По земле побежала тень, туча все-таки доползла. Я ухватился двумя руками за петлю на шее, Искра отправило труп в полет, но придержала у поверхности, чтобы не выдать плеском.

- Вот так, - сказал я, вытирая руки снегом. Не испачкался, просто неприятно. Темный силуэт понесло довольно быстро, я глянул вдоль берега: не видел ли кто?

- Смотри-ка, - Асая указала на воду. - Что-то белое среди камней.

- Водичка холодная, мне в нее нельзя, - ответил я.

- Ладно, сама посмотрю, - она вздохнула. Туфли упали на берег, она прошла босиком по заледенелым камням и вошла в воду. - Не такая уж и холодная, между прочим.

Вам, северянским ведьмам, виднее.

Асая наклонилась и с некоторым усилием выдернула из кучи камней кусок белого мрамора. Мраморная голова. Лицо женщины, голова укрыта монашеским капюшоном, смотрит строго, но с любовью.

- Это же... - я внезапно все понял. - Это святая Иара.

- Погоди, - Асая повернула голову к себе. - А кто тогда стоит в церкви?

- Я все объясню, иди сюда, - ответил я, подавая руку. Ведьма сунула мне голову и вышла из воды, я покрутил трофей в руках. У статуи в храме на голове диадема, а не капюшон, да и руки сложены на животе. А руки на животе складывают умершим.

- Я так понимаю, источник скверны в храме - это статуя, да? - спросила Асая.

- Это, мать ее, не статуя, - сказал я. - Груз из гробницы несли трое. С виду, говорили, очень тяжелый, а на деле легкий и стучит внутри.

- Ага, полая статуя, - ведьма нахмурилась. - И... э... что?

- Это каменный гроб с костями, - ответил я. - В саркофаге был очень чистый песок и очертания тела. Я видел много старых трупов, вокруг них всегда подсохший трупный сок. Даже с мумий, их поэтому в ткань и заворачивают. Тут либо сразу тело обмазали камнем, либо затолкали останки в статую. Судя по стуку, скорее, второе.

- И какой смысл... - она неопределенно повела рукой, - ...во всем?

- Может быть, это древняя ведьма, может, аристократка умерла от скверны, - я пожал плечами. - А смысл такой, что эта мерзость может воскреснуть. Ну или просто сожрать всю деревню. Или обратить их в Одержимых, которые сами друг друга сожрут. Это уже не наши проблемы, этим должны заниматься чистильщики.

Асая вздохнула.

- И что теперь?

- А теперь, - сказал я, бросая голову в реку. - Надо ждать солдат и магов... или нет, катись оно все! Надо бежать, и как можно быстрее! Захватим Лукхарта с собой, и ходу!

Мы подошли к дому колдуна, и я потянул из кармана револьвер. Дверь распахнута, на земле валяются погасшие факелы.

- Что здесь случилось? - прошептала Асая.

- Надо посмотреть, - ответил я. - Может быть... я не знаю.

Пустая гостиная встретила нас поваленной мебелью, тут сильно пахнет гарью, - кто-то уронил факел на тряпки и спешно затоптал. Я взбежал по лестнице, Асая не отстает. Доски скрипят под ногами, в коридоре темно и пусто.

Дверь кабинета была распахнута, я зашел внутрь и осмотрелся. Лунный свет падает на разбросанные по полу бумаги, под ногами хрустят обломки табурета. Я присел на одно колено и поднял сорванную ножку. Следы крови.

- Лукхарта, скорее всего, уже убили, - сказал я. - Как так вышло? Из Церкви же расходились в своем уме!

- Куда теперь? - Асая встала рядом.

- К дороге, - я поднялся и сунул револьвер в карман. - На другом конце деревни. Пройдем по берегу и сбежим. Я уверен, наш друг уже везет сюда толпу чистильщиков, встретим их - тогда все будет...

Скрипнули доски пола в коридоре. Вышел жандарм. Синяя форма покрыта грязью, будто валялся на земле, в руке блеснул револьвер. Лицо очень бледное, темными пятнами выделяются усы и синяки под глазами. Одержимый!

Я махнул рукой, и оружие вылетело из его пальцев. Мелькнула белая тень, и через секунду оторванная голова покатилась по полу, а фуражка взмыла в воздух.

Асая развернулась ко мне, я снова вздрогнул. Красные глаза, когти и лицо без щек. Она обернулась обратно и сказала дрожащим голосом:

- Его нельзя было спасти.

Я схватился за голову.

- Если он... здесь, то... проклятье!

- Подмога не приедет?

- Да, - я пнул лежащий револьвер. - Хорошо, что обошлись без выстрелов. Надо убираться своим ходом.

Мы вышли из дома, я указал в сторону берега. Снег хрустит под ногами, шумит река, а деревня будто обезлюдела. Окна домов темные, на улицах никого нет.

- Как бы нам не пришлось самим встречать возрожденную тварь, - сказал я, ускорив шаг. - Если она всех сожрет, нам конец! А теперь - к мосту!

Асая кивнула, и мы перешли на бег. Опора моста уже близко, плафон горит над распахнутой дверью. Если заберемся на мост - сможем увидеть, что происходит, а там сообразим, как дальше быть. В самом худшем случае просто создам Искрой что-нибудь плавучее, и сплавимся по реке.

Ведьма вдруг замерла и схватилась за голову.

- Что такое? - я взял ее за руку. Теплая, это хорошо.

- Вспышка! Со стороны храма, очень сильная!

Куда уж хуже?

- Ладно, бежим!

Я выхватил револьвер и мы занырнули в подсобку. Никого, вторая дверь тоже распахнута, опять следы борьбы. Снаружи раздались чьи-то голоса, но еще далеко.

- Этого тоже можно не спасать, - сказал я, взбегая на первый пролет. Сапоги стучат по бетону, Асая не отстает. - Давай бегом, мне кажется, нас зажимают.

- Я... что-то... опасаюсь... - сказала она, переводя дыхание на предпоследней площадке. - Оно... движется к нам!

- Не спеши... может, кажется... - сказал я, тоже задыхаясь. Толкнул дверь, и мы вышли на мост, освещенный луной. Я повернул голову и добавил. - Нет... ладно. Начинай... спешить.

Со стороны деревни надвигается толпа, человек сто, с кирками, топорами, лопатами и прочими опасными железками. Метров триста до них, но выход с моста уже перекрыт. Я распахнул дверь, ведущую вниз, и там появились Одержимые. Лунный свет озарил лица, искаженные ненавистью, в руках блеснуло оружие.

Из револьвера можно стрелять очень быстро, когда хочешь жить. Я отстрелил оставшиеся пять пуль за пару секунд. Тела бросало назад, мешая следующим, и на площадке появилась свалка, обильно сбрызнутая кровью и криками умирающих.

- Бежим! - крикнул я, указав на край моста. Отсюда почти километр, недалеко. Мы побежали, и я на ходу переломил револьвер. Горячий барабан полетел в сторону, оставляя дымный след, я вставил новый и глянул через плечо.

Толпа не спешит, отходить-то некуда. Жахнули по очереди три или четыре выстрела - у кого-то нашлись охотничьи мушкеты. Ветер унес пороховой дым, пули свистнули мимо. Один вообще попал в спину впереди идущему, и тот упал.

- У тебя есть мысли?! - крикнула Асая на бегу.

- Почти! - крикнул я в ответ. - Ты допрыгнешь до другого края?

- Допрыгну! - крикнула девушка.

Дорожное полотно стучит под ногами, пальто кажется таким тяжелым. Ветер обдувает разгоряченное лицо, в кои-то веки я ему рад. Луна снова вышла, озарив нас, и шум реки внизу напомнил о последнем способе сбежать.

Но падать вниз я не хочу. Можно разбиться или потерять сознание в ледяной воде. Но есть и другая мысль.

Вот и край моста.

Я выдернул из небытия светящийся моток веревки с кошкой на конце, Искра направила ее полет, и кошка зацепилась за перила на той стороне.

- Прыгай, - крикнул я. - Я своим ходом!

Она обратилась на бегу и рванула вперед. Арматура задрожала под ее туфельками, она толкнулась вперед и белой молнией пролетела через пропасть.

Я бросил веревку на землю и прижал ногой, чтобы не улетела. В руках появилась винтовка. Щелкнул затвор, я припал на одно колено. До толпы метров двести, уже близко. В толпе мелькнула фигурка с мушкетом в руках, надо бы убрать.

Приклад ударил в плечо, и выстрел оглушил меня до звона в ушах. Охотника вдалеке бросило на землю, и мушкет вывалился из его пальцев вместе с мешочком пороха. Ох уж эти старые мушкеты. Я провел прицелом по толпе, Одержимые перешли на бег. Полминуты есть, пойдет.