- Тебе больно, когда я тебя так называю? – Дин не любит ходить вокруг да около. И Касу не удалось его провести красивыми фразами, которыми он пытался завуалировать все, что испытывает.

- Мне… - граф устало потер пальцами переносицу, - мне больно, когда меня так называют. Но если тебе так удобней, то прошу. Только не на людях. Иначе я буду вынужден тебя одернуть.

Дин кивнул, и в комнате надолго воцарилось молчание. Глаза юноши то скользили на портрет, висящий на стене, то возвращались снова на лицо его учителя.

- Кас, - тихо позвал Дин, но вопрос застрял в горле, когда граф поднял на него глаза. Синева в них разлилась настолько ярко, что, казалось, могла поглотить все вокруг. Дыхание юноши перехватило, и он не смог больше ни говорить, ни думать.

- Что же мне с тобой делать? – Кастиэль лишь коротко улыбнулся, задавая риторический вопрос, но взгляда не отвел, позволяя своему ученику тонуть в его бесконечных глазах.

- Любить, - Дин медленно встал. Голос его был слегка хриплым и немного дрожал, - Заботиться. И никогда, никуда не отпускать.

Рядом с креслом Каса Дин опустился на колени и медленно притянул графа для поцелуя. Отвечая настойчивым губам, Кастиэль встал, притягивая Винчестера за собой наверх. Мужчина целовал юношу трепетно и нежно, боясь причинить боль, в то время как Дин впивался в его губы со страстью и пылом. Винчестер настойчиво стянул с плеч графа пиджак и теснее прижался к телу. Когда юноша попытался начать расстегивать пуговицы рубашки, его руки почему-то дрожали. В ту же секунду их перехватили твердые и уверенные руки мужчины. Кас сам расстегнул свою рубашку, позволяя Дину снять ее с него, лаская руками обнаженное тело. Юноша медленно разорвал поцелуй, только для того, чтобы языком провести по губам Кастиэля, а потом, вырисовывая какие-то странные узоры и покрывая короткими поцелуями, начать спускаться ниже. Дин снова опустился на колени перед графом, и руки, до этого дрожащие и неуверенные, вдруг обрели твердость стали. Одним ловким движением юноша расстегнул штаны Каса и снял их вместе с нижним бельем. Граф смотрел сверху на Дина изучающе, как бы спрашивая себя, что тот предпримет дальше. И Винчестер, почувствовав этот взгляд, поднял свои глаза вверх. Очень медленным, неспешным движением, не отводя глаз, Дин обхватил губами до предела возбужденный ствол. Кастиэль невольно издал полу-стон, полу-вздох, а потом, когда Дин начал двигать ртом, и вовсе чуть ли не крик. Кас не шевелился, не отрывал глаз, и казалось, что только голосовые связки перестали быть подвластными ему. Дин тоже смотрел лишь в глаза. Эти синие бездонные глаза… Раньше он был уверен, что это цвет неба. Теперь он знает, что именно такого цвета любовь.

Под равномерными, то тягуче – медленными, то быстрыми и резкими движениями рта, Кас понял, что он не выдержит больше ни секунды этой сладкой пытки. Ноги подкосились, и в ту секунду, когда он с легким криком излился прямо в рот Винчестеру, граф снова упал в кресло.

Дыхание никак не хочет приходить в норму. Его мелко потряхивает. Глаза закрыты. Язык медленно пробегает по губам, пока в следующую секунду его не целуют. Он чувствует свой собственный вкус у себя во рту, и это не вызывает неприязни. Наоборот. Не раскрывая глаз, он позволяет Дину целовать себя с новым пылом и страстью, притягивая того к себе на колени.

Не отрываясь от таких желанных, теплых и манящих губ, Дин медленно сбрасывает и с себя всю одежду. При этом он неловко ерзает на коленях у Каса, чувствуя, как ему в губы легонько смеется мужчина. И Дин заражается этим смехом, все еще не отрываясь от поцелуя. Чтобы дать Винчестеру просмеяться, Кас медленно спускается поцелуем на шею юноши. Поняв, что пора уже взять все в свои руки, Кастиэль поднимается с кресла, руками придерживая Дина за талию. Их губы снова переплетаются, будто если они в этот момент не будут делить один воздух на двоих, то кто-нибудь задохнется, умрет, сбежит… Мужчина и юноша теснее прижимаются друг к другу, руками исследуя тела. Попутно Кас стаскивает с Винчестера последние остатки одежды.

Медленно, не разрывая губ и объятий, они опускаются на кровать и тонут в красном бархате. Кажется, он повсюду, он обволакивает их, сводя с ума. Перевернув Дина на спину, граф осторожно начинает входить в него, впервые боясь причинить боль, сделать что-то неправильно. Сегодня, здесь и сейчас он так сильно боится за этого мальчика, как не боялся ни за кого и никогда. Но Дин лишь улыбается, стонет и извивается под ним. И стоит только Кастиэлю зайти на всю длину, как громкий вскрик срывается с губ юноши:

- Кас! – голос надрывно-хриплый, как будто после долгих рыданий, но при этом настолько возбуждающий, что невольно граф ускоряет темп. Он все сильнее и глубже вбивается в своего ученика, губами целуя и кусая его шею, а руками лаская член. То быстрее, то медленнее, и глаза в глаза, чтобы не упустить ни секунды, ни вздоха, - Кас! Кас! Кастиэль!

Крики, не прекращая, срываются с губ Дина, перемежаясь со стонами и какими-то всхлипываниями. Он чувствует, что близок, и только в это секунду закрывает глаза, откидывая голову назад.

- Кас…

- Дин…

В одну секунду. Одновременно. Мужчина изливается прямо в Дина, в то время как сам Винчестер выплескивается ему в руку. Один крик на двоих. Одно дыхание на двоих. И снова. Глаза в глаза.

Кастиэль выходит из Дина и аккуратно ложится рядом с ним. Ему уже даже не хватает сил, чтобы возмутиться, когда Винчестер приобнимает его одной рукой и кладет голову на плечо. Что-то щелкает в его голове, и он медленно прикасается губами к волосам юноши.

Нет, он не видит, как Дин начинает улыбаться, чуть прикрывая глаза, но по лицу графа тоже расползается улыбка кота, наевшегося сметаны. И тут Дин вспоминает.

- Черт! Мне же домой нужно, меня там карета ждет, - юноша нехотя отрывается от лежащего рядом с ним мужчины и встает, чтобы начать одеваться, - Завтра в то же время, что и обычно?

- Да. Только, во-первых, надень смокинг. У меня вечером прием. А во-вторых, возьми необходимые тебе на несколько дней вещи, - Кас уже не открывает глаз, а просто лежит, прислушиваясь к тому, как его подопечный одевается.

- Это еще зачем? – Дин замирает на месте, не в силах оторвать взгляд от картины, которая перед ним.

- А дядя тебе не сказал? – Кас хмыкает, - Мы уезжаем с тобой на несколько дней. Я уже неделю назад запланировал эту поездку, и Самуэль знает.

- Хорошо, - Дин чуть улыбается, набрасывая на себя пиджак, и подается вперед, чтобы подойти к кровати и поцеловать в губы Каса, но тот, не открывая глаз, легким покачиванием головы останавливает юношу. Чувство бесконечного счастья медленно тает в душе Дина, когда он выходит из особняка и едет домой. Жаль, он не слышит фразу, которую говорит Кас, когда за юношей закрывается дверь:

- Я могу дать тебе лишь одно из того, что ты попросил. Я позабочусь о тебе, Дин.

Юноше хочется поскорее попасть в свою комнату и отдаться сну, чтобы завтра выдержать еще один день мучений рядом с человеком, которого он любит. Но ему не дают это сделать.

Рядом с домом его поджидает Тесса, которая тут же окликает юношу по имени и спешит ему навстречу. Взяв Дина под руку, девушка уверенно уводит его в сад.

- Ну что, Дин, ты поговорил с ним? – Тесса спрашивает это тихо, с легкой улыбкой на губах, готовая снова сорваться на свой безумный смех.

- С кем? – Дин все пытается отбросить все свои раздумья и обратить внимание на собеседницу, но удается ему это намного труднее, чем хотелось бы.

- Послушай, я, возможно, кажусь тебе безумной, но я же не глупая. И я прекрасно знаю, что та «девушка», о которой мы сегодня говорили, вовсе не девушка, а граф Кастиэль К… - девушка резко обрывает себя и улыбается, делая вид, что ничего не произошло. Но Дин не слышит ее оговорок. Его глаза широко распахнуты, и теперь уже он смотрит на девушку совершенно безумным взглядом, - Я наблюдательная просто. Не пугайся так. Не думаю, что кто-нибудь кроме меня смог бы догадаться об этом. Так как поговорили?