Я сидела в учительской, урок уже начался, но у меня было окно, и я готовила план на следующую неделю. Вскоре ко мне присоединился еще один учитель: это был мужчина лет тридцати, может с небольшим хвостиком, хорош собой, блондин с серыми глазами и забавной бородкой.

– Анна Викторовна, сделать вам чаю? – спросил он, отрывая меня от работы.

– Давайте я сама, – предложила я поднимаясь.

– Нет, нет, позвольте мне поухаживать за вами, – настоял он.

– Спасибо, – я снова присела, и вскоре он поставил передо мной чашку чая и тарелку с бутербродами.

– Угощайтесь.

– Спасибо, но я не голодна.

– Анна, вы слишком худенькая, покушайте, – настоял он, заботливо пододвигая тарелку поближе ко мне.

– Я съем один, спасибо.

Мы принялись обедать, и какое-то время неловко молчали, потом он спросил:

– Могли бы мы перейти на ты, пока здесь никого нет?

– Конечно.

– Отлично, – обрадовался он, – так вот, у нас не было возможности пообщаться и я подумал, что мы могли бы сходить куда-нибудь вместе…

– Владимир Александрович…

– Просто Вова, – поправил меня он.

– Хорошо, Вова, вы мне очень приятны, но я только пережила тяжелое расставание, и к новым отношениям пока не готова. Говорю это сразу, чтоб не морочить вам голову…

– Анна, я просто хотел пообщаться, провести вместе немного времени – ничего такого. К тому же, может ты мне не понравишься, и я не захочу никаких отношений, – пошутил он, задорно улыбаясь.

– Вот как? – улыбнулась я в ответ.

– Да. Давай попробуем?

– Нет, думаю, все же не стоит, – стояла на своем я.

– Ты сначала подумай, не отказывайся вот так сразу. Я ведь учитель физ. культуры, а не какой-нибудь математик.

– А в чем собственно разница? – не поняла я.

– Ну, кому захочется идти на свидание со скучным математиком? Другое дело я, – он выставил руки, демонстрируя мне свои бицепсы, – Аполлон, да и только, – гордо заявил он, причем так серьезно, что я не сдержалась и рассмеялась.

– Раз такое дело, то я пойду с тобой на свидание, – сказала я шутя, но он принял мои слова всерьез.

– Это уже другой разговор, – довольно заулыбался Вова. – Тогда завтра в семь?

– Лучше в восемь, у меня занятия в автошколе.

– Хорошо, тогда в восемь на Крещатике.

– Ладно, – согласилась я, подумав, что возможно мне не помешает развлечься.

Вечером после занятий водитель привез меня к назначенному месту, где меня уже ждал мой новый кавалер с красной розой в руке.

– Привет.

– Анна, привет! Это тебе, – он протянул мне розу, и я поблагодарила, радуясь, что роза красная, а не белая, потому что белоснежные розы мне дарит только мой нежный тиран, мой жестокий Микаэль Фаррелл.

Я впервые увидела Вову не в спортивном костюме – сейчас он был в светлых джинсах и легком свитере, который облегал его накачанное тело, и выгодно подчеркивал достоинства. Я была в летнем платье, но взяла с собой кардиган, на случай, если станет прохладно. Мы не спеша прогуливались у фонтанов, говорили о работе, и мне уже начинало становиться смертельно скучно, когда Вова вдруг сказал:

– Можешь немного постоять здесь, я быстро.

Я растерянно согласилась, не понимая, что происходит. Оставлять девушку одну, прямо посреди скучнейшего свидания – не лучшая идея. Я разочарованно вздохнула, думая о том, что все-таки стоило сразу отказать ему, а теперь будет как то неловко, к тому же не хватало, чтоб по школе поползли слухи. Боже, ну когда я научусь думать, прежде чем что-то делать?

Думай, прежде чем открывать свой паршивый рот, Анна, – вспомнились мне слова Микаэля, и мое горло сжал огромный ком боли и слез.

– Садись, прокачу! – рядом со мной остановился парень на мотоцикле; он был в шлеме и кожаной куртке.

– Нет, спасибо, – отказалась я, нервно раззираясь по сторонам, ища глазами Вову. – Я жду своего парня.

– Это я что ли твой парень? – спросил он, снимая шлем. Теперь я увидела, что это Вова и удивленно уставилась на него. – Хотел сделать тебе сюрприз, – улыбнулся он, – садись.

– Но я же в платье!

– И что?

Я надела кардиган и устроилась позади Вовы, потом нацепила шлем и несмело взялась за его талию.

– Нет, держись крепче, – сказал он, подтягивая мои руки, заставляя меня крепко обнять его. – Так то лучше, готова?

– Готова, – сказала я.

Он опустил стекло в своем шлеме, и мы поехали не спеша, а когда выехали на трассу, он разогнался и мы неслись по вечернему городу. Это было так невероятно здорово, мне казалось, что мы летим и мое прошлое остается далеко позади, оно не может меня догнать, и я, пожалуй, не хочу, чтоб оно даже пыталось. Сейчас у меня другая жизнь, я с другим мужчиной, и он оказался лучше, чем я предполагала. Я крепко прижимаюсь к нему и ощущаю жар его тела, я обнимаю его, и это приятнее, чем я думала, мои бедра касаются его бедер, и это пробуждает во мне желание, физическое влечение, которое долгих три месяца спало беспробудным сном.

– Ты как? Все нормально? Не замерзла? – прокричал Вова, и я выставила руку вперед и подняла большой палец, давая ему понять, что все супер.

Вскоре я немного осмелела и отпустила его, развела руки в стороны, наслаждаясь скоростью. Вова тоже отпустил руль и недолго мы парили вместе, потом он снова стал управлять мотоциклом, а я обняла его, уже не для того, чтоб держаться, а просто потому, что мне хотелось его обнять.

Мы остановились у развлекательного центра, и я слезла с мотоцикла, потом встал Вова, он снял свой шлем и помог мне.

– У меня коленки дрожат, – улыбнулась я.

– Так страшно было?

– Не страшно, а здорово! Я в восторге!

– Я рад, что тебе понравилось. Мне хотелось немного растормошить тебя, потому что ты всегда такая сдержанная, такая серьезная.

Да, это осталось во мне от консервативного Микаэля, – грустно подумала я, – с ним я всегда должна была молчать, держать при себе свои чувства и эмоции, свои желания. Я должна была подстраиваться под его настроение, должна была соответствовать его статусу. С ним я стала взрослой, взрослее, чем должна была быть. К черту его! Не хочу думать о нем, не сегодня, не сейчас.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я Вову и потянулась к нему, поцеловала его в губы. Он не ожидал от меня такого и немного опешил, но потом сжал меня в объятьях и ответил на поцелуй, забирая инициативу себе. Я была не против,, потому что в отношениях, как и танце, должен вести мужчина.