Однако стоило ему подъехать к больнице, как тревога вернулась. Теперь, когда возлюбленный вновь очнулся, ирландец подумал и о себе. О вчерашнем состоянии. Он относительно легко сдерживался, стоя в той пробке, не возгорелся желанием вонзиться зубами в чужое горло. Зато малюсенькая капля крови Эндерса чуть было не сломила его контроль. И сейчас, чем ближе ирландец подбирался к скальду, тем отчётливее проступала жажда.

«Вампир рад своему кормильцу» - проворковал в голове противный голос.

Эта мысль часто закрадывалась в сознание Митчелла перед очередным убийством. Джон свирепо рыкнул, прогоняя возникшее страшное желание, и с удивлением обнаружил, что всё ещё стоит у машины, придерживая дверцу. Да и должен ли он вообще идти туда в таком состоянии? Эндерсу только-только стало лучше, и подобные новости ему ни к чему…

В кармане пиликнул телефон.

Где тебя носит? Джонсон весь извёлся!

Риз.

Ну вот, и ходу назад нет!

Захлопнув дверцу и понуро ссутулившись, Митчелл направился здание.

– А, вот и ты! – услышал он звонкий голос Риз у себя за спиной и сбавил шаг; девушка нагнала его в считанные секунды. – Странный у этого Джонсона рецидив. Все врачи дивятся таким скачкам, видимо, ему стоит пройти дополнительное обследование…

Но Митчелл не слушал её, внимая к своим ощущениям. Да, её пульс манил, но жажду можно было игнорировать в разы, в десятки раз легче, чем тогда, в палате любимого.

– Митчелл, что у тебя с лицом?

Вампир вздрогнул и тряхнул головой.

– Ничего, – усмехнулся он. – Волнуюсь.

– Ещё бы, – посочувствовала Риз. – Но ты только постарайся его не нервировать, и так места себе не находит…

Когда Митчелл напряжённо кивнул в ответ, девушка поняла, что сейчас темноволосый парень в её компании не нуждается.

Вопреки всем советам и правилам, Эндерс, как ни в чём не бывало, сидел на койке и уплетал обед за обе щёки.

– Как тендер? – весело поинтересовался он, разрезая булочку и протягивая половину ирландцу. – Кстати, хреново выглядишь.

– Спасибо, – криво улыбнулся вампир, подсаживаясь ближе к койке и принимая угощение.

– Тебе стоит поесть.

– Угу, – кивнул брюнет, демонстративно откусывая и пережевывая кусочек.

– Сколько времени прошло с последней кормёжки? – будничным тоном поинтересовался Джонсон, отодвигая браслет с запястья.

– Эндерс, не надо! – мигом всполошился вампир, отодвигаясь как можно дальше. – Помнишь, чем всё закончилось в прошлый раз?!

– Всего чуть-чуть, – не терпящим пререканий тоном возразил скальд, растирая запястье, от запаха которого у вампира поплыло сознание. – Тем более, я почти здоров! А вот ты нет.

– Не надо, – пробормотал ирландец, ощущая, как его начинает трясти. – Прошу…

– Митчелл, – встревожено позвал Джонсон, потянувшись к нему и обхватив за плечи. – Джон, успокойся.

– Я не могу…

– Митчелл, – повторил Браги, с ужасом заглядывая в бездонные чёрные глаза вампира. – Успокойся!

– Я не могу! – отчаянно воскликнул брюнет и болезненно оскалился.

– Джон…

Эндерс даже не испуганно, а скорее обескуражено рассматривал лицо вампира, пытаясь понять, что не так, ведь раньше он спокойно успокаивал вырвавшегося на свободу зверя, а сейчас это не получалось даже с помощью Браги. А ведь он сам Эндерс должен был оставаться спокойным, иначе на прикроватную пиликалку сбежится половина больницы, а этого никак нельзя было допустить.

– Джон, ты хочешь убить меня? – растерянно спросил киви.

Митчелл стиснул зубы и зажмурился, словно раненый зверь. Тихо всхлипнув, он покачал головой.

– Тогда вернись ко мне, – всё тем же мягким умоляющим тоном попросил Джонсон. – Ты сможешь.

– Я должен находиться подальше от тебя, – глухо пробормотал вампир. – Монстр жаждет кормильца, а я так не могу. Не заставляй меня, потому что я за него больше не ручаюсь.

– И именно поэтому Браги не может обуздать его? – мрачно осведомился скальд.

– Я не знаю, – ответил ирландец и скривился, а спустя секунду посмотрел на возлюбленного усталыми карими глазами. - Мне жаль.

– Вот видишь, – поучительно заметил Эндерс. – Ты справишься, если захочешь… Мы справимся, – добавил он, вкладывая в свой голос ласку и нежность.

– Справлюсь с чем? – осторожно спросил Митчелл, поддавшись заботе любимого.

– Со всем… Кстати, а как тендер прошел?

– Эндерс!

- Что?! – потеряв терпение, довольно резко воскликнул киви.

- Не меняй темы разговора! – взорвался вампир, вскочив и принявшись мерить комнату шагами. – Ты думаешь, мне сейчас есть дело до какого-то там тендера?!

Он остановился и обжёг любимого взглядом, полным боли и отчаяния:

- Из-за меня ты оказался в больнице! Я чуть было не потерял тебя, а ты спрашиваешь о каком-то тендере?!

Эндерс поморщился и ехидно поинтересовался:

- Хочешь быть наказанным?

Ирландец мучительно застонал и спрятал лицо в ладони. Что-то было в этом усталом движении, в сутулой фигуре и молчании такое, отчего блондин прикусил себе язык, решив промолчать. Судя по всему, с Митчеллом творилось что-то серьезное, и дело было не в нервотрепке последних дней.

- Я многих терял, - наконец, вымолвив Митчелл, отняв от лица руку и обернувшись к окну так, что Джонсону был виден лишь его острый профиль. – Друзей, любимых. А он, - киви понял, что вампир имеет в виду монстра внутри, - оставался рядом. Никуда не исчезал. И смотрел своими чёрными глазами, как раз за разом от меня отрывают человечность, кусочек за кусочком… И тут вдруг ты…

Эндерс тихо дёрнулся, не в силах скрыть прошедшую по телу дрожь.

- … ты, полюбивший меня такого. Вроде бы, очередной оплот моей человечности, которому я отдал своё предпочтение, и в то же время кто-то особенный, совершенно удивительный и не похожий на всех тех людей, которых я когда-либо встречал. Но теперь он вновь хочет отнять тебя у меня.

Ирландец повернулся к кровати, и под его взглядом мужчина почувствовал, что невольно заливается румянцем. Румянцем дикого счастья и дикого стыда.

- Митчелл… - взволнованно пролепетал скальд, но тот качнул головой, призывая замолчать. И продолжил:

- Я не только безмерно люблю тебя: я тебя уважаю. Поэтому и ты должен поступать так же. По отношению к себе, - мягко выделил фразу вампир. – Эндерс, пожалуйста, будь благоразумен. Береги себя. И от меня в том числе.

Новозеландец с минуту глядел, не отрываясь, на застывшего любимого. После чего слегка подтянул к себе ноги и уронил на колени запястья, от которых тянулись к капельнице тоненькие проводочки.

- Разрази тебя весь Пантеон, Митчелл, - усмехнулся горько киви, краем уха заслышав ответный тихий смешок. Подняв голову, перебрал пальцами, поманив вампира, - Иди сюда…

Джон плавно скользнул обратно на кровать, не удержавшись и запустив в короткие русые вихры ладонь, когда мужчина привалился к его плечу щекой.

- Ты тоже мне очень дорог. Настолько дорог, что, боюсь, у меня напрочь вырубает инстинкт самосохранения, стоит только увидеть, как ты страдаешь. И мне хочется лишь находиться рядом, помогать тебе…

- Ты и на день меня одного не оставлял.

- Прости? – блондин отстранился и посмотрел на любимого.

Митчелл тихо улыбнулся и погладил ямочку на его щеке, качнув головой.

- Я думал о тебе каждый день: ты был со мной постоянно.

Ну не говорить же ему сейчас об одной довольно настырной собаке?!

- Знаешь, хоть я и валялся без сознания, но у меня такое чувство, словно и я был где-то рядом с тобой…

Договорить Эндерсу не дали губы вампира. Джон поцеловал его и замер, обхватив лицо ладонями, просто прижался и застыл так, крепко зажмурившись. И блондин, прикоснувшись исхудавшими руками к пальцам на своих щеках, запечатлел в этом движении доверие.

Он поверит словам Джона. В конце концов, можно ли не поверить его словам, когда они касаются его самого? Он найдёт выход. Обязательно найдёт. Ради них двоих…