В конце пути то, что она потеряла, то, без чего не будет жизни. Во что бы то ни стало, нужно найти пропажу, иначе…. Иначе смертный приговор будет подписан не только ей.
Медленно, будто нарочно оттягивая прибытие на Ашлу, Скайуокер облетел планету, осматривая ее в Силе. Та светилась, будто яркая сверхновая звезда, наполненная Светом от края до края… Разве можно было здесь искать Тьму? Скайуокер понял, что никогда бы не догадался о том, что Палпатин может находиться здесь, если бы не пример Йоды.
Йода…
Магистр верил в него, считая, что Избранный сможет вернуться к Свету даже после всего, что натворил. Но разве можно вновь почувствовать Свет, когда ты полностью выжжен? Когда ты готов умереть, чтобы исправить то, что сотворил? Чтобы принести облегчение любимой, которую сломали, уничтожили до основания только потому, что она была ЕГО любимой?!
Мысли не приносили злобы. Как ни странно, даже думая о всех своих ошибках, Скайуокер не чувствовал ни одной искры гнева, ни одного языка пламени, стремящегося сжечь все вокруг. Он чувствовал себя, как фарфоровая кукла, что не имеет никакого права на жизнь.
Коротко вздохнув, Энакин завел истребитель на посадку, руководствуясь рекомендациями приборов - во время очередного витка они оповестили о том, что на планете есть маленькие, почти невидимые поселения, которые были единственными на всю Ашлу. Вряд ли Сидиус станет скрываться в развалинах, особенно зная, что его здесь искать не станут.
Несмотря на то, что кораблик был послушен каждому его движению, Энакин, который прежде находил в этом определенную прелесть, не чувствовал в себе никакой, даже мимолетной, искры счастья. Раньше податливая машина, находящаяся в его власти, заводила, заставляла сердце биться чаще, но сейчас… Даже не превышая скорости, он посадил корабль, прямо как по инструкции в каком-то учебнике.
Короткий, грациозный прыжок на землю.
Надо же… Какое здесь нежно-голубое, ни на что не похожее небо. Даже на Набу, в Озерном Крае не было такой красоты. Вся планета была напитана чистейшей Силой Света, граничащей с ничем не сравнимым могуществом. Ашла была несравнима с Дагобой. Здесь было так легко дышать…
Скайуокер оборвал себя, невольно сжимая рукой рукоять сейбера, покоящуюся на поясе. Его сюда привело на праздное любопытство, не поиск Света… Цель путешествия на Ашлу была совершенно иной. Где-то рядом, так близко, что сердце пропускало удар, находился Палпатин… Его нужно найти, а затем уничтожить.
Подхватывая комлинк левой рукой, Энакин одним движением пропустил ворох сообщений от Поткин и Мотмы, что набежали за время путешествия в гипере. Содержание строк, что находились в этих письмах, было и так ясно. Они корили его, ругали, однако… Этим женщинам был неизвестен один простой, как дыхание, факт.
Эта битва принадлежала только ему. Никто не вправе платить своей кровью за чужие ошибки… Энакин должен уничтожить Сидиуса лично, не прибегая к ничьей помощи.
Медленно, заставляя пыль под ногами взметнуться в разные стороны, Скайуокер шагнул вперед, в светящиеся нежным зеленым светом заросли. В отличие от джунглей Дагобы, Ашла не пыталась затянуть его к смерти, наоборот… Каждый листочек пытался коснуться тела, принося с собой толику нежности и Света. Всем своим существом планета вселяла в душу ощущение надежды, перемешанной с хрупкой, почти неслышной невинностью.
Уже через несколько минут Энакин шагнул на маленькую, почти кукольную поляну, на которой неестественным пятном белел вход в бункер. Раньше, до приказа шестьдесят шесть эта планета принадлежала джедаям… Но теперь на ней не было никого, кроме певчих птиц, пронзающих воздух изящными трелями.
Кто построил этот бункер? Что там, внутри? На эти вопросы не было ответа, да и он не был нужен. Сила сама подсказывала, вела к важной точке в его жизни… Аккуратно, будто предостерегая, плеча коснулась тоненькая веточка, прогоняя по спине дорожку мурашек. Подчиняясь воле Силы, Скайуокер пригнулся – и вовремя.
Громкая, неестественная для этой тишины речь пронзила воздух. Около входа в бункер появились двое гвардейцев, сжимающих в руке по бластеру. Несмотря на уверенность в том, что здесь безопасно, Сидиус прихватил с собой охрану… Как же без этого?
Сжимая до белизны в пальцах рукоять, Энакин одним движением выскочил вперед, в прыжке активируя лезвие. Наполнив безмятежный воздух агрессивным гулом, алый луч мгновенно вышел из сейбера, на лету уничтожая первого гвардейца. Второй попытался отстреляться, однако, на стороне нападающего была неожиданность… и сама Сила. Всего через секунду он упал навзничь, оставляя за собой едва уловимый в лесных ароматах запах паленой плоти.
Впереди был вход в бункер.
Аккуратно, стараясь не пропустить вперед себя ни звука, Энакин шагнул за стальные заслоны, растворяясь в полумраке. Впереди горел свет, однако, он ничем не напоминал ровного, естественного света Ашлы. Тот был теплый, а этот… холодный, будто лед.
Неслышно шагая по коридору, Скайуокер не спускал руки с меча, полностью сосредотачиваясь на окружающем его пространстве. Оставалось всего пять охранников… А затем ему предстоит бой с Палпатином. Последнее, самое важное дело в жизни.
Впереди показались крохотные, почти незаметные искорки аур Силы. Ускоряясь, Скайуокер скользнул вперед, к свету, зная заранее, куда бить…
Растворившись в Силе, облаком окружающую Ашлу, он вновь почувствовал, что еще жив. Раны залечивались, тело наливалось огромной мощью… Свет лечил его физическую плоть, затрагивая даже душу. С каждой секундой, проведенной наедине с древней энергией, Скайуокер все больше чувствовал себя живым, чувствовал, как сердце начинает биться без той боли, что окружала все вокруг последние дни.
Лезвие бесшумно скользнуло в воздухе, одним движением вонзаясь в грудь первого гвардейца. Энакин будто танцевал, растворившись в Силе. Великая подсказывала, где промчится следующий выстрел, говорила, как поставить лезвие… Находясь на борту «Дома-1», он уже почти забыл, как прекрасно ощущение боя, полета, в котором от смерти тебя отделяет всего одно неверное движение.
Еще один гвардеец пал замертво, сраженный крученой восьмеркой со спины. Скайуокер был неуловим. Лазерные выстрелы проходили всего в миллиметрах от кожи, едва не обжигая ее.
Игра на грани фола, игра с самой жизнью и смертью.
Изящный и высокий, будто полет, прыжок. Вот и еще один пал в честном бою… Оставалось всего двое. Пытаясь спастись, солдаты соединились в пару, пытаясь поразить монстра, надвигающегося на них, однако, все попытки были тщетны. Через несколько секунд оставшиеся в живых присоединились к павшим, наполняя воздух мерзким запахом паленой кожи.
Не гася лезвие, Скайуокер двинулся вперед, ориентируясь на свои ощущения. Палпатин был близко… И он знал, что к нему идет сама смерть.
Еще один поворот. Еще…
Все новые и новые белоснежные коридоры, залитые ярким, но таким холодным светом. После короткого столкновения с былыми противниками, Энакин вновь почувствовал себя живым. Он больше не был куклой с напрочь отмороженным разумом и чувствами. Внутри плескалось нечто странное, ни на что не похожее ощущение… Спокойствие, обещающее могущество. Ни одной искорки страха, ничего, что было бы хоть немного похоже на Тьму… Здесь, на Ашле, он уже не был серым. Тьма отступила, исчезая в прошлом. Джедай, Избранный, призванный уничтожить ситхов, вернулся.
Впереди послышался короткий, до боли знакомый гул. В огромном, будто целый док, зале, его уже ждал противник, освещая пространство алым клинком. На сморщенном от увечий Тьмы и морщин лице играла холодная, звериная улыбка.
- Пришел уничтожить меня, - проскрипел Сидиус. – Как предсказуемо… Ненависть ведет тебя, юный Скайуокер.
Палпатин знал правду, чувствовал, что Вейдера больше нет. Это уничтожало все его надежды на победу, все то, на что старый ситх делал ставку… Тьма могла сыграть со Скайуокером плохую шутку, но ее больше не было. Энакин сделал невозможное… Он вернулся к своим истокам, забывая все, что ему принесла Тьма, однако, вернулся не совсем.
