Оставив пропахшую спиртом комнату, Шайс не попал на очередную встречу с Одиром. Вместо этого он шагал незнакомыми коридорами Холделы. Впрочем, это нисколько не мешало ему ориентироваться — под землёй, пусть и не в пещерах, Шайс чувствовал себя одинаково уютно.

Альфа мог удивиться, если бы Шайс сказал ему, что до кабинета Одира не более двадцати шагов, несмотря на то, что они шли совсем другой дорогой. Для этого им всего-то требовалось свернуть на повороте налево, а потом опуститься ниже на уровень. Однако, они двигались совсем в другом направлении и спустя некоторое время остановились у отсека с чётко выведенной надписью «14 А» на железной двери.

Провожатый вошёл внутрь, ведя за собой новобранца.

— Это Шайс, — громко произнёс он. — Тот придурок, что навалял уродам из шестого.

Взгляды альф, находившихся внутри, тут же устремились к нему. Некоторые поднялись с коек, подходя ближе. Шайс насторожился, однако, подпустив новых знакомцев ближе, никакого подвоха не почувствовал. Запах оставался нейтральным, в воздухе не ощущалось ничего кроме слабого интереса.

— Твоя койка третья от входа, — указал его спутник пальцем. — Спать будешь наверху. Бельё найдешь в углу. Вопросы?

Шайс отрицательно качнул головой.

Проводник остановил взгляд на мрачном лице беженца, подобранного его отрядом во время последней вылазки. Перебитый нос, серые тени под глазами, жёстко выступающие скулы. Парень выглядел скверно, но больным или испуганным не казался и толпы отморозков из шестого не побоялся.

Шайс понятия не имел, о чём думал альфа, рассматривая его вот уже целую минуту. Он уже хотел сказать пару ласковых, когда ему неожиданно предложили руку.

— Диерт, сержант четырнадцатого.

После некоторого колебания Шайс ответил на рукопожатие, назвав своё имя в ответ. И в тот же миг почувствовал нечто сродни зыбкому пониманию, возникавшему между существами после недолгого общения: запах Диерта едва заметно изменился, будто намекая на расположение.

— Те придурки давно нарывались, — произнёс тот одобрительно.

— Тогда чего ждали?

Диерт, качнув головой, хмыкнул:

— Новичок он и есть новичок. Следи за языком, Шайс, дольше протянешь.

— Это угроза?

— Дружеский совет.

Они уставились друг на друга, словно проверяя, у кого удар крепче.

— Ты теперь в моём отряде. Я отвечаю за своих ребят и всегда рад пополнению. — Диерт сделал шаг навстречу Шайсу, оказываясь прямо перед ним, глаза в глаза. — Нормальному. Вменяемому. Пополнению. И если Одир не ошибся, определив тебя в нашу команду, то я рад ещё одному бойцу. У нас здесь всё просто: моё слово закон, и мы уважаем дисциплину. — Диерт внимательно смотрел на Шайса, произнося: — Надеюсь, мы поняли друг друга?

Шайс внимательно вглядывался в жилистое лицо своего командира, пытаясь разобраться, насколько внимательным ему следует быть с этим альфой.

— Поняли.

Диерт не торопился оставить Шайса в покое, и тому приходилось только стоять в ожидании и слушать, что ещё ему собирались сказать.

— Просто так навалять Шестым не получится, если не хочешь отправиться в карцер на месяц-другой, — тише добавил сержант. — Но способы есть… при определённой доле везения.

Распорядок существования отрядов представлял собой ничем не примечательную рутину. Однако же, если бы не строгая дисциплина, упорядочивающая жизнь солдат до последней мелочи, можно было сойти с ума от вечно давящих стен искусственных подземелий и отсутствия всякого уединения.

Такие выводы сделал Шайс, внимательно наблюдая за своими новыми товарищами и другими обитателями Холделы всю последнюю неделю.

Бункер, ставший убежищем для небольшой группы альф и омег, выживших после ядерных катастроф, разодравших мир на части, разросся до размеров небольшого городка. Как позже узнал дракон, убежище построили в стратегически важном месте, поэтому Холдела стала одним из редких пристанищ, сумевших не только сохранить жизнь во время взрывов, но и приспособиться к новым условиям.

Гигантская подземная конструкция покоилась на небольшой расщелине старой тектонической плиты. Благодаря геологическому возрасту образования можно было не переживать за сейсмическую активность и в тоже время иметь доступ к грунтовым водам, не заражённым радиацией, а также приспособиться к добыче тепла из нижних слоёв грунта. Вода и тепловая энергия стали основой выживания Холделы.

Первое время после трагедии укрывшиеся в бункере жили за счёт запасов, но вечно так продолжаться не могло. Одним из важных решений, принятых на совете, стало основание оранжереи. Благо, со временем выход на поверхность стал возможен и все материалы необходимые для строительства стали доставлять из близлежащего мегаполиса, лежавшего в руинах недалеко к северу.

Так над Холделой появился пирамидаобразный купол. В оранжереях, куда Шайс взял привычку наведываться, росли овощи, фрукты и злаки. Система орошения питалась за счёт подземных источников. Свет далёкой звезды согревал сквозь прозрачное стекло, снятое с уцелевших небоскрёбов. Дополнительные панели, установленные вдоль рам купола гораздо позже, собирали свет, обеспечивая электричеством жилые отсеки на поверхности. Там проживали агрономы, технический персонал теплицы и уборщики урожая, по большей части омеги.

Беженцы, привлечённые рассказами о прекрасной и безопасной Холделе, были не редкостью. Наверное, поэтому приход двух новичков не вызвал больших подозрений. Иногда беженцы приходили группами, «не давая крови загустеть», как было принято говорить. Только недавно Шайс понял что имели в виду его товарищи.

Все, кто уцелели после катастрофы, быстро сообразили, что стоит вести учёт пар, дававших потомство, чтобы избежать вырождения. Когда появились первые гости, люди вздохнули с облегчением.

Особенно здесь были рады омегам, численность которых была, увы, заметно меньше. Когда суровая реальность заявила о себе достаточно громко и стало ясно, что на одного омегу приходится три альфы, последние стали вести себя осмотрительней, стараясь привлечь внимание противоположного пола. И это была одна из причин неписаного кодекса поведения альф. Никто не хотел выглядеть невоспитанным солдафоном, не умеющим контролировать свои желания.

Поведение сильного пола резко улучшилось. Да и отсидки в карцере за нарушения дисциплины и драки не шли на пользу отношениям. Пока ты томишься в четырёх стенах, другой, более удачливый и сообразительный соперник мог с лёгкостью завоевать внимание понравившегося омеги, а то и вовсе заставить забыть о карцернике.

Однако это случилось не сразу. Когда стало очевидно, что создать пару получится не у всех, появились те, кто желал заполучить омегу силой. Такое положение дел не устроило слабый пол, и омеги с лёгкостью получили поддержку тех альф, кто был против принуждения, грозившего перейти в рабство.

Восставших удалось заткнуть: некоторых убили, другие томились в заключении, третьи быстро отреклись от собственных слов, когда запахло жареным.

Это могло закончиться полномасштабной бурей в сравнительно маленьком стакане Холделы, грозившей уничтожить немногих, кому удалось выжить, но, к счастью, всё обошлось благополучно.

— Эй, — окликнул Шайса сержант. — Хватит витать в облаках. Полы сами себя не надраят.

Шайс промолчал, возвращаясь к уборке.

В Холделе правила были простые: если ты не спал, то ел. Если не ел, то тренировал навыки рукопашного боя. Если не боролся, то приводил оружие и арсенальное помещение в порядок. Если там было чисто, драил барак отряда. Если не занимался уборкой, то, скорее всего, проходил одну из стандартных процедур в больничном отсеке. Или помогал наверху омегам (одно из любимых занятий солдат).