Стыдливо прикрываясь шайкой, он прошел внутрь, заморгал, привыкая к горячему влажному воздуху, едва различая в водяном тумане очертания каменных лавок и стен, украшенных разноцветной мозаикой. Гномы времени не теряли, кто поудачливее - заняли места на лавках, остальные стояли у кранов, натираясь мылом. Бильбо смутился, покраснел и юркнул в угол. От обилия плечистых, волосатых, мускулистых голых тел ему стало совсем нехорошо, и идея с купальней разонравилась вдруг. Но уходить, не помывшись, было глупо, к тому же, волосы уже напитались водой и промокли. Бильбо вздохнул, отвернулся лицом к стене, повернул наугад кран и подставил ладони под восхитительно теплую, даже горячую воду. Еще чуть-чуть, и невозможно было стерпеть, но пока что вода обжигала приятно, ласкала измученное тяжелым трудом тело, и Бильбо едва слышно застонал от удовольствия. Постояв немного под краном, он быстро намылил голову, вымывая жирную пыль из волос, намылился сам, наблюдая, как грязь размазывается и отступает под напором воды, оставляя чистую, гладкую кожу. Сплошное удовольствие! Бильбо решил намылиться еще раз, чтоб точно смыть с себя все, но тут мыло предательски выскочило из руки и лягушкой ускакало куда-то под лавку.

- Проклятье! - выдохнул Бильбо и пошел его искать, стараясь не натолкнуться на гномов. Мыло отыскалось под соседней лавкой, и Бильбо ни за что бы не ухватил его, скользкое и непослушное, если б не веревочный хвостик. Подцепив его пальцем, он потянул мыло к себе, словно мышь из подпола, и вдруг почувствовал бесцеремонный шлепок пониже поясницы.

- Эй! - возмутился Бильбо, выпрямился, сжимая в руке мыльный хвост.

- Прости, - ухмыльнулся незнакомый ему гном, молодой и нагловатый на вид, - не смог удержаться. Ты кто такой?

- Бильбо Бэггинс, - ответил Бильбо и попытался пройти к своей шайке, но не тут-то было.

- А ты резвый! - удивился гном, положил лапищу ему на бедро, - и что с твоей бородой?

- Да это же невысоклик, - вмешался другой гном, и Бильбо развернулся к нему сердито, - завелся недавно в шахте, я от ребят слышал.

- Сам собой завелся? Откопали?

- Да нет же, не сам собой. Его узбаду подарили недавно, а тот от подарка избавился.

- Ты и правда королевский невысоклик? - удивился молодой.

- Нет, я свой собственный, - отрезал Бильбо, чувствуя себя совсем нехорошо.

- Так я же и говорю - в опале он.

- Торин тебя больше не хочет? - решил молодой и потянул Бильбо за руку к себе, - а странно, такой ладный вроде и гладкий.

Его ладони стиснули омытые водой бедра Бильбо, прижали к себе. Вставший член уткнулся хоббиту повыше пупка.

- Пусти! - рявкнул Бильбо, ударил его мылом наотмашь, попав по глазам. Гном вскрикнул от неожиданной боли, схватился за лицо, и Бильбо, не теряя времени, скользнул мимо него.

- Вот за это его Торин и выкинул! - раздался вслед дружный хохот, но Бильбо уже не слышал этого, натянул первые попавшиеся подштанники в раздевалке, затянул узлом и поскорее выскочил наружу. Начальника смены нигде не было, и Бильбо понял, что надеяться можно только на себя. Скользнув в спасительную темноту у стены, он добежал до лестниц и выбрал одну наугад.

***

Закончив с прошениями и слушаньями - идиотскими, как на подбор, - Торин ушел к себе в кабинет разобрать бумаги, но прежде выпить немного вина, потому что в голове гудело и звенело как колокола Дейла в праздник. Мысли путались от непрерывного звона, и надо было как-то успокоить их и себя заодно.

Едва Торин успел отпить из кубка и приняться за чтение бумаг, как в дверь постучали.

- Войдите, - сказал он, вначале не отрываясь от дел, но потом все же поднял взгляд и обомлел. На пороге стояли двое стражей и меж ними - хоббит Бильбо Бэггинс, мокрый, как мышонок, свалившийся в пруд. Струйки уже не текли с него на пол, но мокрые, потемневшие от воды волосы налипли на лицо, а подштанники прилипли к голому телу - больше на нем ничего не было. Бильбо мрачно глядел на него исподлобья, стучал зубами и дрожал от холода и страха, как пойманный в капкан зверь.

- И что это значит? - выдохнул Торин, рассматривая эту картину.

- Поймали неподалеку от главных ворот, государь, - пояснил стражник, стиснул плечо хоббита, и тот скривился от боли, - едва не улизнул.

- Почти сбежал, выходит, - Торин поднялся с места, подошел к Бильбо, взялся за ворот кафтана.

- Ты все равно не поверишь, - пробормотал Бильбо, часто моргая, - но сбегать я сейчас не хотел.

- Только зачем-то у ворот крутился, - усмехнулся стражник, вновь стиснув его плечо. Торин снял с себя кафтан, оставшись в одной рубахе, и накрыл хоббита. Бильбо засопел вдруг, зашмыгал носом, уставился на Торина снизу вверх. И вздрогнув от холода, поплотнее завернулся в кафтан, чересчур свободный, но теплый, простеганный.

- Выпей, - велел Торин, протянув ему кубок, и Бильбо, недоверчиво принюхавшись, отпил осторожно, взяв его двумя ладонями. Стража молчала, переглядываясь, но Торин на них внимания не обратил. Дождался, пока Бильбо выпьет все до капли, и сказал:

- Проводите его в мои покои. Пусть выпьет еще бокал горячего вина и как следует пообедает.

И, склонившись к самому уху хоббита, он прошептал:

- Только вздумай капризничать с едой - затолкаю ее насильно. Во все отверстия.

Бильбо только сглотнул, уставился на Торина удивленно округлившимися глазами – и так и смотрел, вывернув шею, даже когда его развернули и повели прочь из кабинета.

Торин прошелся туда-обратно пару раз, стиснул бумаги, не в силах понять смысл написанного и плеснул себе вина.

***

Быть может, это было не самое мудрое решение, но Бильбо действительно раздумал сбегать в последний момент. В Эреборе, видимо, хорошо следили за пленниками в подземных казематах, и главные ворота охранялись лишь на вход, а не на выход, и можно было улизнуть тайком и тишком, смешавшись с отрядом гномов.

Но покрутившись в тени у ворот, Бильбо понял, что снаружи скоро вечер, ночь, холод и ветер, а у него только мокрые подштанники и ни крошки еды. В шахту обратно он идти не хотел ни за какие коврижки, хватит с него озабоченных гномов. Бильбо устало привалился к стене и обхватил себя ладонями.

Оставался Торин.

Ему было страшно соваться к нему и о чем-то просить, но другого выхода не было, поскольку, как выяснилось, гномий член в зад можно было получить где угодно - в купальне, на груде угля в шахте, а не только в ториновой спальне. И вот сейчас он сидел в этой самой спальне, постепенно отогреваясь, и вновь считал минуты до прихода Торина.

Делать было нечего, наевшись и напившись горячего вина, он разгуливал по покоям в лазурно-синем кафтане, как в плаще полководца. Слонялся из угла в угол и чиркал найденным в камине углем по стенам, не найдя чистой бумаги. Почиркал по гладкой входной двери, но ничего не вышло, уголь не оставлял и следа. Зато в уборной они были выкрашены светлой краской, и рисовать углем было одно удовольствие. Бильбо провозился там до вечера, вновь пачкая ладони, пока солнце не зашло окончательно. Тогда он вернулся в комнату, прилег на кровать и попытался поспать.

Но задремать не удалось.

- Спишь? - негромко спросил Торин, заходя внутрь. Бильбо испытал горячее желание притвориться спящим, но Торин уже коснулся его плеча, потеребил, погладил по шее.

- Уже нет, - выдохнул Бильбо и посмотрел на него из-под полуприкрытых век. Торин прижался вдруг губами к его лбу, закрыл глаза и замер.

- Жара вроде нет, - сказал он, - горло не болит?

- Нет, - сипло выдохнул Бильбо, ни живой, ни мертвый. Не знал, чего от Торина ожидать - то ли назад в шахту отошлет, то ли возьмет силой прямо сейчас. Как Бильбо уже убедился, Торин был совсем непредсказуем. А тот, чуть усмехнувшись, поднялся на ноги, зажег масляные лампы, столько, что в спальне стало светло как днем.