— Ничуть! — Люк хлопнул сестру по плечу и бросился в другой конец зала. — Не поймаешь!

— Ах так! Ну, держись! — Лея бросилась вдогонку.

Скоро Люк уперся в стенку, и тут его зажала Лея.

— Попался? Вот я тебя…

Тут Люк подпрыгнул, слишком высоко для человека при нормальной гравитации, и, оттолкнувшись от стены под потолком, перелетел через Лею, приземлившись на руки и кувыркнувшись.

— Ааа… как это? — растерянно моргнула Лея.

— Сила, сестренка! Неужели все принцесски такие глупые и могут только чинно выделываться на балах?

— Чтооо?! Я до тебя доберусь!

После этого в спортзале наступил кавардак и локальный конец света. Подростки носились по всем поверхностям, не обращая внимания на вектор притяжения, попутно разнося все подряд силовыми толчками и ударами.

Пройдя по коридорам, Вейдер уткнулся в дверь, возле которой замерли нервные флотские пехотинцы, постоянно косящие глазами в сторону этой двери. Благо сержант вовремя заметил главкома и рявкнул «Смирно!».

— Вольно. Открывайте.

Пехотинцы поспешно раздраили дверь, и, войдя внутрь, Вейдер огляделся. Ну что сказать? Детишки повеселились на славу: все тренажеры и кое-какая мебель раздроблены в довольно мелкие обломки, а переборки, образующие спортзал, можно было с минимальными затратами краски замаскировать под природный камень, настолько бугристую и неровную форму они имели. И посреди этого бешеными фвитами носились подростки.

Но вот Лея заметила новое действующее лицо и замерла. В ней боролись разные чувства, она знала, что это ее отец, но ее так долго и старательно приучали бояться Палача Императора, да и выглядел ситх в своей броне весьма грозно.

Почувствовавший все это Люк мгновенно оказался возле сестры и приобнял ее за плечи.

— Лея, закрой глаза и забудь, что видела. Просто погрузись в свои ощущения, почувствуй, что тебе говорит Сила.

Лея послушалась брата и прикрыла глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. Вот рядом брат — черно-белое пламя, готовое как застыть светлым айсбергом, так и вспыхнуть темным всепоглощающим пожаром. А вот рядом сгусток тьмы, беспощадной и свирепой, подсвеченной багровым светом лавы. Но… эта тьма не кажется ей враждебной, наоборот — она несмело касается ее, тут же отдергиваясь, как огромная бродячая собака, которая хочет ласки, но боится, что ее погонят палкой. Лея потянулась вперед, пытаясь почувствовать, понять, и на нее разом обрушились чувства отца — радость, страх, что его оттолкнут, мрачная решимость порвать кого угодно, кто хоть косо на нее посмотрит, боль от осознания, что в этой разлуке есть и его вина… И поверх всего этого — ощущение того, что эта Сила действительно родственна ей.

— Папа, папочка… — прошептала Лея, протягивая руки.

Вейдер одним движением сграбастал ее в объятия и прижал к себе, прикрывая плащом. Девочка вцепилась в него стальной хваткой, что-то бессвязно шепча, а потом полились слезы, она, захлебываясь плачем, высказывала все свои обиды и разочарования. Лее не нужны были слушатели, ей просто надо было, чтобы ее кто-то обнимал, даря ощущение защиты — это обретшее недостающий якорь сознание сбрасывало все накопившееся напряжение.

Стоящий рядом Люк облегченно вздохнул и, подойдя к стенке, стек по ней на пол. Почувствовав взгляд отца, он пояснил:

— Я дебил, это из-за меня, — но, ощутив недоумение отца, развернул ответ, — я дал ей коммуникатор со всеми материалами, что ты мне передал, а сам не проконтролировал, как она это воспримет, пытался ожог затянуть. А она и так на планете сорвала один из якорей, хорошо хоть там был я, да и Винду вовремя подоспел. А тут, когда она узнала правду про Республику и «неподкупных» сенаторов, у нее сорвался еще один якорь. Плюс ее Падение… Я хоть успел малость привыкнуть, а она… И чувствительность к Силе, и Падение… В общем, повезло, что я был рядом.

— И что вы делали? — обводя взглядом раздолбанный зал, спросил Вейдер.

— Не поверишь — в салочки играли! — расплылся в улыбке Люк, а потом устроился удобнее на полу и засопел.

Переведя взгляд на дочь, Вейдер не удержался от тихого хмыканья — та тоже спала, так и не ослабив хватки.

*Все нелюбители флотских терминов могут идти на… — у меня и отец, и брат бабушки служили на флоте, да и так хватало в семье тех, кто с кораблями связан — Николаев, город корабелов… бывший.

========== Глава 17 ==========

Устроив детей на койках лазарета и кивком отпустив помогавших пехотинцев, Вейдер задумался о дальнейших действиях. Учитель был прав — детей надо было как можно скорее доставить на Корускант. Не только для надлежащей охраны, но и для нормального обучения. Случай с Леей наглядно показал, к чему может привести беспечность.

Достав коммуникатор, Вейдер вызвал адмирала, командующего его эскадрой:

— Адмирал, вы уже закончили оценку необходимых для выполнения задачи сил?

— Так точно, милорд, мною и штабом обработаны все имеющиеся данные, в том числе и отчет капитана «Бегуна», — начал докладывать один из самых молодых адмиралов флота. — Сил для выполнения задачи сейчас достаточно, но, учитывая высокий уровень подготовки эскадры, при ротации с другими подразделениями следует увеличить численность приблизительно на 15%, в основном за счет москитных сил.

— Когда я могу использовать «Опустошитель»?

— Милорд, боюсь, что не в ближайшие несколько суток — без этого ИЗРа оставшихся, скорее всего, не хватит на организацию нормальной блокады, — извиняющимся тоном произнес адмирал.

Вейдер задумался — хотелось отправиться на более надежном корабле, но Лаурита Том был настоящим профессионалом, и если он утверждал, что этот корабль ему нужен…

— Хмм, а «Бегун» вам не нужен? — спросил Вейдер.

— Нет, милорд, я вообще не рассчитывал в ближайшие несколько суток на эти корабли, поэтому можно легко скорректировать планы, — заверил адмирал.

— Хорошо, тогда распорядитесь перебросить на крейсер взвод коммандос и после этого принимайте управление эскадрой на себя. Я вас покину на некоторое время.

— Так точно, милорд, через полчаса коммандос будут на борту.

Выдав еще несколько указаний, в том числе и подтвердив необходимость сотрудничать с моффом Антиллес — к врагам, а тем более к предателям у адмирала было сложное отношение, следовало подстраховаться, Вейдер закончил разговор. После чего направился на мостик, где застал минимальную ходовую вахту, которая героическими усилиями пыталась не заснуть.

— Вызовите капитана, — сказал вытянувшемуся вахтенному начальнику Вейдер.

Спустя несколько минут появился капитан, все еще помятый, но уже в свежей форме.

— Лорд Вейдер, вызывали? — вытянулся, отдавая честь, капитан.

— Да, капитан Тэй, я решил не отвлекать от блокады такие значительные силы, как ИЗР, и поэтому решил, что ваш крейсер ничуть не хуже сможет доставить меня и детей на Корускант. Тем более вам все равно идти на ремонт.

— Милорд, я польщен, но при чем здесь ремонт? Крейсер в отличном состоянии и не получил никаких повреждений, а профилактику после интенсивных маневров во время обеспечения блокады можно пройти и на оперативной базе флота.

— Понимаете, дело в том, что после случившегося на планете у дочери случился небольшой срыв, потеря самоконтроля, а для форсъюзера это плохо и очень опасно для окружающих.

— Какие последствия? — напряженно спросил капитан.

— Минимальные — в спортзале разнесено все, а переборки придется долго рихтовать или сразу менять.

— Не будь они вашими детьми — просидели бы до конца полета в карцере, — зло произнес капитан.

— Поверьте, при срыве форсъюзера такой силы это ничего не значащие мелочи.

Капитан ненадолго задумался и, подозрительно прищурившись, спросил:

— А какие последствия вы назовете серьезными?

— Полностью уничтоженный экипаж и необходимость убить сошедшего с ума форсъюзера. И нет, это не преувеличение — Сила много дает, но так же многого и требует. А дети еще не обучены в должной степени, да и столкновения вообще не должно было быть.