- Ваш дядя написал мне, что Вы сегодня заняты в приюте. Так какими судьбами, я имею счастье лицезреть Вас здесь и сейчас? – Кастиэль улыбнулся. Он прекрасно знал, что Дин обязательно придет. Граф всегда мог предугадать поступки своего ученика. И все же он задал этот вопрос и ждал ответа.

- Я уже закончил все свои дела в приюте и хотел поговорить с Вами. Честно сказать, я не был уверен, что застану Вас сегодня вечером дома. Но я несказанно рад, что мне это все же удалось, - Дину удалось это все проговорить, как ему казалось, с совершенно бесстрастным лицом. Впрочем, удалось это ему пока плохо, но Кас не подал виду.

- Хорошо, мой юный ученик, и о чем же Вы хотели поговорить со мной? – лицо же графа на самом деле не выражало никаких эмоций, а тон был настолько холоден, что казалось, будто в комнате на несколько градусов опустилась температура.

- Я… - Дин вдруг резко оборвал свое предложение. А потом начал совсем другим тоном. - Я хотел рассказать Вам одну историю, которая произошла со мной незадолго до смерти отца. Как Вы знаете, я жил в довольно простой семье. И о светских манерах мы даже не слышали. Пойти поработать с крестьянами не было для нас чем-то из ряда вон выходящим. И вот мы как-то работали. Все вместе, как большая и дружная семья. Но потом отцу надо было уйти по делам, и он оставил меня на попечение одной крестьянки. Я всячески пытался ей помочь. Но в самый ответственный момент помочь не успел. Не знаю, что напугало лошадь, но она сорвалась и помчалась прямо на эту крестьянку. Я не успел… не успел добежать. Женщина умерла у меня на руках.

Дин опустил взгляд в пол, пытаясь понять, зачем он все это рассказывает. И почему рассказывает именно этому напыщенному графу, Кастиэлю.

- Дин, - дождавшись, когда юноша поднимет на него глаза, Кас продолжил. - Мы не можем винить себя в смерти тех, кто умирает на наших руках. Успеем мы помочь или нет - это воля случая и мы не в силах ее изменить. Послушай меня, мальчик, я желаю тебе добра. Не вини себя. Ты действительно ни в чем не виноват. Так случается. И все же… почему ты мне это рассказываешь?

- Потому что… - Дин и сам не знал ответа, но он прекрасно понимал, что должен что-то сказать. - Потому что иногда мне кажется, что ты знаешь обо мне все. А потом я вспоминаю, что я для тебя существо, которое нужно выдрессировать, и тебе наплевать на мои чувства. Я рассказал тебе это потому, что хочу напомнить о том, что я умею чувствовать. И мне нужны не только знания, которые ты вбиваешь мне в голову, но еще и понимание.

Последние части мозаики сложились в голове юноши. Только теперь картина предстала перед ним настолько ясной, насколько никогда не была. Все встало по своим местам. И эти ярко-синие глаза оказались прямо в центре.

- А что ты сам знаешь обо мне, Дин? Ты никогда не скрываешь своих чувств, и ты всегда даешь волю своему любопытству. Но все-таки, тебе не удается узнать обо мне ничего. Может, ты задаешь неправильные вопросы? – Кастиэль ласково по-отечески улыбнулся. - Я понимаю тебя, Дин. И очень хочу, чтобы ты это увидел. Но моя главная задача – наставить тебя на путь истинный и помочь тебе выжить в этом мире.

Кастиэль очень внимательно смотрел на Дина, когда в его голове пронеслась мысль о том, что он сказал слишком много. И это было именно так. Слишком много информации. Причем той, которую он бы хотел скрыть. Что делает с ним этот нахальный юнец, о котором так сильно хочется заботиться? Но слова уже слетели с губ, и теперь их не остановить. Кас устало потер переносицу, боясь понимать, что только что натворил. Он прекрасно знал, что ему нельзя привязываться к этому мальчишке. И ни в коем случае нельзя дать тому привязаться к себе. Дин должен его ненавидеть всеми фибрами души.

- Расскажи мне что-нибудь, - голос тихий, умоляющий. И Кас не может противиться этому голосу. Но он пока не знает, что хочет рассказать своему ученику.

- Я расскажу тебе завтра, Дин. Любую историю, которую ты попросишь. Если ты, конечно, соизволишь придти на занятия. А сейчас мне действительно пора на прием. Езжай домой.

Кастиэль встал и быстрым шагом пошел в сторону своей комнаты, когда его остановил тихий, но настойчивый окрик.

- Кас! – граф уже было обернулся, чтобы осадить юношу и попросить не называть его так больше никогда, но что-то остановило его. Как он раньше не замечал этого в глазах своего ученика. Это была… - Я люблю тебя, Кас.

========== Глава 7. Кареты ==========

Итак, все-таки, по вашей просьбе, приветствуем новую бету, моего маленького Демона!

- Я люблю тебя, Кас, - голос, хриплый, взволнованный, готовый вот-вот сорваться, звучит, как последний крик утопающего. Фраза бьет Кастиэлю по вискам и чем-то теплым протекает по всему телу, эхом отдаваясь в голове все сильнее и сильнее. Зеленые глаза напротив широко распахнуты. В них то ли отчаяние, то ли чувство наконец-то пришедшей свободы.

Невозможно переварить информацию, понять чего от него хотят. Хочется потрясти головой, рассмеяться и сказать: «Нет, не любишь. Ты же ненавидеть меня должен». Но это будет слишком глупо и грубо. Кастиэлю никак не собраться с мыслями, все его внимание приковано к глазам, которые смотрят на него с таким страхом, как будто от того, что он сейчас скажет, зависит вся жизнь. Что бы ни крутилось в его голове, он не может разрушить жизнь этого мальчика, этого ребенка, который так к нему привязался. Но это же Кас…

- Тебе бы не стоило этого говорить, Дин, - граф медленно прошел мимо юноши и снова сел в свое кресло, не отрывая взгляда от лица своего ученика. Идеальные черты лица исказились. Боль окрасила их новым оттенком. Кастиэль мысленно поежился, но тут же одернул себя. Он не имеет права на то, чтобы к нему привязались. Он не заслужил этого. Стоит прекратить все, пока не зашло слишком далеко.

- Но я уже это сказал, граф. И забирать свои слова назад не собираюсь. Тебе придется с этим смириться, - чтобы скрыть всю боль, которая прожигает его изнутри, Дин медленно растянул губы в кривой ухмылке. Он действительно не жалел о том, что сказал. Эти слова висели на его плечах мертвым грузом, и только теперь он мог дышать свободно.

- Дин. Тебе может показаться, что я заменил тебе отца. Но это не так. Я всего лишь человек, который взял на себя твое обучение. И мне было бы намного легче, если бы ты сказал, что ненавидишь меня. Это было бы правильнее, - Кастиэль заставил себя ласково улыбнуться. Ни один мускул его лица не должен был выдать, как сильно задели его слова юноши. Ничто не должно было показать, как сильно он сам позволил себе привязаться.

- Это не так. Спасибо, Кас, но я прекрасно знаю, что именно я чувствую. И в психологе не нуждаюсь. Сегодня почему-то все хотят залезть мне в душу и сказать, что со мной происходит. Вот только я и сам могу прекрасно справиться с этой работой, - напустив на себя вид полной расслабленности, Дин опустился в кресло напротив Кастиэля, прожигая того взглядом. Темно-синие глаза были прикованы к нему, и это вызывало приятную дрожь во всем теле. Даже не задумываясь о том, что он делает, юноша медленно провел языком по губам.

- Хорошо. Ты сидишь напротив и заявляешь, что прекрасно знаешь, что именно чувствуешь. Ты любишь меня. Хорошо. И тебя вовсе не смущает, что я мужчина? Тебе не кажется это неправильным? – сложившаяся ситуация вдруг неожиданно для самого Каса начала его веселить. Пристальный взгляд его ученика, облизывания губ… это показалось графу настолько смешным, что он уже улыбался совершенно искренне, а глаза его откровенно смеялись.

- Не бывает ничего неправильного. Не расскажешь мне, чья это точка зрения? – Дин видел, что его наставнику весело. Вот только он не разделял эти эмоции и не видел ничего забавного в сложившейся ситуации. Хотя, если взглянуть с другой стороны… Он только что признался в любви взрослому мужчине и теперь отстаивает свою точку зрения. Да, если взглянуть с другой стороны, это выглядит довольно забавным. Но не для него самого.