Силы Шайса не были бесконечны — дракон чувствует, как выматывает его затяжной бой. Чёрный начинает злиться не понимая, чего добивается Алияс. Разве ушастый не понимает, что должен поддаться, уступить?

Его атаки становятся всё резче, все смелее.

«Давай же!» — ждёт он знака, намёка, готовый использовать возможность.

Но эльф медлит, изматывая своего соперника.

А удары всё несутся — бешеный ураган разбитой Пары набирает обороты.

Гнев и раздражение заполняют Шайса — скоро силы покинут его и что тогда?

Дракон в ярости и растерянности.

Едкая досада, питающаяся злостью на собственную слабость, отвлекает всего на долю мгновенья. Всего на крошечный промежуток между мыслями Шайса, как вдруг он понимает, что пылающее острие касается груди напротив… Колет и с лёгкостью входит в тело.

Когда Шайс спохватывается и замирает, меч наполовину скрывается в груди его Пары.

У дракона останавливается сердце. Дыхание замирает. Осознание случившегося съедает его с головой.

Он отвлёкся, не уследил и совершил непоправимую ошибку.

Почему Алияс не увернулся, почему дал себя ударить?

Шайс вперился в безжизненную гладкость маски, парализованный растерянностью и непониманием.

Глаза напротив алели всё тем же ровным светом.

Боль.

Шайс ощутил невообразимую боль.

Он поднял руку на Пару.

Посмел ранить.

Посмел жечь самую ценную для него душу своей чёрной магией!

Убил.

Продолжая сжимать в объятьях Алияса дракон чувствовал, как разваливается на части. Даже если бы он причинил боль себе, в этом не было бы столько агонии и горечи.

Сожаление и ненависть к себе жадно проглотили сердце.

Он пожалел, что родился.

И пожалел, что однажды Алияс спас его, подарив второй шанс.

Лучше бы Алияс дал ему умереть.

Лучше бы он открыл шкатулку элементаля и никогда не возвращался в Нагорья.

Что же он наделал…

========== Откровение ==========

— Мне было так ж-ше больно, — слова коснулись ушей Шайса, возвращая его на арену.

Алияс оттолкнул дракона от себя с силой, которую едва ли можно было ожидать от умирающего. Пошатнулся, но устоял на ногах. Его белое одеяние украшала отчётливая алая полоса, перечерчивающая грудь пополам. Тонкая ладонь легла поверх, размазывая кровь.

Схватившись за маску обеими руками, Алияс сорвал её прочь. Рогатая костяная личина отлетела в сторону, являя народам Нагорий того, кто всё это время менял их жизнь к лучшему.

Толпа захлебнулась повторно.

Сначала испугавшись за своего регента, раненого в схватке, затем увидев под маской хорошо знакомого многим эльфа. Не так много Светлых жили в холодных землях, чтобы оставаться незамеченными. Уже не говоря о том, что Алияс преподавал как в Академии Ринхон, так и в нескольких школах драко, имея возможность общаться с учениками и их родителями.

— Слушайте меня и услышьте. — Громогласный голос, извергшийся из хрупкого тела, заставил толпу затихнуть. — Меня зовут Алияс, это имя я получил в дар от родителей. Вы знаете меня под именем Инис Иврис, это имя я получил от главы своего рода при рождении. Сегодня вы все вспомните то, что забыли столетия назад…

Алияс продолжал говорить с драконами и драко, пересказывая события полутысячелетней давности. Он напомнил о том, как ушёл Местофий и как был собран Круг, чтобы править Нагорьями пока не будет избран достойный. Говорил об идах и особой милости духов для Шайса Ньернена. По его словам, дракону было позволено участвовать в борьбе, не имея младшего супруга. Рассказал о нелёгких сражениях и о победе Чёрного дракона, незаметно вычёркивая себя из прошлого.

О себе он сказал только то, что духи стихий призвали его дабы возродить величие обоих племён. Но судьба нанесла тяжёлый удар — его дед, правитель Светлого Княжества, возжелав вернуть дитя в родные земли, прислал посольство с приказом привезти Алияса любой ценой. Эльфам было неведомо кто такой жрец Наан и они посчитали, что драконы скрывают их собрата в казематах Нагорий. И тогда Светлые решили отомстить, отняв жизнь Правителя. Шайс почти погиб, но духи снова не оставили своих детей и позволили жрецу Наан удержать тающую душу по эту сторону.

Алияс просил прощения за то, что все эти годы был вынужден скрывать правду. Но теперь настал тот день и час, когда правда будет явлена на свет. В честной схватке Двух заклинаний дракон снова доказал свою силу, и потому Алияс с радостью снимает с себя полномочия регента, передавая истинному Правителю.

Речь Алияса наконец затихла, рассеяв часть тумана в головах подданных.

Драконы и драко вспомнили давно забытое прошлое и в растерянности уставились на две фигуры, светлую и тёмную, пытаясь увязать две правды в единое целое.

Они любили Иниса Ивриса за то, что тот прекратил бессмысленные смерти и подарил двум расам новую жизнь. Они вспомнили Шайса. Достойного сына своего отца, ставшего идом и одержавшего победу в честном бою, как того требовали обычаи драконов.

В это время внимание самого Правителя — истинного правителя Нагорий было приковано к одному-единственному лицу.

Алияс изменился.

Горе и мнимая утрата оставили отпечаток на его когда-то совершенном лице. Алияс словно повзрослел на тысячу лет. Глаза наполнились пониманием, а черты несли налёт смирения и печали…

Совсем не таким его помнил Шайс. Раньше, несмотря на то, что в академии учитель новой истории выглядел холодным и недоступным, он был полон сил для борьбы с невежеством. Был готов дать отпор нерадивым ученикам и их неуёмному хамству. Алияс был полон энергии и сил, его взгляд горел стойким огоньком жизни.

Больше этого не было.

Перед ним застыл совершенно другой Алияс. Незнакомец с потухшим взглядом, которого Шайс видел впервые.

Дракон, словно заворожённый, всё глядел на этого величественного незнакомца, когда вдруг понял, что вонзил нож в грудь Алияса не сегодня, а в тот день, когда покинул Нагорья. «Мне было так ж-ше больно», — звучали в голове его слова.

Алияс хотел дать почувствовать Шайсу каково это было — лишиться Пары. И ему удалось.

Шайс возненавидел себя.

Закончив говорить, Алияс обернулся к Шайсу. В его пустом взгляде дракону больше не было места.

В сопровождении оглушительной тишины он покинул арену. А приросший к месту дракон всё не находил сил оторвать взгляд от белого духа, так же, как и тысячи собравшихся вокруг…

— Зачем? Зачем ты это сделал?! — накинулся Борей, встречая Алияса по другую сторону защитного экрана.

Элементаль не сразу понял, что Светлый оставил его в ловушке заклинания, не позволив последовать за собой.

С самого начала Алияс дал знать Борею, что будет биться один. Как бы ни сопротивлялся такому решению дух, эльф был непреклонен. Но и Борей не собирался внимать чужим просьбам. Пусть он был уверен в превосходящих силах Алияса, ему было бы спокойнее по обычаю находиться рядом.

— Это место по праву принадлежит ему, — спокойно ответил Светлый, объясняя свой проигрыш.

— Я не об этом, — Борей подлетел к нему, схватив за плечи. — Как ты мог позволить себя ударить?