— Ты что-то с чем-то, Роджерс, знаешь об этом?
— Ну, учитывая, что ты говоришь так уже десять лет, я был бы идиотом, если бы не знал, — Стив поднимается на ноги. — Давай же, тупица, тебе нужен кофе. Иначе утром будешь никаким.
— Что б я без тебя делал, — тянет Баки, и Стив легонько пихает его в руку, но тот пьёт кофе всё равно.
*
На следующий день, пытаясь уложить ящики с картошкой, Стив случайно подслушивает беседу двух женщин: их соседка получила похоронку о сыне.
Той ночью ему снятся похоронные письма и Баки в гробу. Он просыпается, задыхаясь, сердце сковано льдом, и два часа не может заснуть.
*
Накануне отбытия Баки они идут на катастрофическое (только для Стива) двойное свидание, и Бак обнимает его, и называет придурком, и Стив отшучивается, заталкивая поглубже свой страх, а потом Баки исчезает в толпе.
Скоро увидимся, дружище, со всей силы думает Стив, так, будто это правда.
*
Агент Пэгги Картер умная, красивая и жёсткая, как чёрт, и Стив чуть-чуть влюбляется в неё, увидев, как та лихо бьёт.
*
Стиву двадцать пять; он на фут выше и на полсотни килограмм тяжелее, чем шестью месяцами раньше, и Баки не умер, не может быть мёртв, ему нельзя умирать.
Стив прокладывает путь сквозь… господи, да это же тюрьма, тюрьма, оснащённая огромными танками, со стражниками на каждом шагу и с изолятором, как сказал усатый солдат-англичанин, – Стив пробивается сквозь базу Шмидта и Золы и, даже зная, что приступ астмы теперь невозможен, всё равно думает, грудь вот-вот разорвётся.
Полковник Филлипс не знал наверняка, беспрерывно твердит себе Стив. Джеймс частое имя, Барнс частая фамилия. И наверняка он не знал.
Он как раз гадает, стоит ли преследовать Золу, который напоминает Поросёнка Порки, но всё равно чертовски опасен и сейчас пытается сбежать, когда различает мягкий голос.
— Сержант… 32557…
Сердце застревает в горле. Он знает этот голос, знает его всю свою жизнь, каждый оттенок его выжжен в памяти до самых костей.
Он отстёгивает Баки от стола (Баки улыбается, произнося его имя, и тут же снова зовёт его, как будто не верит глазам) и помогает подняться. Стив знает: он позже поймёт, через что прошёл Баки, возможно, даже сорвётся, но сейчас он должен вытащить их из этого ада.
И вытаскивает.
Они бегут изо всех сил, спасаясь с базы, здания позади расцветают гигантскими цветками огня. Баки сильно хромает, едва держится прямо, и Стив одной рукой обнимает его за плечи, пытаясь сохранить равновесие. Они спешат в лес, в темноту и прохладный, желанный туман.
После того прыжка Стиву хватит пламени и жара на всю оставшуюся жизнь.
Едва они достигают деревьев, Баки просит:
— Стой, погоди…
— Что такое? — выдыхает Стив резко. Оглядывает Баки с ног до головы и принимается мягко ощупывать, ища ранения, которые мог пропустить.
Баки тяжко дышит, он весь в пепле, грязи и поту, и глаза совсем шалые. Никогда в жизни Стив не был так несказанно счастлив видеть кого-то.
— Нет, нет, Стив, я в норме, — Баки похлопывает его по руке, — просто… — он отклоняется, скользит глазами по его лицу, отмечает рост и широкие плечи. — Господи, Стиви, только глянь-ка. Наконец-то получил тело под стать своей глупости?
Облегчение бьёт в груди ключом, Стив сдавленно смеётся:
— До чёрта рад, что ты жив, Бак. Ты просто не представляешь.
— Чуть-чуть представляю, — отзывается Баки. И слабо улыбается ему, но улыбка не касается глаз. — Хей, иди сюда, а?
Одной рукой Стив уже обхватывает Баки за плечи, так что просто шагает ближе и Баки теперь весь в его руках. На миг это странно – во всех их прежних объятиях Стив был много меньше – но тут Бак тихо всхлипывает и прячет лицо у него на шее, стискивая Капитанскую форму на спине.
Стив обнимает его ещё крепче, прямо здесь, у края чёрных холодных лесов, глубоко на вражеской территории; в какой-нибудь сотне метров база Гидры сгорает дотла.
На мгновение кажется: всё в порядке.
Оно длится недолго.
*
— Ну, — говорит Баки как-то ночью, спустя пару недель после создания Ревущих Коммандос, пока Стив раскатывает одеяло в их палатке, — агент Картер.
Стив краснеет и, пряча улыбку, отводит взгляд:
— Ага, и что с ней?
— Чертовски хорошенькая, — голос Баки дразнящий и лёгкий, — и сдаётся мне, защитник ей не нужен.
— Хук правой у неё средненький, — вскользь замечает Стив. Падает на одеяло и оглядывается на Баки: тот тщательно, до последней морщинки разглаживает запасную майку. — С чего вдруг такое любопытство?
— Любишь её? — спрашивает Баки. Аккуратно сворачивает майку и укладывает в рюкзак.
— Не знаю, — честно отзывается Стив. Подняв глаза, ловит взгляд Баки и чувствует странную неуверенность, он будто школьник, шушукающийся о самой красивой девчонке в классе. — Едва ли я знаю её достаточно хорошо, чтобы по-настоящему полюбить, — умолкает. — Но знаешь, Баки, я, кажется, мог бы. Ну, после того, как всё закончится. Мог бы жениться на ней.
Баки кратко кивает.
— Она тебе нравится? — вдруг занервничав, спрашивает Стив. — Она должна тебе нравиться, Бак, я не смогу ухаживать за девушкой, которую ты на дух…
— Расслабься, Роджерс, — смеётся Баки, — агент Картер одна на миллион. И если ты сделаешь ей предложение – когда всё закончится – она будет чокнутой, если не пойдёт за тебя.
Стив ухмыляется ему, на душе светлей, чем за всё это время. Баки моргает пару раз и возвращает усмешку, на мгновение становясь таким, как прежде, до лабораторий Золы, до пыток, о которых Стив не может думать, не захлёбываясь собственной яростью.
— Только представь, — продолжает Баки, — однажды заживёшь в тихом местечке со своей Пэгги Роджерс, и парочка белокурых ребятишек будет хвастать на весь класс, что их отец Капитан Америка…
— Ох, закройся, — Стив по-прежнему улыбается, — как будто ты не будешь жить по соседству со своей собственной симпатичной девчушкой и детьми.
— Чертовски верно, — соглашается Баки, — ладно, я устал. Ночи, большой парень.
— И тебе спокойной, Джеймс, — откликается Стив, ведь Бак прекрасно знает, от прозвища «большой парень» ему ужасно неловко. Но Баки лишь перекатывается на свою сторону, отворачиваясь к скату палатки, и не отвечает ни слова.
*
Неделей позже они слышат гудение поезда, увозящего Золу в Мюнхен.
— Запрыгнуть на летящий поезд, — недоверчиво тянет Баки. Позади него Гейб потрошит свои консервы с бобами. Ревущие Коммандос на взводе, раззадоренные дюжиной успешных заданий.
— Похоже на то, — говорит Стив.
Баки встряхивает головой:
— Ты станешь моей смертью, Роджерс.
*
Стиву двадцать пять, и сейчас он уверен: ему не дожить до двадцати шести.
Он направляет самолёт прямо вниз, пикируя в ледяной океан, в ухе звучит голос Пэгги.
Ударом его отбрасывает в стену. Вода врывается в кабину, и он уходит под лёд.
Оставшиеся секунды он радуется, что всё закончится так быстро: он эгоист, и ему не хочется дольше оплакивать жизнь, которую он мог бы прожить. Которую они могли прожить.
В самый последний миг он вспоминает о тёмных волосах и средненьком хуке правой, и знает, что это неправильно, но человек, о котором он думает, проваливаясь всё глубже и глубже и глубже, не пользуется губной помадой.
*
позже
