Не дождавшись ответа, Смог отшвырнул Торина в сторону, тот ударился в балюстраду, пробив каменную кладку, и рухнул вниз, на золото. Остатки осыпалась следом.

- Что ж… - прошипел Смог, разворачиваясь, хвост шуршал по залежам монет, словно огромная змея, - пора и мне переехать в Казад-Дум, раз в Эреборе делать нечего.

И, оглушительно громко ступая, он вышел прочь, потопал к выходу из горы. А Бильбо тут же метнулся к поверженному Торину. Тот лежал с закрытыми глазами, из-под темных волос растекалась гладкая блестящая лужица крови.

- О, Торин! - воскликнул Бильбо, закричал и прижался к нему. Жизнь в одно мгновенье стала пустой. Гораздо более пустой, чем когда попал в рабство, чем когда сидел в плену спальни. Тогда была надежда, была радость, были мечты, а сейчас все вдруг оказалось безрадостным, даже мысли о Шире. Бильбо не хотел больше вернуться домой. Бильбо хотел, чтоб Торин открыл глаза.

- Ты не можешь так, - зашептал он, а потом ударил по щеке, сильно, с размаху, еще и еще, пока Торин действительно не раскрыл глаза и не уставился на него.

- Голова… - простонал он, обхватил ее двумя руками, словно пытался унять звон. Сказал это самому себе, будто обрадовался, что голова все еще есть и находится там, где ей и положено – на плечах.

- Торин, - Бильбо всхлипнул, заглядывая ему в лицо. А потом бросился ему на шею, стискивая крепко.

- Ребра… - просипел Торин, обнаружив, что ребра у него тоже есть, и повезло им меньше, чем голове, ощупал себя, с трудом поднимаясь. И все же встал, пошатываясь, весь в каменной крошке. Бильбо отлип от него, попытался отряхнуть, но Торин, стиснув зубы, отстранил его руку, побежал туда, где светило солнце.

В бело-голубом небе виднелась туша дракона. Словно огромная птица, он мчался в вышине, с каждым мгновением удаляясь от Эребора.

И с каждым мгновением приближался к Мглистым горам.

Торин, задрав голову, смотрел на него, не обращая внимания на потеки крови, украсившие щеку и дозмеившиеся до шеи. Торин смотрел дракону вслед, как смотрят на комету в небесах, несущую бедствие и разрушения. Бессильно смотрел, напрасно стискивая тяжелые кулаки.

- Стреляли хоть? – рявкнул он с нескрываемой досадой.

- Да, государь! Не берут его стрелы! - закричал кто-то сверху, с укреплений.

- Чешую ему попортили, а толку?!

Торин скрипнул зубами так громко, что слышно было. С дробным грохотом все еще осыпались камни с разбитых Главных Врат.

Дымился в руинах Дейл под горой.

Эльфы стояли на высоком холме, готовые к бою. Бильбо, никогда не видевший эльфов даже издалека, жадно пытался разглядеть их получше. И откуда только узнали о бедствии так скоро?

- Фрар! - хрипло, точно ворон, выкрикнул Торин, - созывай военный сбор. Всех сотников да тысячников ко мне, оружейников - к делу.

Бильбо невольно прижался к его руке, потому что тревога сжала сердце когтистой лапой.

- Мы выступаем в Казад-Дум, - сказал Торин, наконец-то обратив внимание на хоббита, - кончилось время праздности и мира.

- Я пойду с тобой, - спокойно отозвался Бильбо. Знал, всей душой чувствовал сейчас, что Торин нуждается в поддержке, хоть ни за что не покажет это.

- Это опасно.

- Я не боюсь, - сказал Бильбо, коснулся его пальцев своими. – И не пытайся оставить меня в стороне.

Торин, вспомнив, видимо, что хоббит не умер со страха при виде дракона, не стал возражать. Крепко взял его за руку, попытался проанализировать ситуацию, но сердце все еще слишком часто стучало в раздавленные ребра, дышать было больно.

Хоббит стоял рядом, вплотную, прижимаясь к плечу, и Торин с изумлением понял, что тот жмется к нему не от страха, вовсе нет. Бильбо не трусил сейчас, но пытался поддержать самого Торина. Подставить плечо, если возникнет надобность.

Торин шумно выдохнул и обнял его крепче, притянул к себе, чувствуя биение его сердца.

Дракон превратился в крохотную темную точку в небе, а после и вовсе исчез из вида.

Конец.