Как только 3 других корабля узнали, что эскадренные миноносцы «Z 35» и «Z 36» подорвались на минах, в соответствии с приказами, подходящими к подобной обстановке, они повернули и, не сбросив ни одной мины, но и без инцидентов, взяли курс на немецкие порты.

В воде находилось свыше 600 человек, температура ее была от 3 до 5 градусов тепла, дул северо-восточный ветер силой 3–4 балла; позднее стал дуть южный ветер силой 5 баллов, то есть около 3–4 м/сек. Имевшиеся плоты были разбросаны, так что в темноте и при волнении моря многие люди просто не нашли их и через некоторое время умерли в холодной воде. Ветер и волнение на море вскоре отнесли плоты и катер, и они пропали из поля зрения. На борту спасательных средств многие раненые скончались от холода или попадания нефти в пищевод.

13 декабря появились первые огни финского побережья и 14-ro около 5 часов отдельные, оставшиеся в живых люди высадились в финских шхерах, где они были тепло встречены финскими рыбаками и крестьянами. Но вскоре за ними были присланы русские солдаты, доставившие их в Хельсинки, где они были допрошены тремя советскими адмиралами и затем 67 оставшихся в живых немцев были направлены в Таллин. Рейд окончился потерей двух современных эскадренных миноносцев и гибелью около 600 человек[279]. Операция была бесцельной, так как не прикрытое ни береговой артиллерией, ни сторожевыми кораблями минное заграждение должно было быть известно русским сразу же после первой потери судна и затем в случае необходимости тайно вытралено. Восстановление старых минных заграждений всегда было опасно и не оправдывало себя. Советские тральщики и подводные лодки использовали фарватеры в финских шхерах, и не могло быть речи о том, чтобы превратить Таллин в порт снабжения, так как русские дивизии, окружившие Курляндский котел, снабжались по суше. Положение старого минного заграждения было известно русским, так что бессмысленно было бы устанавливать новые минные заграждения. У автора нет такого обстоятельного, интересного изложения, по которому можно было бы судить о том, что русские отбуксировали маркировочные буи этого старого минного заграждения с помощью мелкосидящих катеров на несколько сот метров в глубь минного поля, чтобы тем самым потопить немецкие корабли[280].

Таким образом, 1944 год окончился еще одной неудачей. В связи с продвижением Советской армии немецкие вооруженные силы были вынуждены оставить важные базы и многочисленные суда, отчасти по собственной вине. Русские отвоевали выход к Балтийскому морю. Вместе с тем неимоверно возросли задачи военно-морских сил, так как в результате негибкого командования Гитлера на побережье Балтийского моря образовались многочисленные «котлы» и плацдармы, войска и гражданское население которых можно было снабжать и вывозить лишь по морю.

12 января советские армии вновь начали наступление, 20 января они прорвали оборону германских войск в Восточной Пруссии, 22 января вышли на реку Одер, 25-го ее форсировали, а 28 января вторглись в Померанию. 27 февраля пал Мемель и 9 февраля — Эльбинг. Западная и Восточная Пруссия оказались, таким образом, отрезанными, и образовался новый огромный «котел».

Если на Курляндском побережье германским войскам удавалось в тяжелых боях удерживать свои позиции до самой капитуляции, то на немецкой территории удержать русских оказалось невозможным. Курляндская армия нуждалась в периодическом подвозе снабжения, что обеспечивалось кораблями 9-й дивизии охранения, несмотря на атаки советской авиации, минные постановки и атаки подводных лодок. В начале Курляндская группировка получала из Германии даже пополнение войсками, но затем, в последние месяцы войны, транспорты с войсками двигались в обратном направлении[281]. При этом перевозка войск осуществлялась без существенных потерь. В стратегическом отношении плацдарм на Курляндском побережье уже не играл какой-либо роли, поскольку в то время уже не хватало сил для обороны страны и отсутствовала возможность организовать с этого плацдарма контрнаступление в тыл советских войск. Для снабжения 20 дивизий Курляндской группировки необходимо было иметь большое количество торговых судов и кораблей охранения, в которых возникла также большая нужда при проведении эвакуации Западной и Восточной Пруссии. С другой стороны, судя по наступательным боям, которые велись русскими, нельзя было сомневаться в том, что они намеревались уничтожить Курляндскую группировку, хотя с капитуляцией последняя целиком попала в их руки.

В условиях быстроизменяющейся обстановки корабли 2-й боевой группы часто использовались для обстрела береговых целей. В период с 29 января по 5 мая 1945 г. они привлекались для обстрела 61 объекта. В конце января из Северной Норвегии в Балтийское море перешла 4-я флотилия эскадренных миноносцев, а в последние недели войны сюда были собраны все миноносцы, торпедные катера и эскортные корабли, которые предполагалось использовать в качестве транспортных средств.

Немцы собрались ввести в строй старые линейные корабли «Шлезиен» и «Шлезвиг-Гольштейн» после того, как закончится их перевооружение зенитной артиллерией (вместо 88-мм зенитных пушек на линкоры поставили 105-мм спаренные зенитные установки и, кроме того, в дополнение к этому были установлены десять 40-чм пушек «Бофорс». — Прим. авт.). Перевооружение «Шлезвиг-Гольштейна» закончилось 18 декабря 1944 г. после того, как он был атакован авиацией союзников. В результате попадания трех бомб линкор получил тяжелые повреждения и лег на грунт.

Тяжелые, легкие плавучие батареи и артиллерийские баржи были подчинены командованию 2-й боевой группы и вместе с другими малыми кораблями приняли участие в боевых действиях против советских войск.

«Принц Ойген», действуя совместно с эсминцами «Z 25» и «Пауль Якоби», в период с 29 по 31 января обстрелял 35 различных целей, израсходовав при этом 871 снаряд калибром 203-мм[282]. Миноносцы «Т 23», «Т 33» и «Т 35» продолжали обстрел этих целей в период 4 и 5 февраля. В это время в районе Эльбинга создалось критическое положение. 8 февраля «Лютцов», «Т 8», «Т 28» и «Т 33» пытались артиллерийским огнем задержать наступление русских (израсходовано 350 280-мм снарядов. — Прим. авт.). 9 февраля на смену этим кораблям прибыли «Адмирал Шеер», «Z 34», «Т 36» и два других миноносца, которые оказывали артиллерийскую поддержку своим войскам еще в течение 10 февраля. 19 февраля «Адмирал Шеер» вел огонь по отдельным целям в районе Пиллау, в связи с наступлением русских на Кенигсберг. Наконец, 23 февраля малые корабли во главе с эсминцем «Z 43» оказывали поддержку своим войскам в наступлении у Хайдекруга в Земланде[283].

Вскоре обрисовались два основных направления ударов русских войск, которые как клеши охватывали Восточную Пруссию, районы Кенигсберга и Данцигской бухты. Основные силы 2-й боевой группы после продолжительного отдыха перешли в период 21–22 марта из Свинемюнде в Готенхафен. До этого начиная с 10 марта «Принц Ойген» совместно с малыми кораблями каждый день обстреливал в районе Орденсланд русские позиции, батареи и пункты сосредоточения войск (в период с 10 марта по 4 апреля 1945 г. «Принц Ойген» в районе Данциг — Готенхафен и Земланд обстрелял 240 различных целей, израсходовав при этом 2025 снарядов калибра 203-мм и 2446 снарядов калибра 105-мм. — Прим. авт.). С 23 марта в боевых действиях в районе Данцигской бухты приняли участие «Лютцов», «Z 31» и «Z 34», которые вели огонь по наступающим советским войскам в районах Сопота, Оливы, Готенхафена и других пунктов.

Давление русских войск заметно ослабевало на тех направлениях, на которых они встречали противодействие тяжелой корабельной артиллерии. Но одна корабельная артиллерия не могла на продолжительное время улучшить положение. После того как русским удалось прорвать на нескольких направлениях фронт германских войск в Восточной Пруссии, образовалось несколько малых «котлов», что потребовало от 2-й боевой группы, 3-й и 7-й флотилий артиллерийских кораблей выполнения ряда боевых задач, связанных с эвакуацией окруженных и прижатых к побережью войск. Нижеследующее описание представляет картину тех разнообразных задач, которые должны были выполнять корабли в сжатое время: