— Нет, поработаю у себя.

— А. Ну… хорошо.

— Хорошо.

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Они зачем-то постояли ещё немного, а потом, развернувшись, разошлись в разные стороны.

*****

Придя к себе, Билл обложился принесёнными из дома книгами и принялся разбирать факты, вынесенные сегодня на пергамент. Через несколько часов, ещё раз всё перепроверив, он отправился в душ. Почистил зубы. Освежил в памяти пару глав из любимого руководства по ликвидации проклятий. А когда часы весомо пробили один раз, понял: грядёт очередная бессонная ночь. Отложив книгу, Билл поднялся и подошёл к окну. Думать о проклятиях он уже просто не мог, и мысли вернулись к тому, что произошло вчера.

Поцелуй, Билл. Это называется поцелуй.

Конечно же, это было шуткой. Не самой тонкой, но всё же шуткой. Наверняка в трезвом состоянии Люциус бы не позволил себе такого. Кроме того, он пытался извиниться сегодня, хотя Билл и не сердился. Сам виноват — нечего лезть с сочувствием, когда тебя не просят. А вот убегать в панике было вовсе не обязательно. Также как и прижиматься к Люциусу, потеряв на мгновение голову, отчаянно прося ласки. Наверное, ему потом было очень смешно. А может, и не очень. Билл прижался пылающим лбом к холодному стеклу, старательно не думая о том, как нежно пальцы Люциуса вплетались в его волосы, как один из них — кто? - глухо застонал. Однажды Билла занесло в какой-то второсортный паб. И там вертлявый юнец в пёстрых шмотках плюхнулся ему на колени и поцеловал. Хотя Билл и был мертвецки пьян, но точно помнил, что тот мокрый, отдающий дешёвым парфюмом поцелуй ему не понравился. Он отшвырнул парня в угол и больше в тот паб не ходил. А с Люциусом, наверное, могло бы быть совсем по-другому. Как? Тут он мог только догадываться. Вообще-то Билл не был ханжой, равно как и ярым защитником секс-меньшинств. Просто он искренне не понимал тех, кому небезразлично, с кем и как спят абсолютно посторонние им люди. Но и всерьёз о таких отношениях не задумывался. До вчерашнего вечера.

Ты не о том думаешь.

Точно. Он расследует гибель человека и пока ни черта не нашёл — вот о чём следует беспокоиться в первую очередь. А то, что случилось… Просто крепкая алкогольная дрянь ударила в голову.

Билл отлепился наконец от стекла, поплотнее запахнув пижамную куртку. Ужасно хотелось чая — свежего, горячего, ароматного. Лучше с бергамотом, чтобы смыть навязчивый апельсиновый вкус, преследующий его сегодня. Эльфов вызывать не хотелось — в Норе их никогда не было, и Билл так к ним и не привык. А уж после гибели Добби и вовсе не мог заставить себя помыкать этими безответными глазастиками. Интересно, насколько неприличным будет бродить по чужому дому во втором часу ночи? Промаявшись ещё с полчаса, Билл всё-таки решился и выскользнул в недружелюбную темноту коридора. Ночной Мэнор казался ему не спящим, а затаившимся. Он непроизвольно ускорил бесшумные шаги. Кажется, кухня должна быть где-то здесь… Толкнув тяжёлую дверь, Билл увидел Асторию, которая пыталась разрезать огромный кусок копчёной грудинки, лежащий на столе. Дверь предательски скрипнула, и Астория испуганно вскинула голову.

— Билл, — она явно была смущена, но старалась спрятать растерянность за улыбкой. — Вам тоже не спится?

— На чай зашёл, — он аккуратно притворил за собой дверь. — А вы?..

— А я проголодалась, — она вновь обезоруживающе улыбнулась. — Эта беременность мне нелегко даётся, и Драко следит за моим питанием. Так что по ночам даже у эльфов ничего не допросишься, кроме… — она скривилась, — йогурта и фруктов. А мне вот захотелось… знаю, что вредно, но…

Свободная шёлковая пижама скрывала чуть раздавшуюся талию Астории, но подчёркивала худенькие плечи. Взлохмаченная и бледная со сна, она казалась совсем юной. «А ведь она ровесница Джинни», — подумал Билл, наблюдая, как Астория, повертев в руках здоровенный нож для мяса, безошибочно повернула его тупой стороной вниз и вновь атаковала грудинку. Билл, пытаясь сдержать смех, подошёл ближе.

— Мэм, немедленно сдайте холодное оружие.

— А в чём меня обвиняют, мистер Уизли, сэр?

— В издевательстве над говядиной и попытке изощрённого суицида.

— О, — забравшись на высокий табурет, Астория азартно наблюдала, как Билл роется в кухонном шкафу. — И что мне за это будет?

— Боюсь, что поздний ужин. Или ранний завтрак.

Через некоторое время Астория, дважды опустошив свою тарелку, блаженно вздохнула и потянулась за салфеткой.

— Билл, это просто божественно.

— Всего лишь яичница с грудинкой, — он, улыбнувшись, налил себе ещё чая.

— Но самая лучшая на свете, — уверенно заявила Астория, возвращая улыбку. — А можно и мне чашечку?

Они сидели в уютной тишине, прихлёбывая чай.

— Послушай, Астория, — решился наконец Билл, — на самом деле я здесь не из-за коллекции артефактов.

— Мы догадались, — вежливо кивнула та, — и старались вам не мешать. А ты… нашёл что-нибудь?

Билл покачал головой.

— Ты не замечала в поведении Нарциссы чего-нибудь странного? Что угодно?

— Я думала об этом, — серьёзно сказала Астория. — Полагаю, мы все думали. Но — нет. Только вот одна мелочь…

— Какая?

— Да глупость, наверно, — она смущённо водила ложечкой по столешнице. — Ну, в общем, я думаю, что Нарцисса боялась находиться в доме. То есть, не то чтобы она выбегала оттуда с криками, но ей как будто было неуютно там одной. Она всегда старалась быть с кем-то — так мне казалось, или по полдня проводила в саду, занималась своими розами. По-моему, она даже говорила что-то такое, — Астория нахмурилась, вспоминая. — Мы тогда решили, что это всё нервы, — оно и понятно, после войны. Она ещё жаловалась, что плохо спит.

— Кошмары?

— Нет. То есть, про кошмары она не говорила. Но ты же, наверно, знаешь, что в тот вечер она выпила зелье Сна-без-сновидений.

— Но я не мог знать, принимала ли она его постоянно. Выходит — да.

Билл внимательно посмотрел на неё.

— Скажи, а ты нормально спишь?

— Ну да. Если только не проголодаюсь.

— Дурные сны?

— Нет. Вообще, кстати, снов теперь не вижу. Хотя раньше снились каждую ночь, такие яркие, — она встревоженно посмотрела на Билла. — Думаешь, есть опасность?

— Похоже, что нет. Но если заметишь или почувствуешь что-нибудь…

— Сразу доложу! — шутливо козырнула Астория. — Я тоже хотела кое-что сказать, — она поёрзала на стуле. — Не знаю, представляешь ли ты, что тут происходило во время войны…

— Представляю. Мист… Люциус рассказывал.

— Надо же, — она окинула его пытливым взглядом. — В общем, никто из нас не верит, что Нарцисса могла совершить самоубийство. Но Люциус, по-моему, в глубине души сомневается. Учитывая всё, что ей довелось пережить… Словом, он думает, что она и впрямь могла, и… винит себя в этом. Конечно, он с нами не откровенничает, но так мне кажется.

Билл молча смотрел на неё. Он и забыл, какими проницательными бывают эти девчонки.

— И он не самый простой человек, прямо скажем, — продолжала Астория, смущённо теребя рукав пижамы. — То есть, я-то, конечно, от него только заботу видела, но допускаю, что иногда он может…

— Всё нормально, мы отлично сработались, — уверил её Билл, надеясь, что ему удалось не покраснеть.

— Да? Нам, в общем-то, тоже показалось, что вы поладили, — она вновь взялась за чашку. — А у нас есть что-нибудь к чаю?

Билл закатил глаза.

— А ты не лопнешь?

— Лопну, — счастливо улыбнулась Астория. — Но оно того стоит!

В результате они усугубили «поздний ужин» лимонным кексом и, довольные жизнью и друг другом, разошлись по комнатам. На этот раз Биллу удалось заснуть.

========== Глава 8 ==========

За завтраком Билл ограничился чаем — после ночного пиршества он на еду смотреть не мог. Астория же играючи расправилась с огромной порцией взбитого творога и потянулась за добавкой.

— А где Люциус? — она обернулась к мужу. — Разве он сегодня собирался в министерство?

— Нет, — тот аппетитно хрустнул тостом. — Просто велел завтракать без него.