«Прости, Б. Пообщаемся чуть позже».

Никогда не знала, что Вал такая прилежная ученица. Но вот она, выбирает скучную библиотеку вместо вкусной еды и времени, проведенному с лучшей подругой. Может, она пытается подтянуть оценки, но, боюсь, дело в другом. Вал думает, что она третий – лишний.

Я бегу к машине, чтобы доехать до кафе и насладиться тем, что осталось от ланча.

***

Добравшись до дома, я паркуюсь позади черного автомобиля с наклейками «Нью-Йорк Янкиз⁷» и «Никс⁸» на бампере. Жаль, что я не могу поставить машину на подъездной дорожке – слишком много Вильямсонов для такой маленькой площади. А наш гараж заставлен черт знает чем.

Я стучусь в водительское окно, и стекло опускает Бари. Она в ярости. Что неудивительно. Вообще, мне кажется, что цель ее жизни – расстраиваться по какому-нибудь поводу. Как людям нужен кислород, так Бари нуждается в недовольстве. Ее светлые волосы заправлены за уши, а глаза почему-то заплаканные.

– Привет, – говорю я.

Она молча кивает головой.

– Что-то случилось? – спрашиваю я.

Она должна мне хоть что-то сказать. Я пока еще не научилась читать мысли. Бари обводит руль пальцем.

Этого недостаточно. Неожиданно до меня доходит, что есть только одна причина, по которой Бари стала бы ожидать меня возле дома.

– Бари, вы с Джеем расстались?

Она нервно усмехается, так и не взглянув на меня.

– Конечно.

Я присаживаюсь так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.

– Мне очень жаль.

Перенесу подготовку плана на завтра. Думаю, сейчас мне лучше побыть рядом с ней. Я протягиваю руку и глажу ее по плечу. Но она резко отстраняется от меня, и я вскакиваю. В прошлом году я кое-что узнала о Бари: ее гнев похож на очень гибкого попрыгунчика.

– Избавь меня от этого, Бекка. Я знаю, что это была ты.

– Что?

– Ты слишком умна, чтобы притворятся дурочкой. Я знаю, что это была ты. Ты разбила нашу пару. – Она опять нервно усмехается, отчего у меня на шее встают волоски дыбом. – Судя по всему, специалист по разрывам вернулся.

– Что? – снова восклицаю я. Ее обвинения отзываются острой болью у меня в груди.

– Я не могу верить тебе, Бекка.

– Что произошло? – Я обхожу машину и открываю дверь с пассажирской стороны. К счастью, она разрешает мне залезть в салон. – Бари, посмотри на меня.

Она поднимает свои красные заплаканные глаза. По ее щеке катится слеза. В бытность специалистом по разрывам именно так выглядели мои жертвы, когда я заканчивала работу. Зная Бари и ее, скажем так, недостатки, она, скорее всего, сама виновата в расставании. Можно привести лошадь к водопою, но заставить ее перестать быть кобылой – нельзя.

– Давай поговорим. Если я буду знать, что произошло, то, возможно, сумею тебе помочь.

– Ты и так знаешь, что произошло.

– Сделай милость, расскажи. Ты ведь приехала к моему дому не для того, чтобы любоваться пейзажем.

Она закатывает глаза. Ничего другого я и не ожидала. Но потом Бари разворачивается в мою сторону. Да, процесс пошел! Некоторые люди любят погружаться в свои переживания, как свиньи в грязь. Я одна из немногих девочек в школе, которые считают, что это только приводит к стрессу. Чем переживать, лучше искать выход.

– Джей сейчас в виртуальной футбольной лиге с друзьями, – говорит она.

– Что это еще такое?

Вильямсоны не увлекаются спортом. Обсуждению турнирной таблицы папа предпочтет поговорить о биржевом рынке. Именно поэтому у него не так много друзей в городе.

– Ну, я так понимаю, что ты как бы создаешь собственную команду из игроков НФЛ, и если они забивают мяч в ворота, то ты получаешь очки.

Несколько минут мы пытаемся найти правильный ответ, каждая в своем телефоне.

– Вот видишь! – восклицает Бари. – Я едва могу объяснить это! Как я могла что-то испортить?

– А он считает, что это так?

– Кто-то залез в его аккаунт и продал лучших игроков, тем самым загубив команду. И еще оставил послание: «Будешь знать, как игнорировать меня, Джейбай».

– Джейбай?

– Я его так называю.

При мысли о Джее Уолперте, известном также как Джейбай, эксцентричном малом, помешанном на спорте, я начинаю смеяться.

– Ничего смешного тут нет. Он думает, что это сделала я. Но я бы никогда не стала лезть в дела его лиги! Мне нравится, что он увлечен спортом. Это так сексуально.

– Правда? – вырывается у меня.

Те несколько раз, что я была на играх, мне всегда выпадал шанс сидеть рядом с самым громким человеком на трибунах, который выкрикивал свои комментарии так, как будто к ним прислушиваются на поле. А друг моего папы бросает чипсы в экран и выскакивает из комнаты во время каждого Суперкубка.

– Он так возбуждается, когда смотрит игру. Секс после этого просто потрясающий, – склонившись ко мне, шепчет она.

– О! – Как мы отвлеклись от темы.

– Неважно, выигрывает его команда или проигрывает, лично я всегда в выигрыше.

– Поняла, поняла. – Только без подробностей. С таким количеством секса у нее должно было бы быть постоянно хорошее настроение.

– Я бы никогда не сделала этого, – говорит Бари. – Я знаю, как много для него значит футбольная лига.

– Да, парни и их увлечения.

– И их деньги. За вступление в нее Джей заплатил четыреста баксов. Для него это большая сумма. Как и для меня.

Для меня тоже. Даже с учетом своей работы, я бы не собрала столько наличных. А чтобы ими еще воспользовался какой-то вредитель...

– Он долго копил, чтобы сделать первый внос. Джей развозил пиццу, но летом у него сломался джип, поэтому с этого времени он не работал. Пытался устроиться куда-нибудь еще, но так ничего и не нашел. Он хотел выиграть кубок, чтобы купить новую машину.

Мне нечего на это сказать. По руке пробегают мурашки. Я бы никогда не стала разорять парня во имя антилюбви. Эту линию пересекать не стоит, если только не хотите причинить реальную боль.

– Сначала он поверил мне. Думал, что другой игрок взломал его аккаунт. Я до этого называла его Джейбаем перед друзьями. Но потом...

– Что потом? – спрашиваю я.

Вспомнив об этом, Бари отводит взгляд в сторону. По ее лицу снова катятся слезы.

– Ну, что?

Бари собирается силами и берет себя в руки. Я с нетерпением ожидаю ответа.

– Он узнал о моем секрете.

Я наклоняюсь вперед так, чтобы оба локтя уперлись в бардачок между сиденьями. Сердце начинает учащенно биться в предвкушении ее следующих слов.

– Моя семья... фанаты «Бостон Ред Сокс⁹».

– Да не может этого быть!

Бари опускает голову.

– Это правда. Мои родители родились в Глочестере. Они ярые фанаты «Пэтриотс¹⁰», «Бостон Келтикс¹¹» и, в особенности, «Ред Сокс». Меня даже назвали в честь Джека Барри, игрока «Ред Сокс».

У меня отваливается челюсть. Противостояние «Янкиз» и «Ред Сокс» в нашей местности сродни вражде Капулетти и Монтекки. Разве что из-за этого погибло не столь много людей. Лучше уж сказать, что ненавидишь булочные и рестораны, чем признаться в том, что ты фанат «Ред Сокс». Мне не нравится бейсбол, тем не менее, я никогда не стану болеть за них. Джей – ярый сторонник Янкиз. Свою уже потертую голубую бейсболку он носит с шестого класса. Я даже боюсь представить его реакцию.

– Я держу это в секрете. Моя семья тоже знает, что об этом не стоит трубить на каждом углу. Три года назад я ходила на матч «Янкиз – Ред Сокс» со своими двоюродными братьями и сестрами, и мы записали видео, где говорили всякие гадости о соперниках. Я сделала вид, что подтираю зад майкой Дерека Джетера.

Я изо всех сил стараюсь сдержать смех. Не ожидала, что услышу сегодня такое.

– Это не смешно! Мой кузен Рики загрузил его на видеохостинг, но он клялся, что оно было доступно лишь для частного просмотра. Мое имя не упоминалось ни в описании, ни в названии. Как ты его нашла?