Но было кое-что ещё. То, что заставляло чувствовать себя действительно обездоленным, потерявшим нечто важное. И дело тут не в руке, он лишился большего, но… Так было нужно. Никаких посетителей в Мунго. Он бы пережил жалость детей, но некоторые вещи перенести просто невозможно. Так что чёрт с ним. До мудрости и смирения ему далеко, и пусть. Пусть лучше так. Ночами снились тёмные коридоры, которым – он знал – нет конца, и он был там один, но всё равно шёл, бежал и находил лишь ускользающий туман там, где мерещился высокий чуть сутулый силуэт. Однажды он был спасён из очередного такого сна странным звуком: чей-то тихий плач расплескался в мутном мороке ноябрьского рассвета. Он поднялся и подошёл к окну. Вон оно что. Уже который день небо было исчерчено клинописью птичьих стай, но почему-то именно сегодня он их услышал. Голоса птиц звучали тоскующе, печально, и всё же они улетали. Улетали, чтобы найти что-то на других берегах, а потом вернуться. Люциус прижался лбом к холодному стеклу, провожая их взглядом и ощущая, что привычная смутная тоска и усталость потихоньку отступают. Дышать стало легче. Уйти, чтобы вернуться. Что ж, можно попробовать.

*****

- Ну, и кто у нас остался?

Драко сверился со списком.

- Джоэл Рио.

- О, этот заправляет в Индонезии, табак и кофе. Эксцентричный малый, но дело своё знает. Честен и вспыльчив. Оригинал, обожает туземную охоту на крокодилов. Женат на мулатке, так что от разговоров на тему национальности и крови лучше воздержаться. - Люциус щёлкнул пальцами, и Самопишущее перо послушно замерло. - Всё понятно?

- Конечно, - нервно улыбнулся Драко. - Охотится на мулатов, женат на крокодиле. Всё просто.

Люциус тоже улыбнулся. Сыну явно было не по себе, но он старался этого не показывать, и Люциус им гордился. Сам-то он был старше, когда принял у отца дела, а до того несколько лет помогал ему, постигая все премудрости. Но у них с Драко такой возможности не было, и сейчас Люциус пытался хоть как-то наверстать упущенное.

- И всё-таки я не пойму, зачем мне туда ехать, - Драко нахмурился. - Я ведь ни черта не понимаю ни в фабриках, ни, тем более, в плантациях.

- Во-первых, вон тот шкаф с книгами здесь не просто так стоит - подучишься. А во-вторых, это всё забота управляющих. Ты же должен посетить их лично, хотя бы раз. Некоторые из них видели тебя двадцать лет назад, кое-кто не видел вовсе, а ведь ты теперь новый хозяин Мэнора. Люди должны работать не за страх, а за совесть, - поучал Люциус. - Если ты сумеешь - а ты сумеешь, я уверен - завоевать расположение управляющих, то это станет дополнительной гарантией того, что наши дела будут организованы как нельзя лучше. Тебе же останется проверять отчётность, а тут нужно лишь уметь читать и считать. Понимаешь?

- Да, да. Просто мне… ну, страшновато.

Признался всё-таки. Люциус кивнул.

- Это нормально, но ты справишься. Я в тебе не сомневаюсь. Вопросы есть?

- Только один, - Драко лукаво прищурился. - Мне обязательно покупать трость?

- Нет, - рассмеялся Люциус. - Но волосы лучше бы отпустить, так солиднее.

Драко весело фыркнул.

- Ладно, чего не сделаешь ради семейного дела. На сегодня урок окончен?

- Пожалуй, – Люциус поднялся. – Да, а что там насчёт моей просьбы?

- Он прибудет завтра в десять.

На следующее утро Люциус брёл вдоль ряда розовых кустов, уворачиваясь от ополоумевшей белки. Белка носила эпатажную зелёную мантию, откликалась на имя «мистер Пибоди» и вызывала настойчивое желание послать за успокоительным. «Встреть я его раньше, счёл бы городским сумасшедшим», - размышлял Люциус, наблюдая, как мистер Пибоди, лучший специалист по разведению магических роз, заламывает руки над очередным подрезанным кустом.

- О, Ян-гуйфэй! Жемчужина Азии, смутившая цветы неземной красотой! Лепестки твоей розы – слоновая кость, шёлк с Великого пути! Кто сравнится с тобой, восхитительная … Да, но как, как вы сумели поселить эту капризную красавицу в нашей грубой почве?

- Я не знаю, этим занималась… - но мистер Пибоди уже не слушал, умирая от восторга над следующим скрюченным кустиком.

- О, Мирабо, моя прекрасная мадемуазель!..

«Чёрт с ним, - подумал Люциус, - лишь бы цветы вылечил». Почему-то это казалось очень важным: вокруг Мэнора вновь должны зацвести розы, как тогда, после войны. И на этот раз с ними ничего не случится. Ни с кем не случится ничего плохого, больше никогда. Его слуха вновь коснулся зовущий плач улетающих стай. Он глянул в небо, прищурился. Неужели кто-то ещё остался? Но по небу скользили только серые взлохмаченные тучи, птиц не было. А звук не замолкал, причудливо, но гармонично вплетаясь в запах снега, витающий в воздухе…

Дикий вопль вломился в его сознание, а в следующую секунду на рукаве повис мистер Пибоди.

- О! О! Моя маленькая храбрая герцогиня! Какая стойкая, сильная девочка! Вы посмотрите, вы только посмотрите!

Он подтащил его к ничем не примечательному кустику и осторожно раздвинул спутанные голые ветви.

- А? А? Каково?

Люциус склонился, вглядываясь. Улыбнулся.

- Вы сможете её сохранить?

- Безусловно! Непременно! – мистер Пибоди, чуть не разорвав мантию, выхватил палочку и осторожно, даже благоговейно принялся накладывать на куст чары подогрева. Люциус же украдкой тронул хрупкую веточку «герцогини» - словно погладил чьи-то тонкие пальцы. Любимый сорт Нарциссы. Вот и последний знак. Пора, пожалуй.

Через два дня ранним морозным утром Малфои вышли из дома и неторопливо побрели по огибающей его дорожке. В особой, предзимней тишине слышалось лишь потрескивание чар, укрывающих розовые кусты. Никто не говорил ни слова, всё уже было сказано и решено. Но в какой-то момент Люциус всё же остановился и серьёзно посмотрел на детей.

- Вы уверены, что хотите остаться в этом доме? После всего?..

Драко закатил глаза.

- Отец, мы же уже говорили об этом. Конечно…

- Конечно, хотим, - кивнула Астория, поудобнее перехватывая Скорпиуса. – Малфои должны жить в Малфой-Мэноре. Кроме того, в «Шиповнике» просто не хватит места для нашего выводка. – Она легонько похлопала себя по изрядно округлившемуся животику и вдруг поморщилась.

- Что?.. – Драко качнулся к ней.

- Ничего-ничего, - она успокаивающе подняла ладонь. – Просто Нарцисса сегодня с утра брыкается, неугомонная.

- Почему именно Нарцисса? – Драко приобнял жену, осторожно поглаживая её по животу. – Может, это Корделия?

Та нахмурилась и с неожиданной ловкостью вывернулась из его рук.

- Ну сколько раз повторять: мама ненавидит своё имя! Она даже магглам завидует, потому что они, по слухам, могут их менять. Она обидится, если мы назовём так дочь! Никаких Корделий, ясно?

- Но…

- Нет!

Люциус покачал головой. Даже сейчас спорят.

- Почему бы не назвать вторую Фионой? - вмешался он.

Спорщики примолкли, переглянулись.

- Мне нравится, - решила наконец Астория. – Что скажешь, муж?

- Отлично, - заулыбался тот. – Нарцисса и Фиона. По-моему, хорошо звучит.

Они вновь замолчали. Драко глянул на жену, словно прося поддержки, и неуверенно начал:

- Папа, а ты… - он замялся, но потом упрямо вздёрнул подбородок. – А когда ты вернёшься?

Люциус молча смотрел на них. Такие красивые, взрослые, сильные, но для него - дети. Его дети. Они приняли Мэнор, хотя и знали теперь историю Гуго, и приняли его решение. И они справятся, конечно. А он вернётся. Когда-нибудь.

- Не знаю, - честно сказал он. – Но мои вещи пока не выбрасывайте.

- Отец!

- Люциус!

Он рассмеялся и сгрёб их в охапку, целуя одинаковые золотистые макушки, – Драко, Асторию и, на закуску, Скорпиуса. На минуту они замерли слитным тёплым кружком, а потом Люциус отстранился.

- Ну всё, идите, а то холодно.

Глаза у Драко подозрительно поблёскивали. Он хотел что-то сказать, но Астория мягко сжала его предплечье и заявила:

- Пойдём, я опять проголодалась.

- Кто бы мог подумать! – моментально отвлёкся тот.