В 1941–1942 гг. русские совершали атаки либо с высоколетящих бомбардировщиков, либо с одиночных самолетов, летавших на бреющем полете, но из-за недостаточной обученности и сравнительной технической слабости, а также вследствие сильной немецкой обороны они не достигли значительных успехов.

15 января 1943 г. 2 советских торпедоносца якобы потопили 1 транспорт тоннажем 4000 брт из состава конвоя, состоявшего из 3 грузовых судов, 1 миноносца и 2 эскортных кораблей. Вскоре после этого тот же конвой был атакован двумя другими торпедоносцами, которые сообщили, что они будто бы потопили оставшиеся два транспорта, тоннажем по 6000 брт каждый. Атаки 20 советских торпедоносцев 4, 19 и 24 июля 1943 г., напротив, успеха не имели[467].

Все более интенсивно советская морская авиация атаковала суда, доставлявшие снабжение в Киркенес. При этом русским, по-видимому, удалось добиться значительных успехов. Так, например, сообщалось, что в 1943 г. там было потоплено два транспорта и траулер из состава одного конвоя и сбито 14 самолетов. В июне 1944 г. русские сообщили об уничтожении 7 транспортов, танкера, 2 траулеров и 3 сторожевых кораблей из состава двух конвоев и о том, что они сбили 13 самолетов[468].

Действительные успехи русской морской авиации, которые стали известны теперь, были значительно скромнее, чем те, о которых сообщалось ранее. Все же деятельность советской авиации, подводных лодок, торпедных катеров в сочетании с минными заграждениями и огнем береговых батарей сильно мешали немцам доставлять снабжение и отвлекали большую часть немецких сил для оборонительных действий, так что начиная с 1943 г. конвои союзников, следующие в Мурманск, значительно меньше подвергались атакам[469].

Советская воздушная разведка проводилась довольно схематично. В большинстве случаев она проводилась в направлении Нордкап до Хаммерфеста, а иногда до Тромсе в целях обнаружения конвоев, идущих в Петсамо и Киркенес. С обнаружением на этом маршруте конвоя, в дальнейшем разведка дополнительно проводилась по определенным секторам. Только с осени 1944 г., когда германские войска начали эвакуацию Северной Норвегии, русские предприняли два раза в один день разведку мест якорных стоянок эскадренных миноносцев. Разведка морского направления производилась в 200-мильной прибрежной полосе. Русские полагались в первую очередь на созданную ими в Норвегии собственную сеть разведчиков, а также на соответствующую сеть союзников, которые использовали для разведки норвежских бойцов движения Сопротивления. Русские организовали вдоль всего северного побережья полуострова Варангер сеть агентов, которые взаимодействовали с подводной лодкой, имевшей якорную стоянку в одной из бухт. Летом 1943 г. агенты этой организации неожиданно были пойманы, у них были найдены радиостанции и отобраны кодовые материалы; подводной лодке все же удалось ускользнуть. В дальнейшем русские своих агентов засылали на самолетах и сбрасывали их на парашютах. Наконец, осенью 1944 г. русские предоставили англичанам аэродром, с которого они осуществляли в этот период воздушные удары по линкору «Тирпиц».

В связи с конвоями, отправлявшимися в Мурманск, и движением советских судов по северо-восточному морскому пути русские вынуждены были взять на себя задачу эскортирования этих судов. Судоходство в Западно-Сибирском и Карском морях, а также движение судов вдоль северного побережья России проводились исключительно советскими кораблями[470]. По этой причине, а также потому, что Советы не хотели давать возможность западным державам получить возможность близко ознакомиться с северными морями своей страны, советский военно-морской флот полностью взял на себя эскортирование судов, осуществлявших в этих районах морские перевозки.

Большие конвои, прибывавшие с Тихого океана, в большинстве случаев сопровождались ледоколами, на вооружении которых находились 130-мм пушки. Так, например, японский флот сообщил немецкому Штабу руководства войной на море, что советский конвой в составе 4 ледоколов и 19 торговых судов общим тоннажем 75 000 брт 1 августа 1942 г. прошел через Берингов пролив, что заставило немцев предпринять операцию «Вундерланд». Судоходство по всему северо-восточному морскому пути возможно было, в лучшем случае, в августе и сентябре, так что число советских судов, прибывавших с востока, оставалось относительно небольшим. В 1942–1944 гг. из гаваней Западного побережья США вышло 89 русских (бывших американских) судов с военными материалами, которые должны были идти в тихоокеанские порты Советского Союза. Только 10 судов из этого количества направлялись северо-восточными путями прямо в европейские порты России.

В отдельных случаях русские в Карском море, видимо, использовали эскадренные миноносцы[471] и, наряду с этим, охраняли важнейшие участки на гидрографических и других вспомогательных судах. Конвои, состоявшие из каботажных судов, ходившие вдоль побережья Кольского полуострова и направлявшиеся на полуостров Рыбачий, сопровождались эскортными кораблями, имевшими дополнительное вооружение.

Русские, согласно англо-русским договорам, должны были оказывать помощь конвоям, прибывавшим из Англии и Исландии, высылать им навстречу эскадренные миноносцы и сопровождать их. По английским и американским данным, русские делали это не всегда, а если и делали, то плохо. Британские и американские служебные инстанции сегодня уже не в состоянии указать точно, какие советские корабли участвовали в эскортировании. Так, например, эскадренные миноносцы «Сокрушительный» и «Гремящий» должны были сопровождать конвой QP-11, но англичане не смогли установить, почему участие в бою за «Эдинбург» 2 мая 1942 г. принимал лишь один эскадренный миноносец и какой именно[472]. Ясно, что обычно любовь русских все засекречивать делала невозможным удачное взаимодействие между советскими и английскими военными кораблями[473]. В общем имеются следующие данные относительно действия советских кораблей во время встречи мурманских конвоев: 1 эскадренный миноносец встречал конвой PQ-13 в марте 1942 г., он же принимал участие в бою 29 марта с тремя немецкими эскадренными миноносцами. Этот бой закончился безрезультатно[474]. 2 эскадренных миноносца встречали конвой PQ-17 в июле 1942 г., 1 эскадренный миноносец встречал американскую боевую группу с крейсером «Тускалуза» 23 августа 1942 г., а 4 эскадренных миноносца встречали конвой PQ-18 в советских прибрежных водах в сентябре 1942 г. В этих действиях участвовали также несколько тральщиков. И с 1943 до 1945 г. действия советских военно-морских сил при эскортировании союзнических конвоев на пути от мыса Нордкап до Мурманска велись незначительным числом кораблей[475].

В апреле 1944 г. на 41 транспорте и 21 военном корабле из Кольского залива в Англию было доставлено большое количество советского морского персонала. Там они обучались управлению военными кораблями, которые передавались Советскому Союзу по ленд-лизу[476]. В августе 1944 г. основная часть этих кораблей прибыла в северные базы России. Еще с осени 1943 г. на советские базы прибывали небольшими группами конвойные суда, противолодочные корабли, тральщики и десантные суда. Эти слабые отряды, осуществлявшие самостоятельные переходы, могли бы стать легкой добычей германских эскадренных миноносцев в случае их обнаружения германской воздушной разведкой[477].