Он медленно подошел к ней, усаживаясь на колени возле кровати, и трепетно поцеловал в лоб, прикрыв глаза. После несильно отстранился и провел рукой по её волосам, пропуская их между пальцами.

— Ты меня напугала, — выдохнул он, коснувшись ненадолго лбом прохладной простыни. — Но больше меня твоя Катина напугала. Звонила мне каждую минуту и орала, чтобы я быстрее к тебе шел.

— Да, и мне звонила, — добавила Трина, которая — черт! — всё ещё стояла рядом, наблюдая за этой милой картиной.

— Ох, Катина, — резко вспомнила Лу. — Как она? Как ребенок?

Уилл улыбнулся, поднимаясь на ноги и засовывая руки в карманы брюк. Он уже был в другой одежде. Успел забежать домой и переодеться, прежде чем стремглав примчаться сюда.

— Она в порядке, — заверил её Трейнор. — Дочка просто красавица…

— У неё дочь, — кивнув, просияла Лу, когда в палату несильно постучали.

Уверенным шагом с легкой улыбкой на лице к ним вошел средних лет врач с документами в руках и в пол оборота встал к ним.

— Утро доброе. Как вы? Позвольте мне с Луизой поговорить наедине.

Трейнор снова легко поцеловал Лу и, на мгновение сцепившись с ней рукой, вышел следом за Триной из палаты.

Сестра Кларк пошла проведать волнующуюся маму, а Уилл остался возле стекла по ту сторону, потому что боялся снова оставлять Луизу одну.

— Что ж, — начал док, — ваши анализы готовы. У вас небольшая анемия, от того и обморок. Есть слабость, но это от недостатка сахара в крови. Но это нормально в вашем положении.

Он говорил всё так, словно всё было в порядке вещей. Проглядывал бумаги, удовлетворительно кивал, когда просматривал результаты ещё каких-то тестов.

Лу нахмурила брови.

— Каком положении? — не поняла она, дернув головой.

Врач поднял глаза, наблюдая за её удивленным выражением лица.

— Так вы же беременны, Луиза. Вы не знали?

Она ошарашено смотрела на него. Чего? Чего-чего. Что за чушь? Это наверняка какая-то ошибка. И врач понял по выражению лица Кларк, что та не знала.

— Ох, в таком случае, поздравляю, — засмеялся доктор, легонько похлопав Лу по плечу.

— Постойте, — приподняла руку Луиза, всё ещё не принимая его слов. — Это же невозможно.

— Восемь недель. Очень даже возможно, — мягко прервал он, снова просмотрев записи.

Она вскинула брови, буквально подавившись воздухом.

— Но мне пришлось заплатить не одну тысячу долларов, чтобы убедиться в том, что я бесплодна… Как же это… Мне говорили, что шанс — один на миллион, — всё ещё пыталась протестовать Кларк, периодически жестикулируя.

— Вам бы лотерейные билеты покупать, — заулыбался доктор и, попрощавшись с Кларк, вышел из палаты.

Луиза в удивлении приоткрыла рот, поворачивая голову в сторону окна. Ещё было чуть позднее полудня, но небо было бледно-серым, а грузные облака опускали на землю хрустальные снежинки.

Они то плавно падали, то резко взмывали ввысь, поддаваясь порывам вьюги. То вспыхивали под сенью включенных зачем-то фонарей, то пропадали из виду, сливаясь в единое целое полотно с остальными товарищами.

Луиза вдруг подумала: как? Как судьба вдруг решила повести её новой дорогой? Она же давно поставила красное клеймо — черная полоса. Почему же сейчас всё пошло именно так?

И Лу нашла ответ на собственный вопрос в снежинках за окном. Ведь её жизнь и была ими. Она шла размеренно, медленно. Плавно. Словно по течению. А вьюгой её жизни стала Катина.

Она нарушила её стабильную целостность, разбросав всю суть в разные углы, но потом… Вот же оно.

Снежинки снова падают, но иначе. Они колышутся из-за ветра, их становится то больше, то меньше, но в итоге…

В итоге они образуют белые поля, сугробы, горы. Образуют единство, цельную сущность. И чтобы этого достичь — им нужна вьюга. Им нужен ветер.

Так же, как и ей, оказывается, восемь месяцев назад была нужна такая вьюга, имя которой было Катина.

— Уилл! — окликнула она Трейнора, который стоял по ту сторону окна её палаты. — Уилл, я беременна!

Он расширил от удивления глаза, опуская руки на стекло, и придвинулся ближе, оставляя на нем запотевшее от дыхания место.

— Что?!

— Я беременна!

И Уилл, закатив глаза, исчез где-то внизу. Медсестра, которая подоспела к нему в ту же секунду с нашатырным спиртом, сквозь смех сказала, что у него обморок. И Лу, кажется, стала почему-то в несколько раз счастливее.

Оливер, как и обещал, привез одежды. Он постучал в дверь и, виновато опустив голову, прошел внутрь с пакетом и пачкой орешков в глазури. Он знал, что Кларк их любила.

Он уже приготовился было извиняться, но Лу — которая уже была в состоянии ходить, потому что чувствовала себя отлично — просто обняла его, заставляя замолчать.

И это означало: Да, я на тебя не в обиде. Всё хорошо.

Кларк переоделась за пару минут и, спросив Трину, где лежит сейчас Катина, направилась к ней. Лу робко постучала и, заприметив Белочку с розовым комочком из одеял руках, вошла к ней, присев рядом на кровати.

— Она просто красавица, — тихо восхитилась Луиза, глядя на кроху. — Как её зовут?

— Эни…

— Ох, Энибелль. Какое чудесное имя!

— Нет, Энистон, — улыбнувшись, сказала Катина. — Как Дженнифер Энистон.

Кларк широко улыбнулась, решив, что ей показалось. Она придвинулась ближе, вскидывая брови.

— Постой, Энистон? Твою дочь будут звать Энистон Хинксли?

— Энистон Джорджиана Хинксли. В честь бабушки ещё, — подтвердила она, поправляя одеяло у малышки.

— Отличное имя, — подтвердила Лу, кивнув головой.

Она смотрела на то, как трепетно Катина обращалась с дочкой. Покачивала и с легкостью успокаивала, когда кроха начинала хныкать.

Может, Катина и была сорвиголова, но она была права, когда сказала, что Лу научила её быть матерью. Это действительно было так.

Возможно, Хинксли не сможет когда-нибудь быть бизнес-леди или работать с недвижимостью, но мамой она точно сможет быть. Это было у неё в крови. Это было её призвание.

— Так… Ты беременна? — спустя какое-то время лукаво поинтересовалась Катина.

Луиза удивилась, часто заморгав, и не смогла сдержать улыбки.

— Откуда ты знаешь? — скорее ради забавы поинтересовалась она.

Катина ухмыльнулась, растягивая губы в улыбке.

— Ну, так я же чувствую энергию людей, забыла? — дернула плечами Белочка. — Да и сестра твоя мне сказала, — лукаво добавила она.

Жизнь текла так, как ей и положено. Точно река. Не горная, это точно. Но такого течения Лу ждала очень долгое время.

Несмотря на предрассудки матери Кларк, Луиза и Катина стали подругами. И та спустя месяцев пять, когда Кларк буквально стала милым шаром, приняла её дружбу с ней и даже позвала на семейный ужин.

Они вместе проводили время, и это было правильно. Катина с легкостью справлялась с Эни, заранее показывая Кларк, что её ждет в будущем. Теперь она стала учителем, а Лу была её учеником.

Уилл предложил Луизе съехаться окончательно буквально в тот же день, как Катину выписали из больницы с малюткой. И Кларк ответила ему согласием.

Трейнор познакомил её со своей дочкой. Мартина оказалась чудесной девочкой и, оказывается, тоже с детства была очарована нестандартной модой, как и когда-то в далеком прошлом и сама Лу. Поэтому они быстро нашли общий язык.

Уилл сделал ей предложение, когда их дочь Эмма праздновала свой шестой месяц после рождения. Луиза долго не могла поверить в то, что это с ней происходит. Конечно же, она согласилась.

И Уилл долго смеялся, когда как-то вечером услышал, как Лу перед зеркалом по несколько раз повторяла: «Луиза Трейнор. Миссис Трейнор. Мистер и Миссис Трейнор.»

Джейсон уговорил Катину дать ему шанс быть хорошим отцом. И он старался. Действительно старался изо всех сил. Даже не учитывая тот факт, что на первый день рождения Энистон он подарил ей детский мотоцикл, который работает на бензине.

Чарльз был вне себя от счастья, когда узнал о пополнении в семействе Кларк-Трейноров — он в шутку так их называл. Поэтому не упустил возможности подарить волны удачи, которые когда-то передавал Луизе.