Он все еще стоит ко мне спиной, продолжая играть с плетью, а я жду… я замерла… я боюсь дышать…

– Поиграем? – его голос грубый, жесткий, холодный, у меня от него мурашки по коже, у меня от него влажно между ног… Он обернулся и с насмешкой смотрит, на меня, он знает, что я согласна. – Правила простые: я приказываю, ты беспрекословно подчиняешься. Будешь моей рабыней, будешь величать меня своим Господином… За непокорность тебя будет ждать наказание, понятно?

– Да, мой Господин… – я уважительно склоняю голову, я распрощалась с гордостью, я дрожу, меня бросило в жар, я горю, я пылаю, во рту пересохло, а между ног так влажно, там все болит и пульсирует от возбуждения.

– Если будешь вести себя хорошо – тебя будет ждать поощрение. Но давай все же выберем что-нибудь, из этого изобилия и положим на видное место, чтоб ты знала, чем тебе сулит непокорность. Это шлепалка – прелестное орудие для порки, но слишком жесткое, а я обещал тебе, быть с тобой помягче, так что она нам не подходит. Это флоггер, короткая плеть с множеством хвостов, он нам идеально подходит, но давай посмотрим что-нибудь еще. – Он отложил флоггер на кровать, и достал из вазы очередное приспособление. – А это стек: упругая трость с кончиком в виде хлыста. Изначально предназначались для дрессировки лошадей и собак, но поверь мне, женщин он укрощает тоже неплохо, – снова самодовольная, надменная ухмылка, а я сжимаюсь от страха, от чувства собственной беспомощности. – Чувство от удара длинной частью стека можно сравнить с поркой ивовым или березовым кнутом, и это действительно больно, но откуда тебе знать, отец ведь не бил тебя в детстве прутиком?

Я отчаянно закивала, подтверждая то, что отец меня не бил, меня бил только один мужчина, и им был он, Микаэль и отныне мой Господин.

– Хлыстик хорош для точечного воздействия… – он задумался, – нет, пожалуй, этот девайс не слишком подходит для сегодняшней ночи, хотя у него и имеется один плюс – с другой стороны у него нежные перья, для того, чтобы дразнить эрогенные зоны и поощрять партнера. Отложим его пока, – он бросил стек на кровать и достал следующее орудие. – Это кнут, – гордо заявил он, – инструмент для виртуозных доминантов. С ним нужно быть крайне осторожным, так как безобидный на первый взгляд кончик может рассечь кожу до кости. – Я громко сглотнула, а Микаэль рассмеялся, – ты отчего-то побледнела, милая. Не стоит так бояться, я отлично владею кнутом, как-нибудь я тебе это обязательно продемонстрирую, но не сегодня. – Я с облегчением выдохнула, надеясь, что мое знакомство с этим жутким приспособлением состоится не скоро. – Итак, у нас есть: стек с перышками и флоггер, что выбираешь?

Я растерялась, я понятия не имела, что причинит мне меньше боли…

Микаэль взял приспособления в руки и протянул мне.

– Потрогай, – велел он. Я коснулась хвостов флоггера, и мне понравилась мягкость кожи, но стек… он вселял в меня трепет, и я никак не могла избавиться от мысли, что этим приспособлением укрощают животных… и перышки такие милые…

– Не можешь определиться? Мне тоже трудно выбрать, давай оставим оба. Начнем с флоггера, а стек отложим на потом… Согласна?

– Да… – тихо прошептала я.

Микаэль коснулся моего подбородка рукояткой плети, заставляя посмотреть на него.

– Да, Господин, – строго поправил меня он.

– Да, Господин… – повторила я.

– Не забывай, Анна, не то мне придется тебя наказать.

Он убрал флоггер на комод, открыл один ящик и достал кожаный ошейник. На нем было написано уже знакомое слово slave, но на моем ошейнике, буквы были золотыми. Микаэль подошел ко мне и достал из кармана брюк резинку и протянул ее мне.

– Завяжи волосы, – приказал он, – мне не нравится твоя стрижка, она слишком дерзкая для тебя.

Я завязала волосы и стала ждать следующих приказов.

– Сними ботинки и чулки, – распорядился он. – Платье пока останется на тебе, оно такое милое, ты в нем такая невинная… Я сниму его с тебя позже. Дай мне руки.

Я протянула ему руки, и он надел мне на запястья кожаные оковы. Потом он опустился на колени и надел оковы на мои лодыжки, туго затянув ремни.

– А теперь ошейник. Но для начала несколько правил для тебя: ты обязана обращаться ко мне только Господин и только на ВЫ. Ты должна выполнять любое мое желание с покорностью, должна просить прощения за совершенные ошибки и благодарить за все, что я для тебя делаю. После наказания ты обязана целовать мои руки, а также орудие наказания. Ты не имеешь права смотреть мне в глаза, твой взгляд всегда должен быть опущен, у тебя не может быть своего мнения или желаний, твое тело принадлежит мне, и оно всегда к моим услугам. Я надену на тебя ошейник, и с этого момента ты становишься моей рабыней, до тех пор, пока я его с тебя не сниму.

– Микаэль… – жалобно простонала я, и в последний раз заглянула в его глаза, не представляя себе, как смогу не смотреть в эти два голубых океана, как смогу без этих милых, нарисованных временем морщинок.

– Доверься мне, – прошептал он, легко поцеловал меня в губы и надел ошейник.

Игра началась.

Этот ошейник был словно волшебным: как только он сковал мою шею – я тотчас перестала быть собой, я перестала быть Анной, я превратилась в рабыню. Ощущения были новыми и волнительными, каждое движение моего Господина воспринималось остро и вселяло в меня трепет и благоговение, каждое Его слово было значимым и важным, Его дыхание в мою сторону было наградой.

Мой Владыка устроился на диване и жестом подозвал меня к себе. Я хотела подойти к Нему, но Он взглянул на меня гневно и нахмурился.

– Что за неуважение, раба? А ну живо на колени и не смей с них вставать, если только я не прикажу!

Я упала на колени, испугавшись того, что так скоро прогневала Хозяина.

– На первый раз прощаю, ко мне!

Я поползла к Нему и устроилась у Его ног.

– Можешь разуть меня и сделать мне массаж ног, – разрешил Он и я коснулась Его ботинок, развязала шнурки, сняла их, потом сняла Его носки и нежно коснулась Его ног, лелея их так, словно они хрустальные.

– Хорошо, продолжай, – Он поощрительно погладил меня по голове, и я едва не запрыгала от радости, так я счастлива была тому, что сумела Ему угодить. – Чтоб ты понимала, это большая честь для тебя, и очень великодушно с моей стороны, что я позволил тебе прикасаться к себе.

– Благодарю Вас, мой Господин, – я наклонилась и поцеловала Его ноги, чем Он остался крайне доволен.

– Итак, у рабыни должно быть имя, и сейчас я тебе его выберу.

Он достал свой телефон и какое-то время перечитывал женские имена, пока не остановился на одном. – Аими, что означает очень любимая. Будешь Аими, тебе нравиться?

– Очень, благодарю Вас, мой Господин.

Он протянул мне руку, и я благодарно поцеловала ее. Очень любимая… какая честь для меня…