– Чарльз! – шепотом позвала она.

Наконец дверь открылась, и она поспешно проскользнула внутрь.

– Почему же вы так долго не открывали? Меня могли заметить! – сказала она, содрогнувшись от мысли, что ее могли застать в столь пикантной ситуации.

– Простите, я, должно быть, задремал.

Несколько секунд они молча стояли и смотрели друг на друга, а затем она бросилась в его объятия.

Дни после Рождества в Армстронг-хаусе пролетали за зваными обедами, ужинами, прогулками к озеру и поездками верхом. Однако все мысли Арабеллы занимали ночи – она не могла дождаться их наступления. К концу недели девушка начала осознавать, что ее безумная страсть к Чарльзу превращается в какую-то болезнь, тяжкий недуг. Глядя на Армстронгов, она видела, насколько это благополучная и счастливая семья в их привилегированном мире, и понимала, что то, чем она занимается с Чарльзом, может разбить это счастье вдребезги. Тем не менее в течение дня она продолжала обмениваться с Чарльзом взглядами украдкой и короткими пылкими фразами, а каждую ночь приходила к нему в комнату, едва убеждалась, что дом затих и все разошлись спать. Это продлится всего неделю, уговаривала она себя. Скоротечный роман, который быстро сгорит, после чего она вернется к своей нормальной жизни с Гаррисоном. Хотя в глубине души она уже знала, что этого никогда не случится, потому что ее чувства к Чарльзу слишком сильны. Она переступила все границы, хотя всегда считала это для себя невозможным.

Ночью накануне Нового года они лежали в постели. Чарльз гладил ее волосы, когда часы внизу пробили шесть раз. Она ждала этого звука со страхом, потому что он означал, что ей пора уходить.

Эмили в своей кровати все время ворочалась – в эту ночь ей не спалось. Ей пришло в голову, что повариха, возможно, уже встала и она может попросить у нее немного теплого молока, чтобы поспать хотя бы несколько часов.

«А если и нет, то, думаю, я и сама могу его себе приготовить, это не так уж сложно», – говорила она себе, вставая с постели и накидывая халат. Открыв дверь, Эмили вышла в коридор. Она очень любила Армстронг-хаус ранним утром. Днем тут вечно сновала масса разных людей, а в эти предрассветные часы в доме царила тишина и покой. Поэтому она очень удивилась, услышав, как скрипнула еще чья-то дверь, и обернулась. К ее изумлению, из комнаты Чарльза выскользнула Арабелла в халате. Эмили в шоке следила за тем, как та закрывает за собой дверь и торопливо направляется по коридору.

Увидев Эмили, стоявшую и ошарашенно смотревшую на нее широко открытыми глазами, Арабелла застыла на месте.

Они обе стояли неподвижно и смотрели друг другу в глаза. Первой не выдержала Арабелла. Она быстро прошла по коридору мимо Эмили, не проронив ни слова, зашла к себе в комнату и плотно закрыла за собой дверь. А Эмили еще долго стояла в шоке, пытаясь как-то осмыслить то, свидетелем чего только что стала.

Было уже десять часов утра, а Арабелла все еще сидела на своей кровати, держась руками за голову. Она знала, что все завтракают внизу и наверняка интересуются, где она, но тем не менее все равно не могла заставить себя спуститься и встретиться с Эмили лицом к лицу. Одна только мысль об этом вызывала у нее приступ паники.

В дверь постучали.

– Арабелла! – раздался голос Гаррисона. – Ты собираешься выходить к завтраку?

– Уже иду! – постаралась как можно радостнее откликнуться она, после чего встала и направилась к двери.

Гаррисон ждал ее в коридоре.

– Я хотел, чтобы тебе дали возможность поваляться в постели, но мама настаивает, что тебе нужно позавтракать, чтобы набраться сил на день, – пояснил Гаррисон, когда они шли по коридору к лестнице.

– Для чего? Чтобы опять играть в карты или снова обсуждать бесконечные планы Гвинет относительно ее свадьбы? – саркастическим тоном спросила она.

Гаррисон растерялся:

– Я не знал, что мы нагоняем на тебя тоску.

Когда они спустились в холл, Арабелла остановилась и посмотрела на него.

– Прости меня, Гаррисон, мои слова прозвучали как черная неблагодарность. На самом деле мне очень понравилась неделя, проведенная в вашем доме.

Он кивнул и проводил ее в столовую, где все остальные уже заканчивали завтракать.

– Доброе утро! – поприветствовала ее Маргарет.

– Простите, я опоздала, – виновато сказала Арабелла.

Затем она оглядела стол. Эмили сидела в самом дальнем конце; она была очень бледна и неотрывно смотрела на стоявшую перед ней нетронутую тарелку.

– Эмили! Выпрямись и ешь! – скомандовала ей Маргарет.

Дочь расправила плечи, взяла вилку и принялась ковырять еду. Затем она внезапно резко отодвинула свой стул и бегом бросилась из столовой.

– Эмили! – крикнула ей вдогонку мать, но той уже и след простыл. – Что за девчонка! – сокрушенно вздохнула Маргарет. – Я уже отчаялась научить ее хоть каким-то манерам.

Когда Эмили потеряла контроль над собой и убежала, сердце Арабеллы оборвалось. Было ясно, что это лишь вопрос времени, когда та выдаст ее.

После завтрака она подошла к Чарльзу в холле.

– Мне необходимо срочно поговорить с вами! – прошептала она.

– О чем же?

– Где мы с вами могли бы пообщаться в приватной обстановке?

– Ступайте на прогулку в парк, на первую террасу. В два часа я буду ждать вас там у фонтана.

Арабелле трудно было днем избавиться от постоянного внимания Гаррисона. В конце концов она сделала вид, что хочет после обеда прилечь у себя в комнате, а сама тем временем, быстро надев пальто, шляпу и перчатки, направилась на встречу с Чарльзом. Она шла по громадному парку на первой террасе, по лабиринту дорожек и обсаженных кустарником аллей, пока не нашла фонтан, который сейчас был весь укрыт снегом. В ожидании его она нетерпеливо расхаживала вокруг фонтана. Наконец он появился.

– Что стряслось? – спросил он, глядя на ее лицо, искаженное гримасой страха и паники.

– Эмили! Она видела меня, когда я сегодня утром выходила из вашей комнаты!

– Вы в этом уверены?

– Конечно, уверена! Она стояла, уставившись на меня так, как будто увидела привидение!

В этот момент Чарльз заметил садовника, который суетился вокруг каких-то засыпанных снегом растений.

– Давайте пройдемся, – предложил он, уводя ее по дорожке парка.

– Что нам делать, Чарльз? – с отчаянием в голосе спросила Арабелла. – Если она кому-нибудь расскажет об этом, я погибла, Гаррисон будет опозорен, а вся ваша семья…

– Она вам ничего не сказала? – перебил ее Чарльз.

– Ни слова. Просто молча смотрела на меня.

– По крайней мере вас хотя бы увидела не Гвинет и не Дафна.

– Но что сделает Эмили?

– Я пойду и поговорю с ней.

– Чарльз, мы с вами играли с огнем и теперь должны в этом огне погибнуть! – воскликнула Арабелла и, повернувшись к нему, положила руку ему на грудь.

– Арабелла, осторожно! – Чарльз кивнул в сторону садовника, который неподалеку катил перед собой тачку. Она быстро убрала свою руку, и они пошли дальше.

Перед дверью комнаты Эмили Чарльз застыл в нерешительности, прежде чем постучать. Никто не ответил, и он постучал снова.

– Эмили, это Чарльз, – громко сказал он через дверь.

Через мгновение он услышал, как щелкнул открытый ключом изнутри замок. Дверь слегка приоткрылась. Выждав паузу, он толкнул ее и шагнул в комнату.

Эмили стояла перед мольбертом.

– Что рисуешь? – спросил он.

– А ты что, не видишь? – откликнулась Эмили, продолжая работать и даже не взглянув в его сторону.

Подойдя ближе, он увидел, что она рисует его портрет.

– Я и не знал, что ты рисуешь меня, – с удивлением сказал он.

– Я работаю над этим портретом уже несколько месяцев.

– Он очень хорош – разве что немного льстит мне!

Он прошелся по комнате и взял лежавшую на столе книгу – это был том Карла Маркса.