Но нельзя сломать то, что уже сломано.
- Кто? - холодный голос звучал еле слышно.
- Один дворянский сынок... имени не назвал, но я выясню. Я знаю, как она была тебе дорога, а ее отец был моим другом... - Пий говорил тихо, но с достоинством.
Жан знал, что последние слова ложь, но ему было все равно.
- Хватит, не будем больше о ней. Не говори о ней со мной никогда. Просто в один прекрасный момент ты придешь ко мне и назовешь имя. И не будешь вмешиваться.
Повторять не требовалось, трактирщик был понятливым малым. Жан уже почти ушел, но после вновь вернулся посмотреть в глаза Пия. Тому вновь стало не по себе, несмотря на большой опыт общения с безжалостными убийцами.
- Сколько он заплатил?
- Что?
- Сколько он ей заплатил, прежде чем сделал это? - с нажимом уточнил Жан Младший.
- Двадцать сестерциев... - с неохотой признался Пий.
Справедливая цена, даже очень. Но Пий и правда не знал, чем все могло закончиться. Иначе уже был бы мертв.
Закончив, Жан вышел на улицы города. Еще до входа в трактир начался дождь. Боги вновь подали знак, но он никогда в них не верил, чтобы прислушиваться. И раз за разом страдал...
Тут же мимо, закрываясь от дождя тонкой деревяшкой, бежала одна из работниц борделя неподалеку. Не хотела испортить свой вид, торопясь к клиенту.
Жан резко схватил ее за руку и притянул к себе. Короткий крик, и защита от дождя упала на грязную брусчатку.
- Ты умеешь петь? - в отчаянии спросил он.
- Ч-что? - проститутка оторопела.
Дождь мигом промочил поношенное платье и размыл дешевую косметику на ее некрасивом личике.
- Петь?! Умеешь?! - Жан забыл, что разговаривает с необразованной девкой, которая только и умеет, что ублажать по десять мужчин за день.
- Убери руки! Артур убьет тебя!
- Да Артур живет только благодаря мне, да еще покупает тебе боевую раскраску!
Этого было достаточно. Отвратительный голос, грязная не только снаружи, но и внутри. Оттолкнув проститутку, Жан быстрым шагом пошел прочь по улицам, совершенно не беспокоясь о ее судьбе.
Но и сквозь бурю эмоций опытный цезарион понял, что следом кто-то идет. Как раз вовремя. Это-то и сейчас нужно. Но бой будет на условиях Жана. Там, где он сам решит...
Никто из здравомыслящих не помышлял остановить разъяренного воина с мечом и кинжалом, даже если он нагло вламывался в чей-то дом или заведение. Жан вел своего преследователя в ловушку. Пройти через пару домов, потом перекресток переулков, а там ему уже никуда не деться! Но незнакомец оказался не промах и перехитрил Жана, подкараулив на том самом перекрестке.
Стрела маленького арбалета на запястье была нацелена в бок, а острие кинжала почти касалось горла. Убийца появился из ниоткуда. Вместо честной драки, где можно выместить всю ярость, Боги вновь послали унижение.
- Эхехехе... и все... - этот нервный голос ни с чем не спутаешь, - и пойман великий цезарион... эхехехе...
Всегда найдется тот, кто знает улочки города еще лучше. Тот, для кого убийства из тени - это дорогой хлеб.
- Неужели меня приказал убить сам Цезарь? Или же это тот, кто смеет говорить от его имени? - Жан сохранял хладнокровие.
Но он не хотел умирать. Не здесь. Не так...
- О, нет... эхехехе... никто убивать тебя не хочет... эхехехе... ты очень удобный цезарион.
Убийца нисколько не боялся стоять на перекрестке двух мрачных переулков. Впрочем, ни один разумный человек не станет вмешиваться здесь в разборки вооруженных людей.
- Ты хочешь сказать, что фрументарий хочет убить цезариона по личным мотивами? - Жан уже давно прикинул свои шансы.
От кинжала он отклонится, отделается новым шрамом, но арбалетный болт не даст далеко уйти.
- Эхехехе... - очередной нервный смешок, и арбалет с кинжалом исчезли. - Не оборачивайся, просто поговорим... эхехехе...
Фрументарии были тенью Цезаря. Убийцы, разведчики, шпионы, да и просто авантюристы - они заслужили за века свою репутацию. Еще ни один враг, по легендам, от них не ушел.
Кто сейчас ими управляет, неизвестно. Возможно, уже никто. Даже легат Цезаря не имеет на них влияния. А Цицерон для фрументариев пустое место.
- О чем? Только не говори, что о моем брате...
- О, эхехехе... нет, нам нравится Франц... - собеседник безошибочно уловил, о чем идет речь, - даже очень... эхехехе... пусть он и почти перешел нам дорогу...
К несчастью, не в первый раз им приходится встречаться. Прошлая встреча Жана с фрументарием прошла во дворце, два года назад. Тайный разговор в ночи, нервный убийца прятался где-то за стеной. И вот теперь снова. Неужели теперь он накрепко присосался как пиявка?
- Тогда к делу. У меня нет времени..
- Не сомневаюсь, эхехехе... так вот, слушай, цезарион. Епископ Сфорца мутит воду... эхехехе... твоя сестра может быть в опасности... эхехехе... Орсини... эхе... Молодой Гюстав ведет игру, твой отец в опасности... и... эхехех... твой брат Франц... он нажил себе врагов везде... эхехехе...
- Скажи мне то, чего я не знаю, или расстанемся, - Жан хотел порвать глотку этому хохотунчику.
- Ты не сможешь спасти их всех. А они, неизвестно, спасут ли себя сами, - неожиданно голос убийцы стал совсем чистым.
В этот момент Жану показалось, что сбоку от него стоят двое.
- А вы, значит, можете?
- Мы можем постараться. И в знак доброй воли мы скажем тебе, кто убил твою девочку. Но позже, мы должны все проверить. А теперь иди вперед и не оборачивайся, пока не выйдешь на большую улицу.
Жан повиновался. Он знал, что фрументариям доверять нельзя, но какой у него выбор? В Столице каждый живет, пока удобен кому-то. Стоит покровительству исчезнуть, как все рушится.
Если есть хоть какой-то способ помочь семье, Жан решил им воспользоваться. Ибо спасать самого себя не имеет никакого смысла...
Земли Орсини
Предвкушение от скорого прибытия в родные земли сменилось тихой злостью, которую Жан Старший не мог спрятать, да и не хотел.
Деревянный мост через одно из ответвлений Белой реки обрушился совсем недавно, будто нарочно. А ведь граница между владениями кланов пролегала всего в нескольких милях на юге, и это злило еще больше.
Рядом реку вброд с телегой не перейдешь, разве что только сделав огромный крюк. Оставалось только искать ночлег в ближайшей деревушке, что стояла на развилке двух рек, куда Вентури прибыли поздней ночью. Приняли их еще неласковее, чем ожидалось.
Местный трухлявый староста что-то пробубнил, но разрешил Жану Старшему и Вейлру переночевать в свободных комнатах своего большого дома, пусть и после щедрого подарка в виде тяжелого кошелька с монетами. Эскорту же пришлось довольствоваться лагерем на окраине, и хуже всего было тем, кто караулил телегу с телом Рафаэля, вонь от которого быстро разнеслась по округе.
Вейлр, служа еще и личный телохранителем принца клана, разместился с Жаном в одной комнате с двумя кроватями, сменив доспехи на кожаную куртку. И его вид до полусмерти напугал крестьянку, которую староста назначил прислуживать за господами. Когда-то лицо капитана стражи познакомилось с шипастой палицей. Правый глаз чудом уцелел, но правая скула превратилась в один уродливый нарост, оттягивающий губы в сторону. Говорил-то он членораздельно, но растягивая звуки...
И еще Вейлр умел засыпать мгновенно, а Жан так и не научился этому за годы походов. Слишком много мыслей вертелось в голове. В первую очередь, о клане и его будущем. Потом о детях и внуках. Но сегодня кое-что еще не давало покоя, а именно тайная игра Гюстава.
