Подобных свидетельств множество. Многие капитаны, приближаясь к Канарам с запада, помечали в своих судовых журналах, что видят впереди остров Ла Пальма, однако на следующий день с удивлением обнаруживали на горизонте ещё одну Ла Пальму.
Тогда же, в 1570 году помощник капитана Педру Велью из португальского города Сетубаля рассказал следующую историю. Возвращаясь из плавания в Бразилию, в результате ухудшившихся погодных условий, их корабль причалил к неизвестному берегу. Им открылось удивительное зрелище: пасущиеся на лугах козы и овцы, ручьи и реки с пресной водой, скалы, высокие горы, красивые пляжи и густые леса, в которых росли невиданные ими ранее фрукты и растения. С двумя товарищами Велью спустился на берег, чтобы осмотреть побережье. На песке они обнаружили отпечатки огромных ступней, вдвое больше их собственных, а также деревянный крест и потухший очаг из трёх камней, выложенных в форме треугольника. С наступлением сумерек небо затянули тяжелые тучи, и поднялся ураган. Испугавшись за корабль, Велью поспешил вернуться на борт и отойти от опасного скалистого берега, оставив в прибрежной сельве двух человек из своей команды. Ураган был настолько сильным, что вскоре остров скрылся из вида. Все попытки подойти к острову вновь «в тщетной надежде найти оставленных на острове товарищей, ушедших исследовать джунгли» оказались безуспешными: остров так больше и не появился…»
Герман ошеломлённо воззрился на своего товарища. Челюсть его отвисла.
– Андрей, так ведь это же наш капитан Гонсальвес и его слуга, которых этот лоцман оставил на Сан Борондоне.
ГЛАВА 37
Ривейра жадно затянулся сигаретой. Он сидел в порту в своём «опеле», сжимая во вспотевших руках мобильный телефон и, наблюдая, как в порт въезжали одна за другой раздражавшие его в этот час машины. Ниевес – его жена – сидела рядом, боясь нарушить молчание, а сын уехал вслед за такси, в котором в сторону Лас Америкаса направились русские.
Когда Ривейра, связанный, позвонил жене с борта «бэйлайнера» и попросил привезти в порт деньги, он успел произнести кодовую фразу. Двойного смысла в ней не смог бы увидеть ни один человек.
Неразговорчивый Ривейра ценил слова. Фразы вроде «целую тебя» или «обнимаю тебя» он считал совершенно ненужным сотрясанием воздуха. Во время звонка жене, перед тем, как дать отбой, он сказал, что её целует, чего в обычных разговорах никогда не делал. По этой фразе Ниевес должна была сразу понять, что у мужа непредвиденные трудности и предпринять соответствующие шаги. Жена у Ривейры была женщиной далёкой от легкомыслия и наивности, и эта придумка была её собственным изобретением: в истории её муж попадал очень часто.
Ниевес привезла в порт деньги, как просил муж, но при этом взяла с собой младшего сына, который ехал вслед за ней на другой машине. Увидев на катере двух иностранцев, она не стала спрашивать, где её супруг, а именно так, как он её проинструктировал, отдала им деньги, вернулась в машину и уехала. Всё это время их сын наблюдал за катером с противоположной стороны. Иностранцы обследовали машины Танцора и Осборна, припаркованные почти у причала, затем вызвали такси и уехали. Сын Ривейры последовал за ними, а Ниевес вернулась в порт и припарковала машину у причала.
Сам Ривейра появился на палубе «бэйлайнера» чуть позже, щурясь от яркого солнца и растирая запястья. Как он потом объяснил жене, иностранцы перед уходом оставили ему нож, которым он в итоге перерезал стягивавший его скотч.
Телефон зазвонил. Определитель высветил имя его сына:
– Папа, это Хуан. Я проследил за ними до дома. Они остановились на одной вилле в Чайофе. Вилла из старых. Не охраняется. Сигнализации нет. От соседей почти не видна. Чёрный ход отсутствует. Там же они встречались с какой-то женщиной.
– Молодец, сын. Оставайся там и не спускай с них глаз. Я сейчас отъеду, но к утру буду, – он захлопнул крышку телефона. – Привези ему поесть, Кармен. Если кто будет меня спрашивать, скажи, что я ушёл к Ла Гомере на рыбалку и буду завтра вечером.
Ниевес только кивнула в ответ.
Ривейра спрыгнул на мостки пристани и через минуту оказался на «бэйлайнере». Подплыв к дебаркадеру заправиться, он отпёр бардачок рубки и разложил на панели приборов карту акватории. Изучив календарь, а затем по карте измерив что-то циркулем и линейкой, он поставил жирную точку к северо-западу от Ла Пальмы. После этого он повернулся к пульту навигационной системы и ввёл в компьютер круиз контроля координаты.
Ривейре не давала покоя единственная мысль.
«Это конец, – думал он. – Тот русский был прав. Операция провалилась из-за меня! Стоит мне добраться до Сан Борондона, Осборн зажарит меня на костре и скормит моё мясо аборигенам. Проклятье! Проклятый русский!»
Однако существовал только один способ всё исправить – вернуться за Осборном. А там – будь, что будет.
Ривейра вышел из порта и включил «полный вперёд». Катер заложил вираж, от которого сам Ривейра чуть не вылетел за борт, поднял трёхметровую волну пены и устремился к Сан Борондону.
ГЛАВА 38
– Точно! – Андрей даже присвистнул. – И о кресте говорится, который мы с тобой видели! Вот гад этот лоцман! Ещё и не постеснялся растрезвонить о своей подлости на весь мир. Сто процентов, что он оставил их там не случайно! Увёл в джунгли, то-сё, а потом их там благополучно «забыл».
– Ну, не факт, может быть, никакого злого умысла у него и не было, – возразил с сомнением Герман.
– Гера, ты всё-таки слишком хорошо о людях думаешь! – прищёлкнул языком Андрей. – Вот правильно Аня сказала, что ты наивный!
– Вообще-то я не Германа одного имела в виду, – вставила, улыбнувшись, Анна, но Андрей сделал вид, что её ремарку не услышал.
– У помощника капитана появляется шанс избавиться от капитана: «исчезающий» остров, которой никто никогда не видит и никто никогда не найдёт! Теперь он сам капитан! И корабль теперь тоже его! Даже не сомневайся, этот лоцман – самый настоящий бандит!
– Ну не знаю, – пожал плечами Герман. – Я привык людям верить. Сценарий, конечно, правдоподобный, и если всё произошло именно так, как ты говоришь, то надеюсь, что этот Велью хотя бы совестью мучался до конца своих дней.
– Ха! – хохотнул Андрей. – Ты как ребёнок…
– Ну да Бог с ним. А отпечаток ступни на песке почему им показался огромным, ты понял? – загорелся Герман.
– Нет, не думал.
– Потому что средний рост у португальцев и испанцев в те времена был полтора метра. По сравнению с ними, двухметровые гуанче были просто гигантами. И размер ноги у них соответственно был в два раза больше.
– Слушай, Гера, вот ты мозг! – просиял Андрей. – Ты видишь, Аня, какие у меня друзья!
– Да, друзья у тебя всегда были хорошие, – засмеялась она.
– Всё гениальное просто! Странно, что все эти умники об этом не догадались. Короче, Гера, однозначно надо тебя на Нобелевскую премию двигать! Аня, давай, что там дальше пишут?
Анна продолжала:
«…Столетнее затишье вокруг Сан Борондона сменяется настоящим бумом вокруг острова в 18 веке. В 1721 остров видит мэр города Вальверде на Эль Йерро дон Matea Dacesta, в результате чего в том же году военный губернатор Канарских островов генерал-капитан Хуан Мур и Агирр, организовал новую экспедицию под руководством капитана Гаспара Домингеса. Эта экспедиция считается самой известной экспедицией к Сан Борондону. Самого острова экспедиция не обнаружила, вследствие чего интерес к загадочному острову пропадает.
В 1759 году историк Виера и Клавихо цитирует письмо неназванного им францисканского монаха, который пишет своему другу следующее, сопровождая повествование своими рисунками: «Я очень хотел лично увидеть остров Сан Бландан и 3 мая в 6 часов утра прибыл в город Алахеро на Ла Гомере. Могу поклясться, что, глядя на линию горизонта рядом с островом Эль Йерро, я увидел ещё один остров. Его внешний вид и цвета не оставляли сомнений в том, что остров настоящий. В подзорную трубу я разглядел достаточно лесистую местность в центральной части. Я сразу послал за священником Антонио Хосе Манрике, который до того уже дважды видел этот остров, и к его приходу остров всё ещё был видим, хотя половину его на наших глазах затянуло облако. Тем не менее, остров был виден ещё полтора часа, что могут подтвердить около сорока человек. После полудня мы вернулись на то же место, однако, увидеть таинственный остров мы не смогли, так как начался сильный дождь».
