Ксавьер, правда, думал, что Эрик заставит его готовить для себя, но, к его удивлению, Зверь лишь фыркнул и отослал Чарльза спать. Видимо, долгое одиночество давно приучило его к ведению хозяйства, и, даже получив себе слугу, Эрик не спешил доверять ему готовку. Если он вообще в ней нуждался, а не ел сырое мясо.
Проснулся он наутро — по крайней мере, Чарльз был уверен, что это утро, в его подземной норе было трудно это понять, — от стука копыт, который определенно не был иллюзорным, и моментально вскочил на своем лежаке из вороха плащей, чувствуя, как испуганно забилось сердце, и очень некстати скрутило желудок от резкого движения. Юноша болезненно охнул и схватился за живот, зашипел и замер, ожидая, когда пройдет приступ боли, и успел выпрямиться как раз тогда, когда в подземелье вошел Монстр, чуть пригибаясь, чтобы пройти сквозь слишком низкий для него арочный проход.
— Ты проснулся. Хорошо, — пророкотал Эрик своим тихим глубоким голосом, а затем вошел в круг света фонаря. Чарльз с трудом сдержал испуганный возглас, но вовремя прикусил язык и вцепился руками в край своей новой слишком большой рубашки. Эрик посмотрел на него с легким прищуром, а затем тихо и хрипло рассмеялся, пока Чарльз пытался оторвать взгляд от следов крови на его рогах, листвы и маленьких веточек, застрявших в гриве чудовища.
— В этом лесу много хищников, — пояснил Эрик и поманил Чарльза к себе, — и не все из них соблюдают границы.
Юноша осторожно подошел к Монстру, и тот потрепал его по растрепанным волосам, которые все еще были собраны в хвост.
— За мной, — приказал Эрик, и Чарльз покорно последовал за ним, уже готовый снова весь день драить полы и глотать пыль. Но вместо этого Эрик сразу же привел его на кухню и грубо подтолкнул Чарльза в спину, едва не свалив с ног, ближе к столу, на котором уже лежала все еще целая рыба.
— Ешь, — прорычал Эрик, а Ксавьер непонимающе посмотрел на чудовище, понемногу отмечая, что уже не вздрагивает от вида его искаженного звероподобного лица.
— Спасибо, но я не голоден, — как можно вежливее произнес он, глядя в мертвые глаза своего предполагаемого завтрака.
— Это не просьба, — от его рыка вдоль позвоночника побежали мурашки, а сердце нервно пропустило удар.
— Я… не могу съесть ее сырую, — осторожно попытался объяснить Ксавьер. — Если Вы позволите…
— Хочешь заняться готовкой? — уточнил Эрик и как-то странно хмыкнул, на мгновение о чем-то задумавшись, на секунду Чарльз испугался, что его начали рассматривать в качестве главного блюда. — И ты хорош в этом?
— Ну… Обычно, у меня дома готовит моя сестра, но я тоже умею. Немного.
Эрик смотрел на напряженного юношу, а тот нервно поправил выбившуюся из хвостика прядь волос.
Он не был женственным. Нет. По крайней мере, не походил на тех женщин, с которыми был Эрик. Но, определенно, для мужчины Чарльз был слишком нежным, а линии его тела были слишком плавными и аккуратными. Пусть даже Эрик уже и не помнил, когда в последний раз видел кого-то, кроме Азазеля и охотников, но он помнил достаточно обычного люда, который жил в деревнях и городах, где он побывал. И Чарльз не походил на них. Было в этом что-то любопытное. И слишком неправильное для мужчины. Настолько, что Эрик засомневался, подходит ли его человек для работы, которая его ждет.
— Тогда приступай. Даю тебе пятнадцать минут, — распорядился Эрик и отошел подальше, привалился спиной к стене, скрестил руки на груди, наблюдая за пораженным юношей. Тому потребовалась пара секунд, чтобы сдвинуться с места и приступить к работе. Вчера он успел неплохо отмыть кухню, достаточно, чтобы освободить стол и камин, и теперь нервно и торопливо взялся за нож, роясь в ящиках в поисках необходимой посуды.
Эрик не мешал и не помогал, просто наслаждался непривычным шумом в своем доме и с веселым блеском в глазах наблюдал за Чарльзом и его нервными движениями. Должно быть, он так и чувствовал, как начался обратный отсчет отведенного ему времени, и, даже если не испытывал голода, старался выполнить приказ.
Старательный юноша.
Эрик дернул ушами и тихо фыркнул, от чего Чарльз взволнованно вздрогнул и заработал быстрее, засуетился, бросив рыбу недочищенной, начал разводить огонь в очаге, благо дрова в доме всегда были, пусть зажечь огонь от пламени лампы Чарльз смог и не сразу. Эрик стукнул копытом и слегка склонил голову на бок, нетерпеливо дожидаясь, пока человек справится со своим завтраком. Но не мог отрицать того, что это зрелище его правда веселило. Ему достался крайне забавный человечек.
Алое пламя лизнуло неровно очищенные куски рыбы, которые Чарльз второпях нанизывал на веточки, которые он достал из стопки с поленьями и хворостом, и в воздухе запахло жареной рыбой, а Эрик поморщился. Не то чтобы ему был неприятен этот запах или он раздражал его чувствительное обоняние. Вовсе нет. Но заметив, как Зверь недовольно фыркает, Чарльз занервничал сильнее, и наблюдать за ним стало еще интереснее.
— Ешь быстрее, я не намерен ждать весь день, пока ты тут стряпаешь, — рыкнул Эрик на юношу, но тот не отошел с места.
— Еще пару минут, нужно чтобы хорошо прожарилось.
— А что иначе? Твой нежный желудок этого не выдержит? — Эрик хищно улыбнулся и плавно сошел с места, направился к своему подопечному, словно видя его в новом свете и не понимая, как он не подумал об этом раньше.
Ну, конечно же. Он наклонился к Чарльзу, с удовлетворением услышав сдержанный вздох, и прошелся позади Ксавьера, разглядывая его.
— Что? — Чарльз напрягся, словно кролик, готовый ринуться в укрытие, и даже отвел палку с рыбой от огня, сам отступил от пламени и повернулся к Зверю, но тот в один шаг сократил расстояние между ними и схватил Чарльза за руку, потянул его на себя, рассматривая его бледную и мягкую ладонь, из-за чего Ксавьеру пришлось встать на цыпочки и начать сожалеть, что в этот раз Монстр не наклонился, чтобы сократить их разницу в росте. — Что Вы делаете?
— Мягкий, — констатировал Эрик и бесцеремонно схватил Чарльза за лицо, запрокинул его голову, пристально осматривая его, и отпустил только когда юноше стало трудно дышать, но перед этим запустил когтистые пальцы в собранные в хвост волосы и провел ими по мягким прядям, тихо посмеиваясь над дергающимся человеком, пытающимся вырваться и отстраниться от любых прикосновений.
— Ты же сказал, что учишь детенышей.
— Так и есть! — нервно ответил Чарльз, впившись в прутик с рыбой, видимо, решив, что он может послужить подобием хлыста в крайнем случае.
— Да неужели, — Эрик снова усмехнулся, и Чарльз посмотрел на него с ужасом, который, подобно дымке, расплылся по его голубым глазам, но быстро и резко выдохнул, пытаясь справиться с собой.
— Вы говорили, для меня есть работа.
— Поешь, — напомнил Эрик, понимая, что его человек становится все интереснее. Ксавьер нахмурился и, казалось, был готов повторить, что не голоден, но в этот раз спорить не стал и, отойдя от Эрика подальше, без всякого аппетита принялся есть рыбу. Вот только Монстр не хотел так просто отставать от своего подопечного человека. — Я знаю, как выглядят крестьяне и рабочие. Как выглядят учителя. Неужто все в городе считают, что ты с детства возделывал землю и только потом сел за книги?
— Какая разница?
— Мне интересно. А значит, ты будешь отвечать, — на этот раз в голосе Эрика послышались хриплые нотки рыка, и Чарльз едва не подавился рыбой, сплюнул пару косточек себе в руку и положил их на стол, пока еще не найдя более подходящего места. — Я жду, — напомнил Эрик, подходя ближе, словно играя с Чарльзом в очень медленные догонялки по всей кухне.
— Что Вы хотите знать?
— Ты не из простой семьи. Это видно по твоим движениям, речи и твоему телу. Ты слишком нежен для подобного места, где все ведут свои огороды. И руки у тебя чистые и без мозолей. Вдобавок, ты еще и учитель. Образованный. Не так просто получить образование в наши дни простому человеку. Так скажи мне, — он вновь преградил Чарльзу путь к отступлению и не собирался наклоняться, возвышаясь над юношей. — Что благородный мальчишка забыл в этом месте?
