Разоблачением Майкла Бэттани, единственного, кстати, сотрудника МИ-5, приговоренного к тюремному заключению за всю историю этой организации, как полагаю, внес значительный вклад в обеспечение безопасности Англии. Информация, касающаяся нелегалов, — о системе их подготовки, фальшивых паспортах и прочих документах и о применяемых ими методах оперативной работы — привела в восьмидесятых — девяностых годах к ряду арестов. Помог я англичанам и ознакомиться с характером деятельности тех советских спецслужб, с которыми я не был непосредственно связан. В частности, мне удалось вынести тайком из здания посольства годовой отчет сектора КР, в задачи которого входило внедрение советских агентов в английские разведслужбы. Я сообщил своим английским друзьям множество фактов относительно сектора Х, занимавшегося добыванием секретных сведений о технологических и научных разработках, в результате МИ-5 арестовала Майкла Смита, отбывающего ныне двадцатипятилетний срок тюремного заключения.
Что касается моей деятельности на более широком, уже политическом поприще, то я помог сотрудникам западных спецслужб получить более полное, чем прежде, представление о менталитете советских руководителей. Кроме того, я показал им, сколь тенденциозны, необъективны и слабы в аналитическом плане политические отчеты, составляемые сотрудниками КГБ, отметив, что этим, в частности, объясняется совершенно превратное представление Москвы о Западе. Я довел также до сведения английского министерства иностранных дел, полагавшего ранее, будто внешняя политика СССР разрабатывается советским Министерством иностранных дел, что в действительности ее определяет Международный отдел Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза. Мною была предоставлена англичанам и обширная информация о советской политике в отношении многих других, помимо Англии, государств и огромнейших регионов нашей планеты, среди которых не последнее место занимали Арктика, Антарктика и мировые океаны. Сообщенные мною сведения относительно «активных мероприятий», предпринимавшихся КГБ с целью манипулирования общественным мнением в странах Запада, побудили Англию и Соединенные Штаты принять соответствующие контрмеры.
На основании имевшихся у меня данных я смог заверить английское правительство и МИ-5, что проводимые ими мероприятия по пресечению шпионской деятельности советских граждан в Англии приносят свои плоды. Введение англичанами «дипломатического потолка», или установление предельной численности сотрудников советского посольства, и сокращение числа фиксировавшихся отныне различного рода «щелей», открытых для советских дипломатов, значительно ослабили позиции КГБ в этой стране. Достаточно сказать в этой связи, что если в шестидесятых годах в Лондоне насчитывалось сто двадцать советских шпионов, то в девяностых годах их было всего лишь тридцать шесть человек — разница поистине огромная. Англия достигла значительно больших успехов в обеспечении безопасности нации, чем другие западные страны. Само мое пребывание в Англии в качестве ее агента служило надежной гарантией того, что ни в английское правительство, ни в английские спецслужбы не проникнет ни один советский разведчик.
Сотрудничество со мной, не сомневаюсь, позволило английским разведслужбам и министерству иностранных дел Англии чувствовать себя значительно более уверенно, чем раньше.
Что же касается моего будущего, то оно и впредь будет связано с Западом. Когда я пишу эти строки, вынесенный мне в России смертный приговор все еще остается в силе, так что о моем возвращении на родину в ближайшее время не может быть и речи. Чем дольше живу я в Англии, тем глубже врастаю корнями в английскую почву и тем менее вероятным становится мое возвращение в страну, где я родился. Скажу еще только, что мне, не взирая на вышесказанное, очень хотелось бы поездить по родной земле и посетить хотя бы некоторые из тех мест, в которых я никогда не бывал, включая Армению, Заволжье и древние города Подмосковья, образующие знаменитое Золотое Кольцо.
