— Ты обещал, что этого не произойдет, — с яростью напомнил Чарльз, все еще не отпуская свою жертву. И Эрик невольно вспомнил, как он так же лежал в постели, а Чарльз прижимал кинжал к его горлу. Вот только тогда Леншерр не сомневался, что Чарльз не сможет его убить, сейчас же, глядя на своего ангела, он видел, что перед ним истинный воин небес, и его рука не дрогнет, если он решит прервать его жизнь.

— Я знаю. Думал, что это спасет тебя… — с болью раскаивался Эрик и протянул руку к Чарльзу. Юноша настороженно посмотрел на нее и даже впился в горло Эрика так, что тот едва мог дышать, но это было уже неважно, Эрик смотрел на шрам в виде какого-то символа на лбу Ксавьера и проклинал всех инквизиторов этого мира, но больше, чем убить их, он хотел прикоснуться к Чарльзу. Его рука нежно скользнула по щеке Ксавьера, и Эрик с облегчением выдохнул, прикрыл глаза, готовый к любому решению своего ангела.

И хватка на горле ослабла, а юноша резко отстранился от Эрика и поднялся на ноги.

— За мной, — приказал Чарльз, и Леншерр усмехнулся, с сожалением, но все же радуясь, что Чарльз справился и сам. Но не был намерен снова допустить, чтобы тот был под угрозой. Они молча поднялись в покои, и Эрик хотел задать так много вопросов Чарльзу, что они роились, словно улей, в его голове. И, к своему ужасу, среди своих мыслей Эрик снова уловил шепот Шоу.

— Мне нужны имена тех, кто сделал это с тобой, и я лично заживо спущу с них шкуры и сожгу на площади, — произнес Эрик, решив, что расспросы могут и подождать. Будущая безопасность Чарльза важнее.

— Кто? — Чарльз хрипло рассмеялся и развернулся к Эрику. — Тогда впору спалить все это королевство, иначе… — голос юноши звенел от гнева, но стоило ему лишь обернуться к Эрику, как гнев сменился удивлением. Чарльз смотрел на Эрика, словно впервые видел его, рассматривал своего изможденного и окровавленного короля, а тот едва дышал, ожидая, что же скажет его демон. Но Чарльз смотрел только на черный дым, который словно состоял из угольных искр, роем вьющихся вокруг головы Эрика наподобие венца, впиваясь в его голову, проникая под кожу, кружась в его глазах.

— Что это за чертовщина? — тихо проговорил Чарльз и слегка согнулся, словно готовясь к атаке или прыжку.

— О чем ты? — насторожился Эрик и крепче впился в рукоять меча, видимо, решив, что Чарльз узнал, кто кто-то приближается к их временному убежищу.

— Не снаружи, — тихо проговорил Чарльз. — Здесь, — Чарльз указал на голову Эрика, и тот замер, а в глазах его на мгновение промелькнул страх.

— Что ты видишь? — как можно спокойнее спросил Эрик и стоял все так же прямо, когда Чарльз, подобно бесшумной тени, скользнул к нему почти вплотную и потянул руку к черному рою, впивающемуся в голову его дорогого короля. Он долго всматривался в их движение, пытаясь понять систему, по которой они двигались, за какие нити они тянули и что должны были изменить. Такая сложная и запутанная схема, в сравнении с которой то, как он искажал металл и изменял тела людей, казались грубой и топорной работой. Здесь же… До ювелирного выверенная тончайшая материя, целый лабиринт, касающийся лишь разума, но не меняющий тело.

— Твои видения, — прошептал Чарльз, и его глаза округлились, а он взволнованно вздохнул. Теперь Ксавьер видел это так ясно, и ведь он знал еще задолго до коронации, но не мог понять! Он видел этот образ в своих видениях, этот злосчастный дым, остаточный след проклятья, но не понимал, что это. А теперь его пронзала острая боль от осознания, что он с первого же дня мучений Эрика мог бы спасти его рассудок, снять эту ношу с его плеч, но не знал, как ее увидеть.

— Что?

— Проклятье, Эрик. Я говорил тебе, что оно реально. Это вовсе не болезнь. Ты мучился так долго, — прошептал Ксавьер. — Твои мысли. Это просто невероятно, — прошептал Ксавьер и осторожно протянул руку к голове Эрика, но даже не пытался коснуться его. — Позволь мне помочь, — тихо предложил Чарльз, а Леншерр, не моргая, посмотрел на него долгим взглядом, и юноша, к своему удивлению, увидел отблески страха, почти паники в глазах своего короля, а рой вокруг его головы начал двигаться быстрее, впиваясь в мысли, вытягивая самые страшные воспоминания, заставляя ощущения от них быть реальнее.

— Ты слышишь их сейчас?

— Кого?

— Голос? Или голоса? — Чарльз завороженно смотрел на движение проклятья Леншерра и уже понимал принцип его работы. Нужно всего лишь вернуть мыслям их свободу. Позволить течь по велению Эрика, а не по путям садистского лабиринта, сделанного настоящим демоном.

Леншерр не ответил, покосился на замерших «спасенных», видимо, не желая проявлять слабость перед ними, и Чарльз едва заметно ему кивнул.

Сейчас все, что было важно, — Эрик. Впервые Чарльз не знал, что ждет его в будущем и даже не был уверен, сможет ли он вновь просто видеть его. Пока он не мог увидеть даже туман, а все его попытки лишь усиливали темную силу внутри его души. Юноша не знал, как долго он еще сможет оставаться самим собой, прежде чем вновь будет опьянен той мощью, всепоглощающей силой, что наполнит его до краев и начнет рваться наружу.

Но сейчас он хотел спасти своего дорогого короля.

Чарльз кивнул Эрику, и тот без слов и сомнений преклонил перед ним колено и уставился под ноги своему демону, вверяя себя в его власть.

Это должно быть просто. Чарльз надеялся на это, когда вновь потянулся к Эрику и сосредоточился на образе проклятья, пытаясь развеять его. То же самое, что он делал с цепями и дверями при побеге, только в обратном порядке. Он мог делать это со свечой и с этим справится. Он ухватился за парящий дымчатый образ, и, когда уже понял, как его развеять, голову пронзило острой болью, а дым вокруг головы Эрика стал гуще и словно оскалился острыми шипами, впиваясь в голову Леншерра сильнее. Эрик застонал и согнулся пополам, сжимая виски руками и тяжело дыша, а Чарльз ощущал липкий страх, панику и беспомощность, что пронзили его сознание вместе с иглами проклятья.

— Нет! — голос звучал тихо и почему-то отдавал эхом. Чарльз упал на колени рядом с согнувшимся Леншерром и впился ледяными, бледными как мел пальцами в его голову, заставляя смотреть на себя. — Нет, прошу, не надо… не надо… — зашептал Эрик, и Чарльз с ужасом увидел, как его глаза заблестели от влаги, а черный рой так и кружил вокруг него.

— Прочь, — зашептал Ксавьер и впился в проклятье, сдерживая его холодную хищную мощь, почти чувствуя в нем что-то напоминающее примитивный разум и желания. Лицо, шею и плечи кололо болью, но Чарльз не обращал на это внимания, а древнее проклятье наконец-то подчинилось его воле, начало отпускать разум Эрика, медленно вытаскивая свои иглы из его сознания. Леншерр стал дышать легче, но пот стекал по его бледному лицу, а капилляры в глазах полопались и растеклись тонкими линиями крови. Но, когда казалось, что все уже позади, образ лишь застыл обручем вокруг головы короля, слабо кружась. Спокойный, но все еще опасный. Ждущий, когда Чарльз отпустит его, чтобы он снова мог впиться в разум своей жертвы.

— Ох, ты сделал это, — с нервным смешком произнес Эрик и убрал руки Чарльза со своего лица, потянулся к нему, благодарно целуя неподвижные губы Ксавьера.

— Нет, — Чарльз мягко его отстранил от себя и вновь принялся изучать обод проклятья.

— Но мне гораздо легче. Я чувствую себя здоровым и не слышу…

Чарльз потянул на себя проклятье, вновь пытаясь его снять, но оно ощетинилось острыми зубцами наподобие неровной короны, а Эрик вновь застонал.

— Прости, — прошептал Чарльз, отпуская чужие чары.

— Голоса… ох, это… голоса.

— Что ты слышишь? — допытывался Чарльз, но сердце его уже сжалось, а взгляд метнулся к шкафчику у стены.

— Их так много. Они… Так трудно понять…

— All hail… — прошептал Чарльз и почувствовал на себе удивленный взгляд короля.

— Да. Да, они это и шепчут. Ты слышишь их? — в надежде спросил он, но Чарльз уже поднялся на ноги и направился к шкафу.

— Нет. Не слышу, — ответил он и распахнул створки.