- Не трогайте меня больше, я вас уже просил.

- Почему? – поинтересовался Ганнибал, не прерывания прикосновения.

- Потому что я не нуждаюсь в вашей жалости, - проговорил Уилл медленно и размеренно, отдернув пальцы. Посмотрел на него строго, будто Лектер был непонятливым и приставучим студентом. Касаясь ладонью перил, он прошел вниз до конца лестницы.

- Я хочу с вами поговорить. Пожалуйста, не отказывайте мне, Уилл.

Тот помолчал, не оборачиваясь, и спина его была напряженно-прямой, будто прочерчена по линейке. Но через пару томительных мгновений он обернулся, и на губах его блуждала призрачная улыбка:

- Хорошо, доктор. Если вы настаиваете. И, - он добавил, чуть сощурив глаза, - было бы замечательно, если бы вы открыли бутылку вина.

Ганнибал улыбнулся ему в ответ и отправился в кладовую, размышляя над тем, какой именно вкус окажется соответствующим случаю. Еще десять минут назад он планировал принять душ и отправиться спать, но открывшаяся перспектива ночной беседы с Уиллом будоражила и волновала разум. Возможно, Уилл позволит алкогольным демонам раскрепостить сердце и душу. Больше всего он был похож на коробку со сладостями, заключенную в головоломку: можно было стискивать ее пальцами, пытаться поддеть ногтями, но без разгадки оставалось лишь слизывать редкие капли сиропа, вытекающие из пазов.

Остановив выбор на своем любимом вине, Ганнибал вернулся в гостиную, предвкушая тихий звук, с которым пробка покинет бутылку, разливающийся в воздухе аромат. Но Уилл тоже сделал выбор.

Запрокинув голову назад, Уилл сидел в кресле, приоткрыв рот и часто, неритмично вздыхая. По выступающему кадыку пробегала дрожь, струйки пота поблескивали на коже, и Ганнибал почти сразу заметил шприц, не вынутый из вены предплечья.

- Это было крайне неразумно, - сказал он, опустившись на колено рядом с ним. Осторожно вынул шприц и протер место инъекции, действуя автоматически. Все так же по инерции откупорил вино и, безо всякого удовольствия, прислушался к запаху.

- Наверное… - пробормотал Уилл, едва выговаривая слова, и Ганнибал заметил свое собственное отражение в его глазах.

- Вы довольны своим поступком?

- Не горжусь, - выговорил он, сглатывая буквы, - но доволен.

- Как вы ощущаете действие препарата? Воодушевление? Удовольствие? - Ганнибал на мгновение стиснул зубами хрустальную кромку бокала. - Сексуальное возбуждение?

- Анестезия… – Уилл прерывисто выдохнул, попытался поднять руку, но не справился с этой задачей и закрыл глаза, - отсутствие ярких эмоций. Безразличие. Тепло.

- Какие эмоции вы испытывали в последние полчаса?

- Различные.

- Какие именно преобладали? – Ганнибал чуть улыбнулся, подавшись вперед, - какая из них заставила вас остаться на лестнице для разговора?

- Никакая, - коротко выдохнул Уилл, стиснул губы крепко и покачал головой.

- Что вы думаете об Алане Блум?

- Я о ней не думаю.

- Почему вы убили дочь Хоббса?

Уилл лишь криво улыбнулся, но взгляд его остался печальным.

- Как вы это сделали? Что вы чувствовали при этом?

Вновь блуждающая усмешка вместо ответа.

- Вы знали, что убьете ее?

Уилл с интересом вытянул пальцы, а затем вновь сжал их в кулак, наблюдая, как натягивается кожа на костяшках.

- Вас дразнили в школе, подначивая на драку, а когда вы ввязывались в нее, не сдерживая эмоций – били толпой. Выставляли вас перед учителем зачинщиком драки. Учитель отправлял вас к школьному психологу, который задавал вам странные и глупые вопросы. Вы презирали его.

- Потому что он был неспособен решить мои проблемы, - выдохнул Уилл, - его слова о том, что не надо выделяться из коллектива, не помогали.

- С тех пор вы считаете, что вам никто не способен помочь.

Молчание и полная тишина, будто слова упали в пустоту

- Как выглядел ваш школьный психолог?

- Полная противоположность вам.

- Вас что-то раздражало в его внешности? Слишком желтые или наоборот, искусственно-белые зубы? Неопрятные пятна на одежде? Странные родимые пятна?

Уилл открыл было рот, сглотнул, но так ничего и не сказал. Замолчал, упрямо стиснув губы, проигнорировал следующие вопросы насчет школьного прошлого и с едва заметной улыбкой отвел руку, когда Ганнибал коснулся его пальцев, желая стиснуть.

- Я не нуждаюсь в том, чтобы вы сидели рядом и прикасались ко мне. Будьте так добры наслаждаться вином.

- Вы разрушили мои надежды на беседу, - ответил Ганнибал с горечью в голосе. Уилл улыбнулся в ответ и замер, рассматривая что-то внутри себя. Безвольно раскинувшись в кресле, он будто забыл про тело, бросил самого себя словно игрушку. Превысил допустимую дозу препарата в полтора раза, сведя возможность диалога в ноль, лишил Ганнибала возможности поговорить и выяснить, что Уилл на самом деле думает насчет Аланы, не было смысла вскрывать даже застарелые детские проблемы – Уилл просто-напросто молчал, мало реагируя на внешний мир.

Ганнибал постоял подле его кресла, допил свой бокал вина, задумчиво прошелся по комнате. А потом, вдохновленный неожиданной идеей, он сел за клавесин, разминая пальцы.

- Я сыграю для вас, - сказал он в тихую, часто и нервно дышащую пустоту, - надеюсь, вы не сочтете это за проявление жалости.

Уилл ничего не ответил, неторопливо размазывая теплые капли пота по шее.

***

Прошлой ночью Ганнибалу удалось закончить один этюд, туманную мысль, которую ему давно хотелось выразить в музыке. Он был уверен в том, что Уилл не вполне понял его замысла, но планировал пояснить все и еще раз сыграть для него.

Однако утро выдалось вовсе не таким чарующим и утонченным, как прошлая ночь. Утро началось с Уилла, который помешал ему сосредоточиться на составлении недельного расписания.

Уилл явился к нему в кабинет, собранный и строгий, в белой рубашке, серых брюках и при галстуке.

- Как вас спалось?

- Плохо, - выдохнул Уилл, прикусив губу, - я хотел извиниться за вчерашнее.

- Это было по-настоящему скверное и непродуманное решение, - строго отметил Ганнибал, но уже готовый простить его.

- Я… не знаю, что на меня нашло, - проговорил Уилл, будто это что-то меняло. – Я переосмыслил многое. Мне стыдно… и я отчетливо понял, что нахожусь не в своей тарелке.

- Вам просто нужно время, чтобы свыкнуться с обстановкой. Рано или поздно вы почувствуете всю прелесть моего дома, - сказал Ганнибал, наслаждаясь двусмысленностью фразы, - вы все поймете.

- Дело ведь не в обстановке, - вздохнул Уилл мягко, а потом добавил уже куда жестче, - Мне надо с вами поговорить.

Он проговорил это, глядя в одну точку, сосредоточенный и готовый к битве. Ганнибал всем телом почувствовал эту готовность и мгновенно расслабился, поскольку противостоять было бы неправильно.

- Я вас слушаю, - проговорил он и присел на край стола, жестом предлагая ему продолжать.

- Мне надо кое-что у вас попросить.

Он замолчал, не рискуя раскрывать суть просьбы, и Ганнибал пришел ему на помощь:

- Расскажите мне, и мы попробуем решить ваш вопрос.

- Я, - Уилл поднял на него взгляд, - сделал несколько звонков. И мне предложили работу.

- Работу? - максимально вежливо осведомился Ганнибал, загоняя воображаемый крючок себе в ладонь, чтоб не выдать себя.

- Я рассказал про себя, но не все, - выдохнул Уилл, уставился на него пристально, - но мне теперь нужны документы… И, разумеется, ваше одобрение.

- Позвольте узнать, что вас сподвигло на такой шаг?

- Как долго вы способны терпеть дома ничего не делающего нахлебника? - хмуро выдохнул Уилл. - Который, к тому же, должен вам кучу денег.

- Зачем вы так? - вздохнул Ганнибал и обнял его за плечи, подразумевая для себя: зачем вы такой упрямый, активный и деятельный, не лучше ли расслабиться и получать удовольствие? Но Уилл понял вопрос по-своему: