Он пытался рассказать всем, что я его убила.
— Джули, ты в порядке? — спросила я.
— Нет, не в порядке. Я никогда не смогу выбросить это из головы. Всегда буду видеть, как он с трудом садится в гробу. Буду видеть эти странные зеленые глаза. Как медленно поднимается его рука. Я никогда не смогу забыть это. Мне… Мне кажется, что я схожу с ума, Кейтлин. Ты правда думаешь, что его заставила сесть Дина Фиар?
— Не знаю, — ответила я. — Возможно. Она же Фиар, так? Эта семья знает о магии все. Ужасающей темной магии. Ты же сама слышала. Мы все слышали, что у некоторых из них есть странные силы. Тот амулет, что она держала…
— А еще она что-то бормотала. Боже, Кейтлин. Ты правда думаешь, что это она его подняла?
— Не знаю. Возможно. Может и она. Джули, об этом жутко даже говорить. Нужно попытаться как-то это пережить, — эти слова прозвучали абсолютно фальшиво.
Почему я не рассказала Джули о сообщениях Дины, о том, как Дина сказала, что еще не поздно? Не знаю. Наверное, думала, что если я никому не скажу о Дине, то она исчезнет. Все это закончится.
— Его не похоронили, Кейтлин, — сказала Джули. — Тело все еще в часовне. Родители не позволили его похоронить. Они были абсолютно не в себе. Кричали, плакали. Это было ужасно.
— В смысле? Что произошло?
— Они не отходили от гроба. Схватили тело Блэйда и начали его трясти. Говорили, что это может снова его оживить. Что он на самом деле не умер. Они видели, как он сел. Все это видели. И они не позволили похоронить его на случай, если он снова оживет.
— Ого. Ничего себе.
— Помнишь, там был доктор? Ты его видела. Он привел в чувство Дину Фиар. Ему удалось оттащить родителей Блэйда от гроба. С трудом. Наконец, он смог изучить тело.
— И что сказал доктор? — поинтересовалась я.
— Он сказал, что Блэйд мертв. Не дышит. Родители Блэйда начали кричать, чтобы доктор убирался вон. Преподобный Преллер начал кричать, чтобы все уходили. Пригрозил вызвать полицию, если все сейчас же не покинут часовню.
— Ого. И что дальше?
— А дальше стало еще хуже. Родители Блэйда схватились за гроб и заявили, что не сдвинутся с места. Преллер попытался оттащить их. Завязалась настоящая потасовка. Мы с Миранду поспешили убраться оттуда. Я больше не могла этого выносить и не хотела быть там, когда приедет полиция. Это было ужасно, Кейтлин.
— Ух ты, — я не знала, что еще сказать. Было сложно даже представить все это.
— Бедная Миранда, — продолжала Джули. — Как только мы вышли наружу, ее вырвало. Чуть на изнанку не вывернуло. Ее было очень плохо, и она пошла прямо домой. А я… немного побродила вокруг. В полном ступоре. Я все еще странно себя чувствовала, и меня трясло. Как будто все это пришло за мной домой.
— Джули, я чувствую то же самое, — призналась я.
— Хочешь прийти ко мне?
Я задумалась.
— Нет. Извини. Я, наверное, попробую немного поспать. Может, это меня слегка успокоит.
— Ну ладно. Позвони мне попозже. Когда проснешься. Хорошо?
— Хорошо, — ответила я и отключилась.
Я солгала. Я даже не собиралась ложиться. Я ехала к дому Дины Фиар.
Почему?
Не знаю.
20
Когда я свернула с Олд-Милл-Роуд на Фиар-Стрит, мою машину поглотили тени. Высокие древние деревья по обе стороны дороги сформировали над улицей арку. Солнечный свет с трудом пробивался сквозь спутанные ветки.
Фиар-Стрит проходит в восточной части Шейдисайда. По одной стороне улицы в линию выстроились большие старые дома, большей частью из камня и кирпича. Большая часть из них расположена довольно далеко от улицы, спрятаны за широкими лужайками и высокими ухоженными живыми изгородями.
Это самые старые постройки в городе. Они были возведены богатыми поселенцами в конце девятнадцатого — начале двадцатого века. Среди этих поселенцев была и пресловутая семья Фиар (ходят слухи, что они практикуют странную темную магию).
Все дома смотрят на лес Фиар-Стрит — густые заросли высоких старых кленов, платанов и дубов — на молчаливый лес, протянувшийся на мили и почему-то всегда тенистый. Одна из легенд об этой улице гласит, что в лесу Фиар-Стрит отказывается светить солнце.
Столько темных историй.
Все в городе знают, что по ночам в этом лесу раздаются ужасающие завывания. Охотники замечали в нем странных, неопознанных стремительных существ, бегающих на двух ногах. В этом же лесу много лет назад были найдены мертвыми две сестры Фиар, все их кости исчезли. Под деревом остались лишь кожа и органы. Ни одной косточки.
Фу. Вот о чем я думала, Дневник, проезжая под высокими, сложенными аркой ветвями над Фиар-Стрит в поисках дома Дины Фиар. Фиар-Стрит выглядит такой нормальной и умиротворенной, даже милой. Но большинство людей в городе, даже те, кого не назовешь суеверными, по возможности избегают этой улицы.
В конце улицы, когда в зоне видимости оказались руины особняка семьи Фиар, я снизила скорость. Более ста лет назад величественный старый дом сгорел дотла в результате трагического пожара, поглотившего весь дом и всех его обитателей.
Многие говорят, что пожар вызвало зло, обитавшее в самом доме. Говорят, крики внутри дома продолжались несколько часов — и еще долго после того, как пожар был потушен.
Это случилось более столетия назад. И по сей день никто не разобрал обугленные останки дома. Ни у кого не возникло желания расчистить территорию или построить новый дом на этом дьявольском месте. Черный обугленный дом сгорбился на покатой лужайке, как какое-то мертвое гигантское насекомое1 .
Дина живет в большом каменном гостевом домике позади особняка, почти спрятанном в лесу. Я припарковалась на краю дороги. Подъездная дорожка к особняку заросла бурьяном и была загромождена обгоревшим хламом.
Когда я шла по лужайке мимо руин особняка, меня чуть не сбил с ног сильный порыв ветра. Я попятилась, пытаясь сохранить равновесие. Меня словно предупредили, что не стоит подходить ближе.
Зачем я туда приехала? Почему я подчинилась приказу Дины и поспешила туда, где все говорило мне избегать ее, держаться от нее подальше. Все вокруг просто кричало об опасности. Так почему я принеслась в это запретное место, чтобы увидеться с этой странной девочкой, с которой мы даже не были подругами? Далеко не были.
Не знаю. Не могу объяснить.
Завыл еще один порыв ветра, и я наклонила голову и придержала волосы двумя руками. Мне пришлось обойти большую кучу пепла и пробраться через высокие заросли бурьяна.
Дом был двухэтажный, очень длинный, он оказался больше, чем выглядел с улицы. Несколько окон были занавешены. В остальных света не было. Стены были выполнены из серого камня. Косая черепичная крыша была выкрашена в красный. Похоже, единственным входом в дом была боковая дверь.
Я подняла руку, собираясь постучать, но дверь вдруг распахнулась.
В проеме стояла Дина. Я слышала, что из комнаты позади нее доносятся звуки рояля.
— Входи, — пропустила меня Дина. Она абсолютно не удивилась тому, что я приехала.
Она была в той же одежде, что и на похоронах. В той же плиссированной фиолетовой блузке, черном пиджаке, длинной черной юбке чуть ли не пола. Ее длинные волосы были стянуты сзади черной бархатистой лентой. На одном боку ее носа торчал крохотный серебряный паучок.
Я проследовала за ней по узкому коридору в большую гостиную. Ни в одной комнате не горел свет. Только одинокая настольная лампа тускло освещала пространство возле кожаного дивана. Звуки рояля стали громче. Напротив камина висели два огромных портрета мужчины и женщины, оба выглядели старомодно, привлекательно, но строго и не улыбались.
