Майстер подвигал в раздумье бровями и, решив, что все равно молодой усатый ничего не поймет, согласился.

Владелец мастерской достал еще один «Шарп», аккуратно снял задние стенки, потом в одном отделил магнитные части «гнома», спросил:

— Что это такое?

Майстер взял в руки знакомые детали дистанционки, подумал и глубокомысленно изрек:

— Это, молодой человек, редкая штучная модификация «Шарпов». Она мне хорошо знакома. Защита от любых помех. Обычно встраивается в военную электронную технику. Вам повезло — опытный экземпляр!

Майстер почувствовал шевеление за спиной, оглянулся, и сердце у него упало — к нему подошел седой человек в отлично сшитом костюме, положил руку на плечо:

— Господин Майстер, вы арестованы. Продолжайте…

Когда Майстер услышал слова: «Господин Майстер, вы арестованы», он даже не смог встать, сразу ощутив всем нутром великую апатию ко всему и, как ни странно, внезапное облегчение, будто наконец удалось сбросить с плеч страшный груз. То, что его назвали настоящим именем, говорило лишь об одном: «Это — все!» И пока его обыскивал «владелец мастерской», Майстер тупо смотрел на детали «гнома», лежащие возле большой хрустальной пепельницы: как они соответствовали с эстетической точки зрения, когда оказались рядом, — сверкающие грани стекла и полированная обтекаемая поверхность «гномов»… Рядом с ними ложились извлеченные из карманов вещи: почти игрушечный пистолетик с перламутровой ручкой, дорогая зажигалка, портмоне, пачка долларов, фальшивый паспорт, записная книжка, паркеровская авторучка…

— Вы говорите, эта техника вам хороша знакома? — начал допрос полковник Шумков. — Защита от любых помех? Встраивается в военную электронику? Опытный экземпляр телевизора? Видите, сколько вопросов. Поясните, пожалуйста.

— Именно так, именно, — попытался взять себя в руки Майстер. — Я ее конструктор, испытываю на «Шарпах»…

Вошел третий человек, специалист по электронике из ФСК, взял детали «гнома» в руки и голосом учителя пояснил Майстеру:

— Мы проверили микросхему, она рассчитана на предполагаемое приемное устройство — через радиосигнал. О каких помехах, коллега, вы толкуете?

Полковник сел напротив Майстера, сдвинул все предметы, включая пистолет и пепельницу, на край стола:

— Давайте не будем с первой минуты портить наши отношения, Майстер. Над вашей головой повисло сразу несколько статей Уголовного кодекса: незаконный переход государственной границы, фальшивые документы, встречи с Васильчиковым и теми двумя, что имеют отношение к изготовлению взрывных устройств…

— Плюс незаконное ношение пистолета, хотя эту игрушку можно назвать оружием лишь в минуту сильного увлечения, — вставил несколько высокопарно «владелец мастерской».

— Так вот, Майстер, чувствуете, на сколько лет тянет ваша разведывательная деятельность в пользу иностранного государства? — полковник сделал упор на слове «разведывательная».

Майстер словно бы очнулся:

— Никакой я не разведчик…

— Тем более в ваших интересах рассказать все. Возможно, мы вам устроим встречу с болгарскими контрразведчиками — они просто жаждут вас видеть.

Лысина и ладони Майстера покрылись холодной испариной, только теперь он испытал настоящий животный страх.

— Хорошо, хорошо, я все расскажу, — сбиваясь, быстро проговорил арестованный. — Отправьте меня в Болгарию — там источник всех зол, я все расскажу, и пусть меня судит болгарский суд — там у меня семья, дети… Мое участие, поверьте, невелико, я всего лишь специалист по компьютерной технике, высокого класса специалист, это меня здесь не могли оценить, а там…

Допрос длился весь остаток дня и большую часть ночи. Все валились от усталости, но нельзя было упускать момента — докопаться до истины.

Утром из ворот вяземского отделения ФСК выехали две «Волги» и один «Мерседес», в средней, на заднем сиденье, бок о бок с сотрудниками ФСК сидел осунувшийся и сразу постаревший Майстер. Еще через два с половиной часа за непрошеным гостем закрылись другие ворота — на Лубянке.

Меры, предпринятые МУРом по задержанию красных «Жигулей», ничего не дали, по крайней мере в пределах Москвы и ближайшего Подмосковья. Оставались автодороги, главная из них — Москва — Беларусь. Всем постам ГАИ была передана срочная ориентировка, гаишников усилили спецназовцами. Оставалось ждать.

Ждал и Фидинеев, устроившись с операми и двумя автоматчиками неподалеку от Андрейкова, где ожидалось появление преступников, намеревавшихся по дешевке купить двигатель от разбитой «Ауди». И на соседнем посту ГАИ все было приведено в боевую готовность. На его сотрудников возлагалась функция второй заградительной линии — на случай, если красные «Жигули» каким-то образом прорвутся через засаду майора Фидинеева.

Механик, пообещавший двигатель «Ауди» и вынужденный теперь всю ночь коротать в гараже с ментами, не находил себе места:

— Подумай сам, начальник, они объявятся — если объявятся — не раньше восьми, когда я прихожу на работу. Чего им тут ночью делать?

— Эти могут нагрянуть и ночью…

— Э-эх, выходит, и торг с движком сорвался?

— Загонишь другим, не нервничай, возьми лучше термос, согрейся чайком…

Ночь была теплой, с приходом рассвета заморосил мелкий дождичек и сразу покрыл асфальт автодороги словно тонкой пленкой лака. В небе гасли звезды, потускнели огни телевышки и мелькомбината. Повеяло теплым ветерком. Эх, сейчас бы сидеть в лесу у речки, наблюдать, как догорают угли в костре… Фидинеев смачно зевнул, посмотрел на членов своей группы: два опера дремали, прислонившись к большому сварному сейфу каптерки гаража; спецназовцы, положив короткие автоматы на колени, вполголоса болтали о преимуществах «Линкольна» перед «Мерседесом». Механик спал, опустив голову на стол.

Стало оживленнее на автодороге. Фидинеев вызвал по радиотелефону пост ГАИ — там пока было тоже все спокойно, никаких красных «Жигулей»!

Наручные электронные часы пропикали шесть, почти одновременно с сигналом раздался нарастающий шум легковой машины. Судя по скрипу тормозов, машина подъехала на бешеной скорости. Фидинеев растолкал механика:

— Давай, Ильич, встречай гостей. Веди сразу в гараж, а когда выскочим мы — смывайся, мало ли что…

Автоматчики скрылись в гараже, разбежались по своим местам. Фидинеев осторожно выглянул в окно и сразу увидел высокого человека в кожаном пальто. Да, это был он! Однако, к большому его удивлению, вместо ожидаемых красных «Жигулей» у въезда на территорию гаража стоял белый «каблучок». Выходит, сменили тачку?

Механик пожал гостю руку, жестом пригласил в гараж. Фидинеев знал: один из автоматчиков сейчас должен находиться за углом гаража, на случай перехвата машины.

Передернув затворы своих пистолетов, все трое замерли у слегка приоткрытой двери каптерки. Механик подвел гостя к месту, где лежал приготовленный двигатель от «Ауди». Был хорошо слышен их разговор.

— А я думал, как это вы на «Жигулях» повезете движок…

— Взяли «каблук». Ладно, сейчас подгоним к порогу — отмыкай ворота.

Гость повернулся спиной к дверям каптерки, и в этот миг Фидинеев с двумя операми выскочил наружу, заломил руки преступнику. Из темноты угла вышел с автоматом наперевес спецназовец.

— Тихо! — негромко приказал Фидинеев, нащупывая пистолет под левой подмышкой гостя — тот почти вдвое согнулся, замычал от боли. И тут совершенно неожиданно громыхнул под носом выстрел: пуля, выбив искру на металлическом полу, улетела в глубь гаража — там послышался звон разбитого стекла. И тут же за стеной взревела машина…

Фидинеев все понял, схватив лежащий у ног ТТ: пистолет выпал из кармана преступника и самопроизвольно выстрелил. Фидинеев крикнул автоматчику:

— Не спускай глаз!

Втроем они выскочили из гаража, чуть не столкнувшись со вторым автоматчиком. Быстро влезли в свой «Москвич» и через минуту оказались на пустынной автодороге. Было видно, как «каблук» приближается к посту ГАИ. Там, по-видимому, ни о чем не догадываясь, у полотна дороги маячили двое гаишников. Один из них, пораженный скоростью, на которой шел «каблучок», выскочил на полотно, — махая жезлом. «Каблук», не снижая скорости, его обогнул и устремился дальше. Из будки поста один за другим выскочили трое, побежали к милицейскому «Москвичу». Фидинеев махнул им в сторону дороги. Началась погоня.