— Давай, помогу. — Алияс оказался рядом, протискивая руку под плечо и надеясь, что с такой опорой тот сможет подняться.

Шайс застыл на мгновенье, рассматривая копошащуюся в потугах макушку, а затем бессильно завалился назад и расхохотался так, что разом припомнил все обстоятельства, из-за которых очутился в гостях у эльфа.

Наконец, боль помогла успокоить неудачный приступ веселости, и дракон, всё ещё не решаясь подняться, приоткрыл глаза.

Тарелки были выставлены на стол, приборы разложены. Алияс как раз доставал котёл, придерживая его двумя ухватами.

— Прости, просто ты так забавно выглядел. — Только сейчас Шайс поймал себя на том, что перешел на ты, но учитель, кажется, не придал этому значения, и дракон решил оставить всё как есть.

— Не нахожу ничего смешного.

— Неужели? Эльф пытается помочь дракону подняться! — Шайс снова нервно захихикал, уткнувшись носом в подушку.

— Эльф дотащил дракона духи знают откуда сюда.

Шайс встрепенулся и, после некоторых усилий, сел.

— Быть не может.

— А как, по-твоему, ты здесь оказался?

— Ну, думаю, что твой не любовник, то есть, друг, — тут же поправился он под острым взглядом, — вряд ли бы стал помогать. Хотя, кто знает.

Ничего не ответив, эльф уселся на стул, взял ложку и приступил к похлебке. Есть хотелось зверски, поэтому Шайс решил зарыть на несколько минут топор войны и, подпоясавшись простыней, поковылял к столу.

В этот раз Алияс и пальцем не шевельнул, чтобы помочь. Даже когда отчетливо видел, что нужно немного сдвинуть табурет, чтобы дракон наверняка уселся, а не споткнулся и не полетел наглой мордой в суп.

Но Шайс всё же справился. И даже не раскрывал рта понапрасну, сосредоточившись на опустошении тарелки. Затем второй. Наконец дело дошло до жаркого, и немного подкрепившийся ящер решил продолжить беседу.

— А где моя одежда?

— Кучу бесполезного хлама я сжёг у подножья. Не волнуйся, твоя мать передала всё необходимое.

При упоминании о матери ложка сиротливо опустилась в тарелку. Шайс нахмурился, привлекая заинтересованный взгляд эльфа, заметившего резкое изменение настроения.

— Ты сообщил семье?

— Конечно. Они должны знать, где ты и что с тобой происходит.

— Мне не нужны няньки, — огрызнулся дракон.

— Не сомневаюсь. Но пожалеть родных и близких, которые за тебя волнуются, всё же стоит.

— Как будто бы это так, — проворчал Шайс, считая, что к матери это точно не относится — та, как выяснилось, давно была готова отдать его этому страшилищу. Если бы она волновалась, то, скорее, сама бы дала ему разрешение покинуть Нагорья, чем толкала в объятья не пойми кого.

— Что ты имеешь ввиду? — осторожно спросил эльф, продолжая всматриваться в мрачное лицо дракона.

— Ничего. Так ты действительно сам меня приволок? — резко сменил тот тему.

Настаивать на ответе не имело смысла — если Шайс не желал чего-то говорить, всё бесполезно.

— С помощью магии.

Дракон кивнул, довольствуясь таким ответом. Еще его очень интересовало, куда всё же подевался Борей… и кто он вообще такой, но это неминуемо сводило все разговоры к его проигрышу… пожалуй, он спросит об этом позже и не станет портить себе аппетит.

Ужин был сказочным. Шайс не помнил, когда вообще так вкусно ел. И в честь этого удостоил эльфа скупой благодарностью.

Алияс ещё долго крутился на кухне, вылизывая каждый котелок, тарелку и ложку так, что всё это потом можно было продать под видом нового кухонного скарба. Затем он усиленно натирал стол, отполировал полы… дважды, и только после этого, усталый и измождённый, отправился к себе, пожелав дракону спокойной ночи.

За прошедший день Шайс узнал о эльфе две вещи. Во-первых, он отлично готовил, а во-вторых, просто помешался на чистоте.

***

На следующий день ящер чувствовал себя намного лучше. Благодаря некоторым особенностям расы и вида раны затягивались одна за другой. Возможно, и отвары, которыми его продолжали потчевать, внесли небольшую лепту, впрочем, Шайс не был склонен верить в силу пожухлой листвы. Утром он попытался воспротивиться, воротя нос от горьковато пахнущей жижи, но ему тут же сказали, что «десерта» он не получит. А мясо горники пахло одурманивающе-сладко, и дракон уступил.

Спорить с эльфом оказалось бесполезной затеей, когда дело касалось его никчёмных навыков врачевания, но выбора не оставалось — со слабыми не подерёшься, да и кто его накормит ужином? Жижа была выпита, мясо проглочено и Шайс не стал ждать, пока эльф уберётся на свою работу. Перевернулся и шумно засопел.

Его короткого бодрствования среди белого дня, пока учитель отсутствовал, хватило только на то, чтобы совершить необходимую прогулку, напиться свежей воды и засунуть нос в спальню Алияса.

Он не мог объяснить, зачем именно пришёл сюда снова, зная заранее, что смотреть тут не на что, но, наверное, отминать бока было тоже нелёгким трудом, требовавшим скромной передышки.

Почесав подбородок, Шайс доковылял до шкафа и раскрыл дверцы.

Платья.

Десяток светлых платьев.

«Эльфу точно нужен старший муж, — подумал дракон, касаясь простой, но мягкой на ощупь материи. — Ведь тот, кто рядится в такое, не может претендовать на главенствующую роль в семье… и почему его ещё никто не уломал? Похоже, Алияс тот ещё гордец, или он всё же недоговаривает о своих странных отношениях с Бореем? Кстати, было бы неплохо разузнать и о нём.»

Шайс мог поклясться, что кроме утёса больше нигде не сталкивался с ублюдком, но где-то же тот обитал. И если он нашёл убежище на просторах Нагорья, значит, его сюда пустили — земли драконов охраняет древняя магия, чужие не могли разгуливать среди скал по собственному желанию. И кто-то должен был непременно знать, кто он такой и что здесь позабыл.

Любопытство — страшная вещь.

Осторожно закрыв дверцы шкафа, Шайс вернулся к себе, чувствуя, что ещё немного, и головокружение заставит его усесться прямо на пол. Не хотелось бы, чтобы учитель обнаружил его там, где ему нечего было делать.

Алияс вернулся на закате, когда чей-то одинокий желудок уже лип к спине.

— Мог бы и поторопиться, раз уж оставил дома раненного, — брюзжал Шайс, словно проживший бесконечно долгую жизнь дракон, рассчитывая сцепиться с эльфом и выплеснуть накопившееся за день раздражение.

Сейчас тот пошлёт его куда подальше. Велит отправляться домой и пообещает, что хорошей оценки ему не видать как своих ушей (будто бы она ему вообще нужна).

Но Алияс не ответил. Печь зашипела, приветствуя хозяина, и как только Алияс убедился, что умирать на его руках никто не собирается и силы остались даже на то, чтобы показывать зубы, он выскользнул за дверь, чтобы вернуться с полными руками съестного.

— Поторопись, я с голоду умираю, — буркнул ящер, теряя запал. Сложно спорить с тем, кто с тобой не разговаривает. Да ещё и кормит.

Ужин снова превзошёл все ожидания.

— Хоть ты и эльф, но готовишь отменно, — заметил дракон, откинувшись на стул в ожидании, что Алияс будет польщён таким комплиментом. Но тот снова молчал, будто набрал в рот воды. — Ты что, язык прикусил, или это такая тонкая форма издевательства над раненным?