только умелым пальцами скользнуть по плотно сжатому колечку мышц. — Доверься мне, не останавливайся, —приказал Эрик, начиная задыхаться от возбуждения, которое, подобно кислоте, разъедало его тело, готовое разорваться волной наслаждения. Но еще рано. Пальцы медленно протолкнулись внутрь жаркого тела, и мышцы тут же сжали Эрика внутри, не давая продвинуться глубже, а Чарльз зашипел на его плече и застонал, теряясь в ощущениях собственного тела. Его рука замерла на члене Эрика, но сам Леншерр не перестал его ласкать, тихо и хрипло шепча Чарльзу, чтобы он расслабился, доверился ему, и хотя тот кивнул, но тело его явно противилось вторжению. Даже когда Эрик начал двигать пальцами, входя всего на фалангу, Чарльз вздрогнул и странно простонал, но не расслабился, а вот его член в руке Эрика дрогнул и начал сильнее сочиться от наслаждения.
Этот голубоглазый демон. Один вид его, потерянного в ощущениях, чувство его горячего тела, его стоны, нежные пальцы вокруг члена, всего этого хватило бы, чтобы Эрик не выдержал. Он вновь тихо зарычал и впился поцелуями в бледное плечо Чарльза, проталкивая сразу два пальца в его тело и обхватывая юношу крепче, когда тот стонал в голос, извиваясь в его руках, цепляясь за Эрика обеими руками. Но это ничего. Достаточно его рядом, раскрасневшегося, с темнеющими от возбуждения глазами, сочащегося от удовольствия, и его невероятного тела, которое горячими тисками пульсировало и сжималось вокруг его пальцев, с каждым движением пропуская его все легче, принимая все глубже, пока Чарльз уже не мог сдерживать стонов, извиваясь в объятиях Эрика, толкался в его руку и невольно насаживался на пальцы. Тело начинали окутывать волны сладкого напряжения, от которого невольно поджимались пальцы на ногах, и Чарльз не мог контролировать свои движения, почти не понимая, что происходит, куда деться от этих ощущений и пугающего нарастающего чувства внутри него, которое билось в теле, отдавалось в пульсирующем члене и сжимающемся от наслаждения отверстии, в котором влажно скользили пальцы Эрика, наполняя его тело, лаская его изнутри, то и дело задевая какую-то точку, и тогда от наслаждения темнело в глазах и даже не верилось, что такие ощущения могут существовать. Не верилось, что его тело может выдержать все это.
Чарльз жался к нему ближе, кусая припухшие губы, чтобы сдержать стоны, и Эрик чувствовал, как тело юноши, напряженное до предела, дрожит у самой грани. Он извернулся, и Леншерр увидел его лицо с почти почерневшими от возбуждения глазами, сияющими все так же ярко. Чарльз прижался к нему ближе, зажимая его пульсирующий от возбуждения член между их телами, и Эрик кончил, лишь на мгновение утратив над собой контроль, но продолжал ласкать Чарльза, пока юноша не уткнулся в его плечо, пытаясь заглушить свой стон, и излился в его руку теплым семенем.
Сердце гулко билось в груди, а мысли упорно не хотели возвращаться в опустевшую голову. Эрик тяжело дышал, прижавшись лицом к плечу Чарльза, и неохотно выпустил юношу из рук, почему-то решив, что тот может испугаться, если подумает, что его удерживают насильно. Вот только юноша не стал отстраняться, лишь поежился, медленно приходя в себя.
Тишина плотно заполняла комнату. Не хотелось ни говорить, ни двигаться, но лежать так неподвижно весь день тоже было невозможно, не в первый день его правления. Но все же он не спешил и, когда Чарльз медленно сел в постели, лишь приподнялся, наблюдая за тем, как Ксавьер вновь, как в прошлый раз, боится встречаться с ним взглядом.
— Тебе не стоит смущаться, — попытался подбодрить его Эрик и со вздохом сел, протянул руку к Чарльзу, чтобы погладить его по плечу.
— Я не смущаюсь, — тихо ответил юноша, поджав колени к груди.
— Тогда почему ты боишься даже взглянуть на меня? — его рука скользнула с плеча на шею Чарльза, продолжая разминать и без того расслабленные мышцы.
— Из-за тебя, — спокойно ответил Ксавьер и посмотрел на своего короля с невероятной ясностью в глазах, и, когда Эрик непонимающе нахмурился, Чарльз все же решил пояснить: — Я слышал, в этой стране считается преступным двум мужчинам быть вместе. Их наравне с ведьмами пытают и даже сжигают. Ведь любую страсть и влечение, тем более подобное, ваша вера не одобряет.
— Я никогда не был особо религиозен, — усмехнулся Эрик и придвинулся ближе, коснулся губами плеча юноши, но все же не мог отрицать правоты его слов, просто не думал, что придется говорить об этом сейчас. — Но ты прав. Подобные запреты существуют. Вот только пока у них не будет доказательств, опасности люди Страйкера не представляют. А я не дам им повода, — он растрепал волосы Ксавьера и все же встал с кровати, принялся одеваться, пока юноша спокойно за ним наблюдал.
— Это неважная проблема. Она имела бы значение, если бы я был просто слугой и человеком. Боюсь, у инквизиции будет другой повод подготовить для меня костер.
— Я же сказал, что все это уже улажено. Ты католик, как и все они. Крещеный по их законам и обычаям. И принадлежишь лишь мне, по праву. Я не позволю им причинить тебе вреда.
— Я верю тебе. Но все же…
— Хватит. Одевайся, — распорядился Эрик, и сам, не тронув пышных дорогих одежд, которые полагались ему по новому статусу, облачился в куда более простую черную рубаху и штаны, теперь надевая высокие сапоги.
— Одеваться? — растерянно спросил Чарльз и на мгновение даже испугался.
— Да, мой дорогой демон, — Эрик хищно оскалился, но в глазах его заблестели искорки веселья. — Сегодня у тебя первый выход в свет. Кроме того, пора приступать к твоему обучению.
