-Люк, зайди ко мне. – едва прикрыв дверь, я позвал сына. Не имело смысла разводить долгие предисловия.

-Сын, ребелы взорвали «Отважный». Погибли люди. Много людей. Ты должен назвать мне имена ваших шпионов, что бы это не повторилось на других кораблях.

Люк как-то весь подобрался и тихо спросил:

-Это допрос?

-Понимай, как хочешь. Итак.. – я резко развернулся к нему.

Нет.

Я подошел ближе и посмотрел ему в глаза. – Это не имеет значения. Я вытяну из тебя эти имена и так, лучше тебе не сопротивляться.

Мальчишка попятился от меня, пока не уперся в стену.

-Отец! Не смей...- Он попытался заслониться щитами.

Но что его щиты против моей власти, его память открывалась мне... вот, вот... сейчас... Имена... Мне нужны имена...

Внезапно сгусток энергии ударил в грудь. Удар был не сильный, но неожиданный, я отлетел на середину кабинета, а Люк рванулся в дверь своей комнаты и захлопнул ее. Ошеломленный ударом, я некоторое время стоял на середине кабинета неподвижно, а потом до меня стало доходить, что же я только что наделал.

Я замер, и некоторое время стоял не шевелясь. В Силе было слышно, как колотится сердце моего сына. Отчаяние и ужас расплывалось по его ауре чернильным пятном. Надо было что-то делать, как-то исправлять положение. Я подошел к двери, разъединяющей нас.

-Люк... – тихо позвал я, - прости меня... я не стану так больше поступать. Тебе нечего бояться. Давай поговорим.

Ответа не последовало. Сын молчал. И это молчание было во много раз хуже, как если бы он обвинял меня, или возмущался... ругался, в конце концов. Нет. Он просто молчал. Было слышно только, как стучит его сердце.

Я привалился спиной к двери. Замок сломать было не сложно. Но мне даже не приходило это в голову. Я понимал, что все испортил. Как всегда мой проклятый нрав взял верх над разумом.

Люк стоял за дверью, не смея пошевелиться. Он был в шоке. И в отчаянии от предательства отца и от того, что ударил его. Он не думал, что отец может так поступить с ним. Страшнее всего было ощущение беспомощности, которую он почувствовал, когда отец начал пробиваться ментально. Он пытался вывернуться, вырваться, но отцовская хватка не ослабевала, и тогда, Люк и сам не понял, как это получилось, он ударил отца Силой. Пока тот приходил в себя, Люк вырвался и бросился в свою комнату. Он слышал, как отец подошел к двери и замер, ожидая, что тот начнет ломиться в нее, но он попросил прощения. Люк, однако, уже ничему не верил. Просто стоял молча и ждал нового нападения, готовый защищаться до последнего. Но нападения не последовало. Он услышал, как отец отошел от двери. Люк еще некоторое время постоял, потом отошел к дивану и сел так, что бы было удобнее наблюдать за входом. Он старался не дышать и даже не мигать, что - бы не напоминать о себе.

Постепенно возбуждение стало спадать, а вместе с этим пришла усталость. Неконтролируемый удар Силой делал свое. Потяжелевшие веки все чаще опускались, но в следующий момент импульс ужаса и отчаяния заставлял их подниматься вновь и смотреть на ненавистную дверь широко раскрытыми глазами. Наконец все-таки, после долгой борьбы со сном, он задремал. Перед ним раскинулось пространство какого - то ангара. Сначала не было ничего, но потом в ангар вступила фигура в черных доспехах и направилась к нему. Грудь сдавило от ужаса и сознания собственного бессилия. На него надвигалась стена темной Силы, огромная и беспощадная в своей мощи. Люк попытался отодвинуться, уйти от нее, но ноги как будто приросли к земле. Он мог только молча наблюдать как этот смертоносный вал катится на него, готовый через мгновение поглотить.

Я так и просидел полночи за столом, в отчаянии сжимая голову, и вспоминая полные ужаса и удивления глаза сына. Это-то удивление больше всего меня и добивало. Ощущение было такое, будто я пнул ногой беззащитное существо, доверчиво подошедшее ко мне.

Как поправить ситуацию я не знал. «Зачем я вообще живу на этом свете? – мелькнула отчаянная мысль».

Внезапно я почувствовал в Силе возмущение. В соседней комнате сын видел сон. И этот сон был кошмаром. Я чувствовал, как он мечется в ужасе. Пытается от чего-то уйти, сбежать... мне были знакомы эти ощущения. Не раздумывая, я бросился в соседнюю комнату, хлипкий замок преградой не был.

Мой ребенок отчаянно пытался проснуться. Веки его подрагивали, с губ срывался хриплый стон.

-Сын! – я осторожно прикоснулся к его плечу, и слегка потряс его, однако мальчик не просыпался, только сильнее забился у меня в руках. Тогда я осторожно коснулся его ментально, успокаивая. Наконец он стал просыпаться и открыл глаза. Взгляд его сфокусировался на мне, и он рванулся, что есть силы прочь. Спинка дивана помешала ему отодвинуться еще дальше. Я не стал его удерживать.

-Люк, успокойся... Я ничего не буду делать.

Мальчик некоторое время смотрел на меня широко раскрытыми глазами, потом хриплым то ли со сна, то ли от избытка чувств голосом, спросил:

-Почему я тебе должен верить?

-Я даю тебе честное слово, что этого не повторится. А что бы ты был совсем спокоен, - я усмехнулся, похоже, мое честное слово сына не очень убедило.- Я научу тебя, как сопротивляться, если кто-то хочет проникнуть в твои мысли.

Сын сначала молчал, но потом любопытство и обычная Скайуокеровская «Эх, была не была!» победили:

-Как? - Я чувствовал, мальчик пытается прощупать меня Силой.

-Это очень просто. Старайся думать о чем-нибудь другом. Не касающемся... темы разговора. – в последний момент смягчил я формулировку. - Тогда до твоих мыслей будет очень трудно докопаться.

Люк некоторое время обдумывал услышанное.

-А как же выворот сознания?

Я вздохнул.

-Против этого защиты нет. Но, - я посмотрел прямо в глаза своему ребенку. –это вызывает обычно смерть или безумие. Ты считаешь, я на такое способен по отношению к тебе? Даже в гневе?

Сын некоторое время испытующе смотрел на меня.

Потом тихо сказал:

-Прости.

За что он извинялся, я так и не понял, но решил развить успех:

-Что тебе снилось?

Лучше б и не спрашивал!

-Дарт Вейдер, - последовал ответ.

Я закашлялся, - Дарт Вейдер? Что он делал?

-Ничего... Просто шел на меня. И... я почувствовал его Силу. Я хотел уйти, но ничего не получалось. – Люк сжал ладонями виски. – Глупо, правда?

«Глупо…»

-Ну, так что? Мир? – Я протянул руку ладонью вверх.

Мальчик нерешительно улыбнулся:

-Мир! – и протянул свою.

-А сейчас перебирайся в постель, завтра поговорим.

-Нет… давай сейчас, а? Что сегодня произошло? Я что-то почувствовал.

Я вздохнул.

-Ты почувствовал гибель сотен живых существ. Мятежники взорвали крейсер «Отважный», и какая-то их часть под шумок вырвалась с планеты. Мы не успели их задержать. А, да что говорить! – я в сердцах махнул рукой. – Не за прорыв обидно, людей жалко.

Сын молчал, о чем-то размышляя. Потом кивнул.

-Я понимаю, тогда, почему ты был такой.

На некоторое время мы замолчали. Наконец сын прервал молчание.

-Отец, я давно тебя хотел спросить, - он на мгновение запнулся, - там, на Звезде Смерти... я тоже многих убил, да?

Я покачал головой. – Нет, там и было - то не много. Мы практически всех успели эвакуировать. Вспомни, ты ведь ничего не почувствовал, когда ее взорвал.

Люк повеселел. - А наша пропаганда говорила о тысячах.

-Ну, пропаганда, много чего говорит. На то она и пропаганда. – Я протянул руку, и осторожно коснулся щеки сына. – Ты спать то будешь?

-Я... да, только... Нет, я не хочу. – Я мягко коснулся ребенка ментально. Он ничего не почувствовал. Кошмары.

-Ты иди, ложись в постель как надо, а я все равно не сплю пока. Посижу у себя, поработаю, если что привидится, я тебя сразу и разбужу.

Мальчик колебался. Потом кивнул.

Ты точно пока еще спать не собираешься?

-Точно.

-Тогда я сейчас, только в душ схожу. –он направился было в душ, но на полпути остановился и тихо попросил, - Ты прости меня, что я тебя ударил, а? Это я со страху.