– Победителем данного поединка я объявляю господина Рюдигера из Фалькенберга, – сообщил глашатай.
Рюдигер еще раз поклонился королю. Позже он будет выезжать на арену сражаться с другими рыцарями, а победителя турнира определят только через два дня. Здесь действовал метод исключения. Боевые пары определялись жеребьевкой, кто проигрывал, сходил с дистанции, победители проходили в следующий тур. Однако Рюдигер предполагал, что глашатаи подтасовали результаты жеребьевки и на этом турнире. Как обычно, в первый день сражалось больше юных рыцарей, причем между собой, а не с опытными воинами. Так каждый новичок получал шанс стать победителем дня и быть щедро одаренным. Существование многих странствующих рыцарей зависело от таких подарков, Рюдигер искренне желал им добра.
Однако сейчас он наблюдал за первым поединком Дитмара. Юноша до этого момента участвовал только в одном турнире, состязании в честь его посвящения в рыцари. И он, естественно, был взволнован.
– Ах, пустяки, у него все мысли только о девчонке! – со смехом сказал Ханзи в ответ на опасения Рюдигера. – Сегодня ни свет ни заря он шатался по тренировочным аренам в надежде, что красавица страдает бессонницей, или что там еще может заставить девчонку за три часа до начала турнира занять свое место под балдахином короля. Возможно, у нее есть брат, которому она должна пожелать удачи или что-то в этом роде, заявил он. Причем он, разумеется, думал о ее возлюбленном. Возможно, только это в данный момент и беспокоит Дитмара Орнемюнде.
Рюдигер схватился за голову.
– Девушка благородного происхождения, которая, оставшись без надзора, спешит к турнирной арене! Юноша явно не в себе. Остается только надеяться, что он заметит противника, глядя на него в упор!
Разумеется, Рюдигер недооценил Дитмара. На самом деле вид светловолосой красавицы скорее окрылял юного рыцаря, – к тому же она улыбнулась ему в ответ, когда он поднял забрало, чтобы поприветствовать сидящих в ложе. Разумеется, ей просто больше нечего было делать. «Мавританка», которую так странно описал Рюдигер, отсутствовала. Похоже, она заботилась о пожилой женщине, которая не очень хорошо себя чувствовала: краем глаза Дитмар заметил, как ту рвало за палаткой. Так что девушка сидела между двумя пустыми сиденьями. На ней снова было зеленое покрывало, расшитое зелеными драгоценными камнями, темно-красное платье было надето поверх белой рубашки из полотна. Теперь Дитмар мог различить цвет ее глаз: болотные… или же нет, в этот момент, когда от улыбки ее глаза засияли, они были скорее золотисто-зелеными…
– Господин Дитмар…
В голосе глашатая был слышен укор. Противник Дитмара уже давно пришпорил своего коня. Юный рыцарь, опомнившись, также подогнал своего жеребца. Гавейн был из конюшни его приемного отца. Еще когда конь был жеребенком, Дитмар заботился о нем, он доверял своему, возможно, немного невзрачному, но чрезвычайно надежному вороному коню. И теперь он выедет на арену ради своей дамы!
Сердце Дитмара учащенно билось, когда он подготавливал коня и вкладывал пику. Он решительно уперся ногами в стремена, отпустил поводья Гавейна и прицелился в приближающегося соперника. Его пика попала точно в…
– Вот это удар! – пробормотал Ханзи своему господину, стоя на краю арены. – Если бы пика была острой, этот парень был бы уже мертв!
Это вполне могло случиться. Для сражений на турнирах на пики надевали толстые кожаные чехлы. Если бы не чехол, пика Дитмара пронзила бы горло соперника. Но удара было достаточно, чтобы сделать юного господина Исидора из Радецеля небоеспособным. Рыцарь никак не мог отдышаться и кашлял, его оруженосцу пришлось помочь ему встать и снять с него шлем, чтобы тому было легче дышать.
Дитмар чувствовал себя неловко. Он соскользнул с лошади и обеспокоенно осведомился о самочувствии противника. Однако тот только отмахнулся. Удар ненадолго лишил его дара речи, у него перехватило дыхание, но серьезных повреждений не было. Поэтому Дитмар снова сиял от счастья, представ перед королем – и своей дамой. К сожалению, на этот раз девушка едва обратила на него внимание. Мавританка как раз вернулась с пожилой женщиной под балдахин, и девушка убеждала ее в чем-то. При этом она выглядела несчастной и сконфуженной. Да и граф, похоже, был чем-то расстроен. А вот принц Людовик восхищенно аплодировал Дитмару и обменялся парой слов с сидящим рядом королем. После этого король удостоил Дитмара благосклонным кивком. В другое время юного рыцаря весь день распирало бы от гордости. Однако сейчас он видел перед собой лишь девушку, которая, похоже, не заметила, что он победил. Дитмар выглядел угнетенным, когда прискакал в конюшню.
– Она увидит тебя еще раз, позже! – засмеялся Рюдигер, увидев кислое выражение лица племянника. – Черт побери, таким, мчащимся, как сегодня, по арене, она будет видеть тебя, вероятно, вплоть до последнего тура! Я больше не имею ничего против девчонки, Дитмар. Что касается силы твоего удара, то, похоже, тут не обошлось без магии, она явно обладает какими-то магическими свойствами.
До полудня еще десять пар молодых рыцарей сразились между собой. Рюдигер наблюдал за происходящим с интересом, оценивая боевую мощь будущих соперников. Дитмар же, напротив, не спускал глаз с балдахина короля в надежде заметить, как один из господ выезжает на арену под знаком девушки из Тулузы. Однако этого так и не произошло. Но вот Рюдигер заметил, что Дитмар устремился к палатке, в которой в полдень предлагали напитки, поскольку дама его сердца скрылась там со свитой короля. Через некоторое время он вернулся, очевидно, не добившись успеха, и поплелся к конному рынку, который располагался неподалеку.
Рюдигер и Ханзи отправились в палатку, чтобы выпить по кубку пива. У пивной они встретили Авраама из Кронаха.
– Почтенный господин Абу Хамед из Мохакара! – поприветствовал его Рюдигер поклоном. – Неужели вы, благородный язычник, выедете на арену со своим изогнутым клинком? Вы посеете страх и ужас среди христианских рыцарей!
Это была шутка, но ее целью не было обидеть собеседника – Рюдигер сражался вместе с Авраамом, он знал, что тот прекрасно владеет мечом. Однако Авраам не стал отвечать на насмешку, он выглядел встревоженным.
– Оставь эту чепуху, Рюдигер, – неохотно произнес он. – Хвала Веч… э-э… Аллаху, я наконец-то нашел тебя! Куда запропастился твой юный наследник Лауэнштайна?
Рюдигер пожал плечами.
– Дитмар бродит где-то сам по себе, – улыбнулся он. – А что случилось, Абу?
– Другой обитатель Лауэнштайна, этот Роланд Орнемюнде, где-то здесь, – заявил Авраам. – И он не просто гость, он собирается сражаться. Сегодня после обеда он в первый раз выедет на арену, а боеспособность его противника не стоит упоминания, так говорили глашатаи. А значит, он пройдет в следующий тур. А ты и Дитмар, вы ведь тоже прошли, не так ли?
Обеспокоенный Рюдигер кивнул.
– Я опасался чего-то подобного. Но мы подготовили Дитмара, не переживай. Он не станет лезть на рожон…
– Но ведь и не опустит сразу же свою пику перед ним, если им придется сражаться друг с другом!
Рюдигер потер лоб.
– Разумеется нет. К тому же не перед этой девушкой… Но этого нельзя допустить! Я поговорю с епископом, глашатаями, всегда можно что-то придумать…
Авраам кивнул.
– Пока в турнире участвуют пятьдесят рыцарей, это будет несложно. Но если Дитмар пройдет в третий или четвертый тур… И тебе не следует позволять ему разгуливать здесь одному. Если правда то, что я слышал об этом Роланде, он способен на что угодно. – Авраам не был лично знаком с Роландом, но ему хватило одной стычки с его рыцарем, который когда-то пытался похитить Дитмара. – Ну так что, где юноша?
Рюдигер допил пиво, а затем нехотя отставил кубок в сторону.
– Где-то возле палатки короля на конном рынке, – заявил он. – Отправился по следам юной графини Тулузы…
Авраам нахмурился.
– Юной графини Тулузы? Рюдигер, графа Тулузы не сопровождает дочь…
Мириам взяла под свою опеку юную девушку, которую граф Тулузы привел этим утром под балдахин короля. Сначала она немного беспокоилась: такая красивая девочка в сопровождении графа – это было чревато неприятностями. Но здесь была также ее мать, и если верить тому, что пробормотал себе под нос все еще мучающийся от похмелья граф, это были жена и дочь его старого боевого товарища. Пожилая женщина Мириам совершенно не понравилась. Она едва удостоила мавританку приветствия и не сочла нужным даже представиться.
