- Я тоже думаю, что всё, это – последний, - поддержал Дженсена Джаред, - Мне уже и самому надоело, пора двигаться дальше. Я слышал, у всех уже намечены сторонние проекты, так что все явно идет к окончанию.
- Уже все, что только можно, показали, - кивнул Коллинз.
- Даже дестиэль, - усмехнулся Дженсен.
- Сильно только завтра не увлекайтесь, - Джаред посмотрел на Эклза, а затем поднялся из-за барной стойки.
Дженсен посмеялся шутке. Глаза Миши чуть сузились.
*
Коллинз так близко. В сумерках позднего вечера его глаза кажутся совсем черными, но стоит пересечься с ним взглядом, как в этой темной синеве вспыхивают огоньки-отсветы софитов…
- Дженсен, Миша, приготовились, - скомандовал Карвер.
Все на площадке притихли. Эклз услышал, как напарник судорожно выдохнул. Сердце волнительно забилось в груди. Сейчас перед ним был не весельчак-Миша, но кроткий и наивный «Кастиэль», покорный и открытый.
- Вот проклятье! – «Сэм» схватился за голову, - Мы забыли в багажнике шкатулку!
- И как ты собираешься изгнать ифрита без шкатулки, гений? – обернулся к нему «Дин».
- Я принесу, - «Кас» сделал попытку подняться из-за кустов, за которыми они прятались, но «Дин» удержал его за плечо:
- Ты нужен тут, не забывай, - Дженсен внимательно посмотрел в глаза Мише.
Падалеки осторожно попятился от места их «схрона», пока не вышел из кадра и не смог спокойно выпрямиться.
- Третья камера на Дженсена, поехали, - прикрикнул режиссер.
- Дин, прости, что я… - начал было «Кас», но Эклз его нетерпеливо перебил:
- Все в прошлом, сейчас это не важно. Главное, - Дженсен сделал небольшую паузу не потому, что так было написано в сценарии, но для того, что Коллинз сейчас его услышал, - Главное, что сейчас ты здесь, со мной. Вместе мы все одолеем, мы справимся.
Этого не было в прописанных Лофлином репликах. Это были слова самого Дженсена. Но Карвер его не прервал, значит, импровизация была уместна.
- И не думай, что я еще когда-нибудь тебя отпущу, - на полном серьезе закончил Эклз, не отрывая горящего взгляда от Миши, замешательство которого удачно подходило и «Кастиэлю».
А затем, не оставляя времени на раздумья и сомнения, Дженсен притянул Мишу к себе. Мягко столкнулись их губы в дрожащем и столь желанном поцелуе, и все сомнения были снесены в сознании Эклза. Он любит Мишу, он хочет быть только с ним! Это не было похоже на пресные поцелуи с Дэннил. Это не было похоже на быстро-перегорающее удовольствие от поцелуя с Алехандро. Это не было похоже ни на что на свете. Ничто не было столь же желанно для Дженсена, как горячее дыхание Коллинза, его тепло, его отзывчивость на ласку… Все остальное было неправдой, суррогатом. Минутная страсть к тому мальчишке, привычная любовь к жене, навязанная привязанность к еще не родившемуся существу. Только чувство к Мише было настоящим, только с ним Дженсен ни о чем не жалел и ни о ком не думал.
Поцелуй длился всего пару секунд, но у Дженсена уже сорвало крышу, а внутри начало подниматься тугое возбуждение. И тут настойчиво зашуршали кусты. Вернулось восприятие реальности, вспомнилось, что идут съемки, что надо играть… «Дин» буквально отпрянул от «Каса».
- Принес, - «Сэм» не заметил, что делали в кустах брат и его ангел. Но от глаз Джареда не укрылся лихорадочный блеск возбуждения в глазах Дженсена. Падалеки чуть сжал губы и протянул шкатулку «Дину».
Съемки продолжались. Но опьянение не отпускало Дженсена. Он продолжал работать, но с каким трудом! Внутри него все буквально клокотало от ярости: почему, почему он не может быть с Мишей? Все эти снобы вокруг, за камерами, за экранами телевизоров спокойно восприняли дестиэль. Так почему бы им не смириться и с… как там это фанаты прозвали? Коклз? Да, черт возьми! Вся жизнь – один сплошной гребанный театр! И ради чего он жертвует своим счастьем? Кого слушает? Во что верит?
Дженсен еле дождался окончания съемочного дня. Поговорить, срочно поговорить с Мишей! Краем уха Эклз услышал, как его окликнул Падалеки, но даже не обратил внимания. Он вылетел из павильона на ночной воздух, едва не столкнувшись с Сингером.
- Что случилось, мальчик мой? – Боб добродушно улыбнулся.
- Я ищу Мишу, - решительно выпалил Дженсен. Рядом затягивались сигаретами Гласс и Томпсон. Глаза сценаристов лукаво поблескивали, словно они знали, зачем Дженсену его «ангел».
- Он только что вышел, - лениво заметил Адам, - Направлялся в сторону своего трейлера.
Не поблагодарив, Дженсен поспешил по указанному направлению. Он шел быстрым шагом, то и дело сбиваясь на легкий бег, словно боялся опоздать. Махнул рукой охраннику, когда прошел мимо шлагбаума, и свернул на аллею к трейлерам. Сердце радостно подскочило в груди, когда он увидел вдали одиноко бредущего мужчину. Эклз ускорился, а внутри все затрепетало. Он нагнал друга почти у самого его трейлера.
- Миш, постой, - запыхавшись, Эклз положил руку на плечо Коллинзу. Тот обернулся.
Дженсен хотел что-то сказать, но не знал, как начать. Нужно было сказать, что он решился. Что он не отпустит его. Что они будут вместе. Но как легко это было говорить робкому «Кастиэлю». Сейчас же перед ним стоял сильный и гордый Миша Коллинз. Неукротимый. Решительный.
Они какое-то время смотрели друг на друга в прохладной тишине октябрьской ночи, нарушаемой лишь шумом далекой автострады. Ветер трепал волосы Миши, и Дженсен испытывал почти непреодолимое желание коснуться их, но взгляд Коллинза был слишком… угрожающим? Вся бравада «Дина Винчестера» куда-то подевалась.
- Неплохая импровизация, Дженс, - чуть усмехнувшись, заметил Коллинз. В темноте Эклз никак не мог определить настроение Миши: раздражение или насмешка, усталость или нежность?
- Да, Джереми тоже оценил, - осторожно улыбнулся Дженсен, - Но говорил я тогда не с «Касом».
- Дженс… - лицо Миши приняло жалобное выражение, - Я думал…
- Я все взвесил! – перебил его Дженсен и шагнул к любимому, - Ничто мне так не дорого как… - он сглотнул, глядя в бездонную синь глаз Коллинза, - Как возможность просто быть с тобой.
Он подался чуть вперед, в надежде вновь прикоснуться к губам Миши, но тот отстранился. Боль и сожаление вспыхнули на мгновение в глазах Коллинза, но внезапно они сменились раздраженной холодностью.
- Дженсен, - Коллинз оттолкнул его, - Видит Бог, я хотел по-хорошему…
Эклз непонимающе нахмурился.
- Я хотел, чтобы это решение ты принял сам, чтобы не было никаких обид или еще чего, - голос Миши звучал безжалостно, - Но выхода нет. Придется тебе узнать всю правду.
- Какую еще правду? – Дженсен внутри испуганно сжался, предчувствуя недоброе.
- Про тот день. Когда мы переспали.
Дженсен молчал, и Коллинз продолжил:
- Я был раздавлен все этой историей с Вики. Мы были вместе двадцать лет, ты понимаешь? Двадцать лет! И тут такой удар, когда я только-только начал добиваться чего-то в жизни, когда у нас… когда у нас появились дети. Это было в высшей мере несправедливо, нечестно по отношению ко мне! У меня никогда ничего не получалось, Дженс! Это ты – звезда экрана. Сколько фильмов за твоей спиной? Сколько главных ролей? Мне тридцать восемь, а моя лучшая роль – второстепенный персонаж сериала на канале CW! Неудивительно, что моя жена сбегает со стоматологом! И в этот момент, когда моя злость на судьбу и весь мир находится в апогее, появляешься ты. И заявляешь, что хочешь меня. Что это, якобы, ломает тебе жизнь. Ты смеешься надо мной? Мне бы твои проблемы тогда!
Дженсен слушал, а внутри будто молот ухал. Хотелось уйти, убежать, пока не поздно. Но Миша, словно почувствовав его страх, шагнул к нему и, внезапно схватив за отвороты диновской куртки, вжал в холодный бок трейлера. Он был сейчас так близко, всего в паре дюймов от лица, но глаза Коллинза пылали яростью, а вовсе не любовью.
- И я подумал: «Эй, а почему нет?» - прошипел он в самые губы Дженсену, - Нет, сначала я испугался, не хотел впутывать тебя и себя в это. Поэтому сбежал с той вечеринки. Я дал нам шанс, попытался избавить и тебя, и себя от искушения. Но когда ты сам приперся ко мне ночью, я решил, что столь настойчивого сукиного сына все же следует наказать. Тебе нужен был секс со мной, мне нужен был секс хоть с кем-нибудь. Наверное, хотел доказать себе, что не такой уж я и неудачник. Неудачником в тот момент выпало быть тебе. Потому что вся правда в том, что я не любил тебя, Дженсен. Я тебя использовал.
