Телефон продолжал раздираться, требуя ответить на звонок.
Петя тоже разрывался: от боли, отравляющей несправедливости...
От желания всё бросить.
Да, такой исход радовал и манил.
Вот только Пете нечего бросать и некуда идти.
Может поэтому он и взял трубку?
- Алло? - голос на том конце провода показался незнакомым. Змеев не сразу узнал в нём Романа Лопатина - лаборанта первой лаборатории. И откуда он только?..
- Алло, Пётр, это вы? - бодрый голос не позволил парню закончить мысль. Почесав подбородок и взяв ключ от комнаты, он вышел в коридор, предварительно захватив с собой куртку. Диалог, тем временем, продолжался:
- Да, это я. Что-то стряслось? Неужели Кривоухову что-то понадобилось?
- Увы, этого я не могу знать, да и звоню, честно сказать, по иной причине, - признался Роман. С каждым последующим словом он всё сильнее и сильнее удивлял Петра.
- Я слушаю.
- По поводу вчерашнего инцидента... Как только я про это узнал, тут же вспомнил одного моего знакомого, который также пророчил гибель всей Земли. Я решил, что вам будет интересно встретиться, поговорить...
- Спасибо, но с поехавшими дел не имею, - поспешил отказаться Змеев. Но одна мысль быстро сменилась другой.
Петю также приписывали к умалишённым.
Это не так - парень готов на всё, чтобы опровергнуть грязную ложь.
В последнее время уверенность начала слабеть.
Лопатин предлагал выход - взглянуть на того, кто действительно потерян для современного мира.
Самоутверждаться за счёт других как-то не хотелось. Но у Петра не оставалось иного выбора. День предполагал быть длинным и безынтересным - его вполне можно было скрасить походом к сумасшедшему.
Спустя десять минут парни встретились у перекрёстка. Роман, облачившись в лёгкую демисезонную тёмную курточку, завидев сгорбленную фигуру Пети, начал махать руками. Змеев только кивнул - вытащить руки из карманов он так и не решился. По дороге к дому, который оказался не так далеко от оживлённой улицы, Лопатину пришлось ответить на несколько вопросов, так сильно волновавших Петра.
- Откуда у меня твой номер? - Роман слегка смутился, тут же отводя взгляд. - Ну, пока ты отсыпался, я решил взять его. Так, на всякий случай. И, как видишь, не прогадал!
- Это мы ещё посмотрим, - такой ответ откровенно не порадовал Петю. Но что-либо изменить было уже нельзя.
- Прости, - виновато понурив голову, продолжал лепетать Роман. Пётр только фыркнул в ответ.
- Сдалось мне твоё "прости"... Ответь мне тогда, зачем ты вздумал помогать мне?
- Банальный интерес! - тут же выдал Лопатин. Змеев схватился за голову. "Эти учёные неисправимы!" Пете удалось не стать подопытной свинкой старика Яна, взамен перейдя в неопытные руки лаборанта-кофемана
Поднявшись на второй этаж типичной пятиэтажки, Роман остановился у красной двери. Постучавшись в неё, проигнорировав звонок, Лопатин отпрянул на несколько шагов. Петя держался поодаль изначально - ему не нравилась эта идея с момента её рождения.
Дверь открылась, и на пороге показался мужчина - настоящий обитатель комнат с мягкими стенами, по одному только виду и поведению. Редкие рыжие волосы выбивались из-под зелёной банданы, на которой узнавался силуэт Будды, всё лицо испещрено шрамами и морщинами. Один уцелевший глаз (второй отсутствовал) не мог сфокусироваться ни на одной из точек. Посеревшая рубашка и брюки, натянутые по самую грудь, не сползали лишь благодаря широким подтяжкам - на ногах домашние тапочки, без одного помпона (противоположный глазу). Волосатые тонкие руки тряслись - они также были покрыты шрамами и ранами разной свежести. В одной из рук проблеснул микроскоп с небрежно приклеенной к нему лупой - странное и непонятное изобретение. Он что-то бормотал себе под нос, совершенно не замечая пришедших гостей. Змеев постоял с минуту, понаблюдав за столь странным явлением, после чего не выдержал и развернулся
- Это всё "мило", но мне пора. - Лопатин хотел было броситься останавливать Петю, но в этом не оказалось необходимости. Парень сам остановился, услышав следующие слова, сорвавшиеся с покусанных губ хозяина квартиры:
- Х-холодает - им нравится х-холод. В космосе туго с теплом - С-солнце стало их домом именно по этой причине. Да-да... Я чувствую, как они нашёптывают мне... эти рифмы. М! В-всё громче и чётче, с каждым г-годом!
- Так, это уже не смешно! - Пётр тут же набросился на Романа. - Это ты ему всё рассказал, а? Признавайся!
- Клянусь, я и словом не обмолвился! - Лопатин тут же отшатнулся от разозлённого Змеева. Парень перевёл взгляд с испуганного лаборанта на мужчину. Он по-прежнему продолжал что-то бормотать себе под нос. Слова не доходили до ушей - шёпот рассеивался в царящем шуме на лестничной площадке. Взгляд устремлён в некуда - Пётр боялся предположить, с кем именно ему удалось наладить связь.
Возможно, слова сумасшедшего и не лишены смысла.
Возможно, Рома верно сделал, что привёл Петю сюда.
Он не один.
Шепчущее проклятье поразило ещё одну жертву.
Змеев не знал, хорошая это новость, или плохая.
Дыхание перехватило - Пётр обернулся назад, на выход из этого дома. Он всегда мог повернуть назад. Но парень продолжал двигаться лишь вперёд - бегство приравнивалось к поражению.
"Даже перед лицом Армагеддона я не отступлю".
Петя чувствовал его приближение, почему и продолжал уверенно стоять на ногах.
- Хорошо, я переговорю с ним! - улыбка тут же обезобразила лицо мужчины.
Путь назад?
Его нет. И не было никогда.
Глава V. Объятые ужасом звёзды
Мужчина отступил, пуская гостей внутрь. Петя, с недоверием поглядывая на него, прошёл в маленькую, словно в коробку из-под холодильника, прихожую. Дальше без Романа парень не решился идти. А Лопатин, чувствуя себя здесь, как дома, сразу прошёл в единственную комнату. Мужчина поворотил за ним, жестами приглашая Змеева идти следом Пётр откровенно не хотел пробираться глубже. Его одолевали не самые приятные ощущения. Но худшее поджидало впереди.
Гостиная была наполнена ароматом самых разных благовоний, от которых выворачивало наизнанку. Минимум нужной мебели и максимум бесполезного барахла. Первым делом Петя обратил внимание на склянки, издалека напоминавшие обычные банки для засола огурцов. Расположившись на подоконнике, они вбирали в себя редкие солнечные лучи, которые с трудом пробивались через плотные, но изъеденные молью шторы. Однако вместо солений в них плавали человеческие останки. В одной из банок Пете даже удалось разглядеть глазное яблоко в сетке сосудов. Мужчина, заметив, что к его экспонатам проявили неподдельный интерес, тут же подошёл к окну.
- Это м-мой глаз, - пояснил он, указывая на то, что осталось у него под веком. - Прямо ложкой! И с-сам. - Змеев с неким ужасом и брезгливостью посмотрел на мужчину, увлечённо продолжающего рассказ. - Д-да... тогда мне показалось, что голоса пробрались в мою голову. Пытался добраться, - голос притих. - К-кстати, моё имя Олег. Олег Ипатов, - неожиданно представился мужчина. Пётр ограничился одним именем.
Помимо банок внимание привлекли разноцветные платки, повешенные на стены вместо обоев, низкий столик, скорее журнальный, но явно не используемый в нужных целях и одинокий матрас где-то в углу. Лопатин, отыскав стул и присев на него, хлопнул в ладоши.
- Ну-с, начнём!
Действительно. Нечего тянуть.
Олег тут же засуетился. Он хотел принести ещё один стул для гостя, но Петя остановил его. "Ничего. Я постою", - парень не собирался здесь задерживаться. От благовоний раскалывалась голова, и клонило в сон. А окна, заклеенные малярной лентой, не открывались месяцами.
- Д-да, вы пришли сюда неслучайно, верно? - Ипатов взглянул уцелевшим глазом на Петю. Он, откашлявшись, начал диалог. "Надо поскорее с этим покончить", - думал Змеев, чувствуя себя неудобно в этом месте.
