Но ведь Бильбо не собирался уезжать, по сути, сейчас ему было очень приятно рядом с Торином. И ведь он подчеркнул, что не хочет уходить. Будто Торина угнетала одна возможность скорого расставания, складывалось впечатление, что Торин хочет прогнать его и проверить, крепки ли чувства. Зачем он так делал? Не доверял Бильбо? Себе не доверял? Сплошные загадки, на которых не найти ответов.

Вывести Торина на разговор было непросто. Обычно он просыпался ранним утром, куда раньше, чем Бильбо, и не будил хоббита, если тот спал крепко.

В это утро вышло так же - пока Бильбо все еще сладко дремал, зарывшись в подушки и прижимаясь к его теплому боку, Торин уже проснулся. Положил ладонь ему на плечо и стиснул привычно.

- Мррфф… - пробормотал Бильбо, не желая расставаться с приятной утренней дремотой. Торин тормошил его слегка, потянул к себе, Бильбо сонно подтянул к себе одеяло, а потом ощутил прохладу и проснулся от этого чувства. Торина уже не было рядом.

Бильбо недоуменно потер глаза и окончательно проснулся с ощущением недосказанности. Быть может, Торин чего-то хотел? О, он определенно хотел, но почему не разбудил как следует, не разложил его сам так, как хотел? Неужели не желал делать ничего против его желания? Бильбо закусил губу, натянул подштанники и сполз с кровати, оглядываясь в поисках Торина. Судя по звуку плещущейся воды, тот был в ванной.

Поставив стул под витражным окошком, Бильбо забрался на него и, почти не испытывая угрызений совести, заглянув внутрь. Как он и думал, Торин делал это один. Ласкал себя, крепко стискивал стоящий член, двигал кулаком вверх-вниз в четком ритме и разлизывал губы, зажмурившись. По его мощному мускулистому торсу стекали капли воды, в разноцветных стеклышках изображение казалось слегка нереальным, но не оставляло ни малейших сомнений в том, что происходило. Бильбо не думал, что банальное рукоблудие в исполнении Торина способно вызвать в нем столько эмоций, но едва не свалился со стула, испытав целую гамму чувств: от внезапного прилива возбуждения до недоумения, зачем Торину понадобилось так поступать.

- Ты чего, подглядывал? – хмуро поинтересовался Торин, выходя из ванной в одном полотенце на бедрах.

- Кто? Я? – удивился Бильбо, задумчиво сидя на стуле под окошком. Потом приоткрыл рот, шумно выдохнув, улыбнулся и поджал губы, - возможно.

- Тебя не учили, что это некрасиво?

- Прости, - фыркнул Бильбо и подошел к нему вплотную, взялся за его полотенце и приподнялся на цыпочках, - но разве я больше не интересен тебе?

- С чего ты взял?

- С того, что ты не волочешь меня в постель.

- А должен?

- Торин! – Бильбо рассердился, обхватил его лицо ладонями, и посмотрел глаза в глаза, - ты что, хочешь меня, только если я сопротивляюсь и плачу?

- Нет, - Торин сглотнул, огладил его бока и стиснул крепко, - но я не хочу настаивать.

- О, это что, месть?!

Бильбо выдохнул и куснул его за шею, вполне ощутимо, поцеловал крепко, оставляя засос, зажмурился, отдаваясь ему, позволяя ласкать себя. Торин перенес его на кровать, лег рядом, но потом замер:

- Не могу же я весь день валяться с тобой в постели. Надо было вставать вместе со мной.

- А завтрак? – фыркнул Бильбо, - может, мы сделаем это вместо завтрака?

- Я распорядился подать его в кабинет.

- Просто прекрасно, - зафырчал Бильбо, забрался на кровать, - хорошо, хорошо. Иди завтракай, работай. Я-то займусь любимым делом – стану бить баклуши. Может, погуляю, если ты не против.

- Не против, - Торин принялся одеваться, а потом глянул на него через плечо, - учти, я сегодня задержусь.

- Ты целую неделю то задерживаешься, то занят, то спишь, то рукоблудишь, - печально вздохнул Бильбо, уставился куда-то в сторону, - я знал, что так все и будет.

- Что за чушь ты несешь?

Бильбо не ответил. Торин вдернул ремень в пряжку, а потом оглянулся на хоббита. Тот сидел, перебирая складки на простыне.

- Что за чушь ты несешь, - вновь проговорил Торин, обнял скорбного хоббита и прижал к себе. Тот засопел и прижался к нему в ответ.

- Ничего не чушь. После Эсгарота ты…

- Не спорь со мной.

Бильбо прижался к нему крепче, обхватил за шею, а потом задышал ему в ухо, шепча чувственно и тихо:

- И к кому же ты идешь сегодня вечером?

- Ему двести лет, - таким же чувственным шепотом ответил Торин, - у него седая борода, и его зовут Оин.

- Оин?! Про которого говорил Фили? А ты возьмешь меня с собой?

Торин смерил хоббита взглядом, а потом ласково потрепал по голове:

- Нет.

- Почему? Я буду тише воды и ниже травы.

- Нет, Бильбо. Я должен поговорить об этом наедине с ним, - Торин почесал его под подбородком, - но потом я тебе все расскажу.

- Обещаешь?

- Да, - сказал Торин и, поцеловав хоббита в лоб, поднялся с кровати.

***

Не так давно Торин принимал в зале парня из краснодеревщиков со странными видениями, а теперь настала очередь и для него самого. Он не слишком-то желал открывать душу перед посторонним, и заранее не доверял Оину.

И зря не доверял.

Во-первых, Оин не стал делать события из того, что к нему пришел узбад. Разговаривал вежливо, без подобострастия, но и без панибратства. А во-вторых, Оин вполне спокойно отнесся к самому предложению разгадать символы, приходившие во сне:

- Это все дневные переживания, - проговорил Оин, когда чайник вскипел, - отголоски наших тревог и желаний.

Он аккуратно разлил чай, и Торин кивнул, принимая чашку, стиснул ее в ладонях, грея пальцы, и задумчиво поглядел на старинные гобелены, украшавшие стены комнаты.

- Ты расскажешь мне подробнее о том, что видел? – спросил Оин, усевшись напротив него.

- Это было связано с золотом, - сглотнул Торин, и, не вдаваясь в особые подробности, пересказал парочку самых ярких и возбуждающих снов, которые впору записывать было. Оин слушал, не смеясь, но и не принимал слишком уж серьезный вид. Торин успокоился и досказал сон с потопом, после которого когда-то долго не мог придти в себя.

- Я так понимаю, этот паренек сейчас жив? – поинтересовался Оин как бы мимоходом.

- Который?

- Которой присутствует во всех твоих снах.

- Думаю, эта сплетня уже облетела весь Эребор, - нахмурился Торин, - и этот разговор должен остаться между нами.

- Безусловно. Так он жив или нет?

- Жив.

- И ты проделываешь с ним то, что тебе снится?

Торин замялся, катая чашку в ладонях. Все-таки вопросы смущали его, глупый Фили со своими дурацкими советами. Нечего было его слушать.

- Твой разум смущают эти сны? – Оин хитро сощурился, - или мои вопросы?

- И то, и другое. И нет, в жизни я не делаю всего, что мне снится.

- А почему? Почему ты не позволяешь себе выпустить свои внутренние желания?

- На все есть сотни причин, - буркнул Торин.

- И все они убедительны? Быть может, этот паренек не дает тебе возможности…

- Нет! – Торин вконец смутился, с громким стуком поставил чашку на стол. Все это было замечательно, но все же чересчур глубоко затрагивало те струны души, на которых Торин не позволял играть никому.

- Я бы посоветовал задуматься о личной жизни. Возможно, вся проблема тревожных снов кроется именно в ней. Ты недополучаешь чего-то, - Оин снова хитро сощурился, - в обычной жизни и наверстываешь это во сне?

- Возможно. Но были и другие сны, - вздохнул Торин, - похожие на прежние, но о другом, не о моем… пареньке. Не такие… насыщенные переживаниями.

- И что же тебе снилось?

- Мне снился пепел и снег под луной. И башня.

- Башня? – обеспокоенно повторил Оин, тоже отставил чашку, - вот башня это уже нехорошо.

***

Вернулся Торин и правда поздно. Вошел, прикрывая светильник рукавом, запер дверь и, заметив, что хоббит уже спит, погасил свет. Принялся медленно раздеваться в темноте, сам расстегивая бесчисленные пряжки и застежки.