Казалось, прошли часы, прежде чем они смогли разорвать поцелуй. Уилл смотрел на рот Ганнибала и хотел целовать его снова и снова. А он медленно закрыл глаза, приоткрыв влажные губы, словно приглашая продолжить.

– Кофе готов, – произнес Уилл, касаясь своими губами губ Ганнибала.

– Есть способы приготовления кофе и похуже, чем с помощью одной из таких машин, – пробормотал Ганнибал. Было похоже, что он даже не вдумывался в то, что говорил. – По крайней мере, ты должен приобрести френч-пресс.

- Купи мне, – ответил Уилл и потянул его за собой, пока тот не отступил от стола и не направился вслед за Уиллом в сторону дивана. Он надавил Ганнибалу на плечи, и тот опустился на ворох потрепанных подушек. Он протянул руку, и Уилл наклонился, чтобы поцеловать его еще раз.

– Я впущу собак. Одну минуту, ладно?

Ногти Ганнибала коротко царапнули по затылку.

– Если нужно.

– Меньше минуты.

Уилл открыл дверь, и пушистая лавина из ластящихся собак чуть не сбила его с ног. Он оглянулся на диван, и обнаружил, что Ганнибал вновь наблюдает за ним. Забавно, он думал, что Джексон не выдержит встречи с ограниченностью его жизни, но ему и в голову не приходило подумать так же о Ганнибале.

Когда собаки свернулись на своих лежанках или на полу, или, со свойственным им оптимизмом, на кухне, Уилл вновь подошел вплотную к дивану, прижавшись ногой к икре Ганнибала, и уставился на его сложенные на коленях руки.

– Продолжим с того места, где остановились, или собаки убили все настроение?

Ганнибал коснулся его бедра, затем взял за локоть и аккуратно потянул на себя. Уилл опустился одним коленом на диван, упираясь руками в спинку, нависая над Ганнибалом, и наклонился достаточно низко, чтобы поцеловать его.

Руки Ганнибала забрались под пиджак Уилла и обосновались на пояснице. Уилл отчетливо чувствовал их очертания, их горячее и уверенное давление сквозь плотный хлопок рубашки. Он поцеловал Ганнибала сильнее, глубже, потянул его немного за волосы, чтобы заставить запрокинуть голову, и был вознагражден, ощутив, как сжались пальцы на его боках.

Уилл немного сместился и поставил еще одно колено на диван, оседлав бедра Ганнибала. Он с силой втянул воздух, почувствовав, как тот напрягся всем телом.

– Боже, ты, должно быть, великолепен обнаженным, – сказал он. Ганнибал молчал, и Уилл поцеловал его в уголок рта. – Я ни на что не намекаю. Все и так хорошо. Просто великолепно.

– Все в полном порядке. Незачем быть таким… осторожным.

Уилл откинулся назад и отметил про себя, что Ганнибал слегка нахмурился и то, как его рука на полсекунды замерла над бедром Уилла прежде, чем коснуться его.

– У тебя такой вид, будто мне нужно быть осторожным. Извини.

Ганнибал обхватил ладонью шею Уилла и провел большим пальцем по нижней губе. – Ты выбиваешь меня из колеи время от времени, – сказал он.

– Ты определенно не одинок в этом.

– И эти другие обеспокоены тем, что ты увидишь их слишком отчетливо?

– Это то, что тебя беспокоит?

– Возможно, меня беспокоит то, что ты не увидишь меня достаточно отчетливо.

– Я буду пытаться, пока не увижу тебя предельно ясно.

Ганнибал наклонился, чтобы снова поцеловать его, на этот раз уже с закрытыми глазами. Уилл на секунду замер, чтобы сохранить в памяти эту картину: тень от ресниц на щеках, движение кадыка, когда он сглотнул, его ищущий рот. Уилл осторожно прикусил его нижнюю губу и пососал ее, обхватил лицо Ганнибала обеими руками и слегка повернул голову, чтобы поцеловать того в щеку и почувствовать как щетина царапает губы. Он хотел спросить, как часто ему приходится бриться, хотел задать еще миллион вопросов.

Вместо этого, он прижался губами к челюсти Ганнибала и лизал, и посасывал там до тех пор, пока Ганнибал не схватил его сзади за рубашку, выдохнув его имя.

– Я не буду оставлять следы, – прошептал Уилл, – обещаю. Я буду осторожен, помнишь?

Ганнибал только усилил хватку. Уилл поцелуями скользнул обратно вверх ко рту, к нижней губе, немного припухшей сейчас. Царапнул по ней зубами, и тут же одна из рук Ганнибала спустилась вдоль позвоночника до самого основания, а затем еще ниже, и замерла прямо на заднице. Уилл усмехнулся.

Он подергал Ганнибала за пиджак. – Ты не хочешь его снять?

– Тогда и ты свой сними, Уилл.

– Конечно.

Уилл встал, чтобы стянуть свой пиджак и оставить Ганнибалу достаточно места, чтобы тот мог выбраться из своего. Ему понравилось, как руки Ганнибала задержались на его талии, прежде чем он отошел.

Вид Ганнибала в одном жилете напомнил Уиллу те пару раз, когда у него была возможность понаблюдать, как тот готовит, и это заставило его улыбнуться от странной нежности к этому странному человеку, который смотрел на него так, словно Уилл может исчезнуть, если он моргнет.

Уилл сел рядом с ним и в этот раз позволил Ганнибалу прикоснуться к нему первым. Ганнибал привлек его к себе и закружил языком по ямке у основания шеи. Уилл обвил рукой спину Ганнибала, чтобы притянуть его ближе, тогда как тот вжимал его в подлокотник дивана.

– Ты весь будешь в собачьей шерсти, – сказал он, чтобы увидеть, как на лице Ганнибала появляется страдальческое выражение.

– Этой проблемы бы не возникло, если бы ты не пускал их на мебель, – заметил Ганнибал, но слова выходили медленно, толчками, в перерывах между прикосновениями губ к шее Уилла. Он закинул одну ногу на диван и позволил Уиллу устроиться между его бедер.

Уилл провел рукой по напрягшимся мышцам Ганнибала от колена до бедра, и его снова поразила мысль, насколько было бы приятнее, будь на том меньше одежды. Позже. Ну, может быть. Он надеялся, но по-прежнему не хотел на что-то рассчитывать.

Тем временем, он пробрался одной рукой под жилет Ганнибала, и ощутил движение мышц вдоль позвоночника, и жар, запертый между двумя слоями ткани. Он растянулся на Ганнибале, и почувствовал, как тот придвинул другую ногу таким образом, чтобы Уилл оказался пойман в ловушку его тела. Стало трудно не податься бедрами вниз, а член начал ощутимо побаливать. Он сконцентрировал все свое внимание на том, как скользят по коже губы Ганнибала, но от этого стало только хуже.

– Ганнибал, – сказал он, собираясь добавить «нам следует остановиться» или еще что-то… ну, что-то более реалистичное, поскольку он не мог даже представить, как остановиться. И в этот момент Ганнибал поцеловал его, скользнул языком меж зубов Уилла, и закончить фразу стало совершенно невозможно.

Вместо этого он наклонился ближе, сильнее навалился на Ганнибала, и наградой ему послужило прикосновение уже двух рук к заднице. Он улыбнулся в рот Ганнибала, а потом ему пришлось отстраниться, чтобы посмеяться над недовольным звуком, который тот издал.

– Извини, – сказал он.

Ганнибал скользнул большим пальцем по губам Уилла и снова поцеловал его.

– Тебе даже отдаленно не жаль.

– Что говорил Фома Аквинский? «Обратись к раскаянию»?

– Он говорил о молитве, я думаю, ты очень хорошо это знаешь, и я редко видел кого-либо, кто выглядел бы менее совестливо, чем ты сейчас.

– Да? А как я выгляжу?

– Невыносимо довольным собой.

Уилл уткнулся Ганнибалу в шею, чтобы спрятать улыбку. – Я и чувствую себя жутко довольным собой. Мне нравится тебя подкалывать.

Ганнибал запустил пальцы в его волосы и взъерошил их, и Уилл знал, что теперь они торчат в разные стороны под совершенно невообразимыми углами. Уилл нежно куснул его за ухо. Ганнибал потянул одну прядку.

– Тебе действительно нужно постричься, – сказал он.

Уилл уронил голову на плечо Ганнибала и рассмеялся. – Я надеялся, что прямо сейчас тебя занимает совсем не это, но ладно.

Ганнибал поменял позу, и Уилл почувствовал твердую линию члена, прижатого к его животу. – Это не единственное, что меня занимает.

– Черт. Да. – Было так трудно не прикоснуться к нему, не начать снимать с него слои одежды до тех пор, пока он не доберется до голой кожи. Уилл схватил Ганнибала за плечи, чтобы не наделать глупостей, и поцеловал его в шею. – Тебе не нужно идти? – спросил он. – Не то, чтобы… я не хочу, чтобы ты уходил. Но…