- Вы недовольны мной?

- Не могу сказать, что одобряю вашу идею, - хмыкнул Ганнибал, вынимая ватный тампон, - сядьте и закатайте рукав, будьте добры.

- Я безнадежный случай, - криво улыбнулся тот, - вы добры ко мне, но вы не можете мне помочь. Сами видите, что мы слишком разные.

- Вы отказываете себе в праве на ошибку, - Ганнибал склонился перед ним на колено, взял его руку в свою, подготавливая его, - вы тяжело принимаете критику ваших поступков и сразу воспринимаете ее в штыки, вы крайне тяжело и редко говорите о вашем детстве.

- Я рассказывал о своем детстве Гармону Ивэнсу, когда лечился в клинике, и что из этого вышло?

- Что? – полюбопытствовал Ганнибал, не отвлекаясь от своего занятия.

- Ничего, - хмыкнул Уилл, - как видите, ничего. И хорошо, что он порядочный человек и не продал это газетам. Я больше не хочу лечиться. Я устал. У вас в доме замечательно, доктор, ваша мебель, декор, еда – все это просто чудесно, но я не чувствую себя подходящим вашему дому. Я никогда не смогу ходить с вами по магазинам, быть таким, как вам нужно, потому что я не могу измениться.

Ганнибал ничего не ответил на эту тираду, прижимая ватный тампон к его руке, а затем поднялся на ноги и отошел к окну, разглядывая падающий снег. Он тоже почувствовал себя уставшим.

- Спасибо, - проговорил Уилл, пряча улыбку, и подошел к нему, - не переживайте из-за меня так сильно. В конце концов, когда мне все станет все равно, вы сможете меня перепродать.

- Это не выход, Уилл.

- Возможно, но мне сейчас станет легче, - тихо возразил Уилл, а потом замер, прислушиваясь к своим ощущениям. Ждал, когда препарат подействует и освободит его мозг от тяжести бытия. Он закрыл глаза, и короткая тень от ресниц упала на щеки.

А потом резко обернулся к нему и коснулся плеча.

- Доктор, - сказал Уилл взбудоражено, - вы ввели мне физраствор.

***

Вода полностью впиталась в ковровое покрытие, сухие осколки опасно поблескивали, а лилии ничуть не увяли. Сильные, крепкие цветы.

- Возможно, вы стоите друг друга, - вскользь заметила Беделия, когда Ганнибал закончил пересказ адаптированной версии событий.

- О чем это вы?

- О том, что Уилл Грэм заслуживает такого, как вы.

- Мне кажется, это звучит неучтиво, - сказал Ганнибал.

- Вам кажется, - Беделия взглянула на часы, - ваше время истекло, поэтому позвольте мне попрощаться. В следующий раз жду вас согласно расписанию.

- Да, - кивнул Ганнибал, не слишком торопясь уходить, - и все же, быть может, вы дадите мне совет?

- Вот это действительно неучтиво. Мы уже обсудили сегодня советы. Единственное, что я могу вам посоветовать – это обратиться к семейному психологу.

- О чем вы? – Ганнибал наклонился вперед.

- О психологах, которые консультируют пары.

- Но мы не пара!

- Но вы живете вместе и состоите в близких, доверительных отношениях. Если вы хотите вытянуть вашего Уилла Грэма и при этом разобраться в себе, вам нужна совместная консультация. Вот все, что я могу вам посоветовать.

- Это звучит странно, - Ганнибал задумчиво ухмыльнулся, - но интересно. Я еще никогда не участвовал в совместных психологических сеансах такого рода.

- Надо ведь когда-нибудь начинать, - философски заметила Беделия и начала аккуратно подбирать осколки.

========== Часть 8 ==========

Солнце медленно, словно неохотно поднималось из-за горизонта, зато луна все еще меркло сияла, как серебряная монета, приклеенная к небосводу. Такое тусклое утро лучше всего было встречать, да и проводить дома, со стаканом прекрасного кофе и ломтиком тоста с огурцом. Слушать чудесную музыку, любоваться на морозный город из-за стекла, будучи в тепле. Зима была самым подходящим временем для сибаритства.

Однако в этот ранний час Ганнибал уже находился в офисе, полностью готовый и собранный. Поскольку утро четверга всегда было временем генеральной уборки, приходилось вставать раньше на полчаса и приходить, чтоб проконтролировать клининговую службу лично.

Наблюдая за тем, как пыль покидает его кабинет, Ганнибал спокойно вздохнул и мысленно закатал рукава. Когда он работал хирургом, приходилось использовать множество дезинфицирующих средств и быть очень внимательным - не только для того, чтоб не занести заразу пациенту, но и чтоб самому не подхватить ее. В психиатрии было ровным счетом одно и то же. Чужие проблемы следовало решать с холодным, железным сердцем. Свое же следовало беречь для более приятных задач.

Они не разговаривали с Уиллом уже три дня. После того, как Ганнибал вколол ему физраствор вместо нейролептика, Уилл совершенно вышел из себя. Возможность забыться показалась ему лучшим решением проблемы, но Ганнибал не мог позволить ему принять это решение. Держать Уилла на препаратах он мог, а соглашаться с ним в этом не мог, поскольку это смещало ситуативный акцент с “Ганнибал помогает Уиллу забыть о проблемах” на “Ганнибал неспособен вылечить Уилла”.

Последнее утверждение было совсем скверным, Ганнибал не мог позволить себе этого. Конечно, научная элита Балтимора не узнает о его провале… но тут достаточно, что Ганнибал будет знать о нем. В конце концов, Ганнибал всегда может начать курс препаратов. В любой момент, когда захочет.

Уилл, разумеется, и не подозревал об этих бурях, бушевавших в сознании Ганнибала. Уилл всего лишь хотел получить свою дозу спокойствия и, столкнувшись с подвохом, просто-напросто потерял контроль над своими словами. Ганнибалу даже интересно было - оправдает ли Уилл его после этого?

- Это физраствор… - пробормотал Уилл в тот вечер, поглаживая место инъекции, - вы обманули меня, так?

- Вы сами понимаете, что я не мог ввести вам препарат.

- Но вы же согласились… Выслушай пациента и сделай по-своему? - выдохнул Уилл, обходя его и стараясь заглянуть в глаза, - почему вы не отказали прямо? Почему попытались обмануть? Думали, что я не замечу?

Признаться, именно так Ганнибал и думал, забыв о его возможностях.

- Если вы знаете об эффекте плацебо…

- Я не нуждался в п-плацебо! - воскликнул тот, едва заикаясь, как всегда в минуты сильного волнения. - Знаете, мне всегда казалось, что вся лечебная психиатрия - сплошной эффект плацебо!

Он громко выдохнул и провел ладонями по лицу, с силой стиснул голову.

- Все эти слова, что я должен вылечить себя сам, что я должен понять, что врачи не могут помочь… Все это пустые слова, не правда ли? Как физраствор вместо препарата. Только у людей нет иных свойств воздействия, кроме пустых слов!

Ганнибал ухмыльнулся. Он владел весьма широким спектром воздействия на людей, один только темный подвал иногда очень положительно влиял на психику. Электрошок, да и иные неортодоксальные методы показывали себя с лучшей стороны, Ганнибал, конечно, мог познакомить его со всем этим, если Уиллу так уж не нравились спокойные беседы, но вряд ли Уилл имел в виду, что хочет столкнуться с карательной психиатрией.

- Это было жестоко! - шумно выдохнул Уилл, его пульс зашкаливал за допустимые значения, и грудная клетка часто вздымалась.

- Тише, - проговорил Ганнибал, пытаясь приобнять его, но Уилл отступил на шаг назад:

- Нет, доктор. Вам нравится рассматривать меня, как объект, но на сегодня с меня хватит. Объект устал.

- Вы неправильно меня поняли.

- Неужели? А как я должен был вас понять? - Уилл отступил еще на пару шагов и взлохматил волосы, - или же это была месть?

Ганнибал непонимающе нахмурился, и Уилл смолк, вглядываясь в его лицо:

- Месть за то, что испортил вам выходной день, да, доктор?

- Уилл, - прохладно проговорил Ганнибал, не делая больше попыток его обнять, - я могу понять ваше состояние, вы действительно сильно устали. Прошу, прекратите приписывать мне ваши подозрения.