Поскольку я пишу это, я действительно чувствую печаль, или возможно искренне жалею, бедную Камиллу. Но она не должна была вводить себя в заблуждение. Правда — правдой. Той ночью я никого не отбивала у нее, того, кого она не попыталась отбить у меня.

Я также не брала нечего, что не было свободно, учитывая это с радостью.

Ужин, которого я боялась, казалось, пролетел быстро. Слишком быстро, лицо отца покраснело, и он нечленораздельно произнес:

― Давайте удалимся в мою библиотеку для бренди и сигар.

Я стояла, когда отец, и другие пять человек мгновенно вскочили на ноги.

― Давайте сначала тост, ― сказал мистер Пуллман. Он поднял свой почти пустой бокал, и остальные последовали его примеру. ― За вас, мисс Эмили Вейлор, за восхитительный ужин. Вы копия вашей матери.

― За Мисс Вейлор! ― произнесли мужчины, поднимая свои бокалы.

Мне не стыдно признаться, что я почувствовала прилив гордости и счастья.

―Благодарю вас, джентльмены. Вы все очень любезны.― Когда они все мне поклонились мне удалось украдкой взглянуть на Артура, тот подмигнул, и я увидела быстро промелькнувшую красивую, белозубую улыбку на его лице.

― Моя дорогая, сегодня ты была словно изображение с картины, ― нечленораздельно произнес отец. ― Прикажи принести бренди и сигары в мой кабинет.

― Спасибо, отец, ― мягко сказала я. ― И я уже послала Джорджа в твой кабинет. Он ждёт вас там с бренди и сигарами.

Он взял мою руку в свою. Его рука была большой и влажной, как это всегда было, и он прижал свои губы к моей руке.

― Сегодня вечером ты преуспела. Я желаю тебе доброй ночи, моя дорогая.

Другие мужчины повторили его пожелания доброй ночи, когда я спешила из комнаты, вытирая тыльную сторону моей руки об свою пышную юбку. Я чувствовала, что пристальный взгляд моего отца жег меня весь мой путь, и я не смела оглянуться назад, даже для одного последнего взгляда на Артура Симптона.

Я направилась к лестнице, намереваясь скрыться у себя в спальне, так что бы уйти из виду отца, который был основательно пьян и, спотыкаясь, направлялся в свой кабинет. Я даже попросила Мэри, без остановки болтавшую о том, какой я имела успех, оставить меня на несколько минут одну, а позже я буду готова позвать ее к себе в комнату, чтобы помочь мне выбраться из маминого платья и переодеться ко сну в свою ночную рубашку.

Я полагаю, сегодня вечером мне казалось, как будто мое тело полностью контролировало мои действия, и мой ум не мог сделать ничего кроме как следовать за ним.

Мои ноги двигались по широкой лестнице, и я тихонько проскользнула вниз холла из задней двери, мои руки подняли юбку маминого платья, и я почти полетела к тихой скамье под ивой, которую я успела сделать личным уголком.

Как только я достигла темной безопасности, мой ум начал рассуждать заново. Отец должен курить и пить с другими мужчинами в течение многих часов, таким образом, было логично, что я могла благополучно скрываться тут в течение большей части ночи. Но я поняла, что оставаться здесь надолго опасно. Что, если в тот момент когда я решу ускользнуть наверх к себе, наткнусь на отца который выйдет из своего кабинета, чтобы проорать имя повара, для того чтобы он принес ему что-нибудь, из того что удовлетворит его жадный аппетит? Нет. Я не рискнула бы. И, конечно, там была Мэри. Она начала бы искать меня, и если бы не нашла меня в моей спальне, то пришла бы сюда, но я не хочу, чтобы даже она узнала о моем убежище.

Однако, я вдохнула глубоко, удовлетворенная прохладным ночным воздухом, и чувствуя комфорт, предоставленный мне тенью скрывавшей меня. Я хотела уделить всего несколько минут для себя несколько минут провести здесь, в моем специальном месте, и подумать об Артуре Симптоне.

Он показал мне такую искреннюю доброту! Я давно так не смеялась, и даже должна была придушить свой смех, который чувствовала до сих пор! Артур Симптон украсил вечер, из пугающего сделав его волшебным.

Я не хотела, чтобы он закончился. И до сих пор не хочу этого.

Я помню, что я не смогла сдержаться. Я встала и, широко раскинув свои руки, начала кружиться, в тени ивы, под ее ветвями и радостно смеялась, пока меня переполнял утомленный, непривычный пик эмоций, и я рухнула на молодую траву, тяжело дыша и убирая с лица, выпавшие из причёски волосы.

― Вы никогда не должны переставать смеяться. Когда вы это делаете, вы становитесь божественно красивой и выглядите подобно богине, сошедшей на землю, искушающей нас своей неприкосновенной красотой.

Я встала на ноги, более взволнованная, чем потрясенная, из-за того, что Артур Симптон раздвинул ветви ивы и шагнул внутрь.

― Мистер Симптон! Я-я не понимаю, разве вы не должны быть…

― Мистер Симптон? ― он перебил меня теплой, заразительной улыбкой. ― Я уверен, что даже ваш отец согласился бы, что здесь мы не должны быть настолько формальны.

Мое сердце колотилось так громко и, мне казалось, заглушило звук мой здравый смысл, который кричал мне, чтобы я сдержала свои слова, улыбку, и быстро вернулась внутрь. Но вместо того, чтобы сделать любую из этих трех разумных вещей, я выболтала:

― Мой отец не будет согласен с тем, что мы с вами вдвоем наедине сейчас находимся в саду, независимо от того как я к вам обращаюсь.

Улыбка Артура немедленно потускнела.

― Я не нравлюсь вашему отцу?

Я покачала головой.

― Нет, нет, ничего подобного — или, по крайней мере, я так не считаю. Просто после смерти матери отец ко всему относится неодобрительно.

― Я уверен, что это всё из-за тогго, что она недавно потерял жену.

― Как и я совсем недавно потеряла свою мать! ― С меня было достаточно здравого смысла, я сжала свои губы в тонкую линию, и остановила свою вспышку радости. Я начала нервничать, и невероятно неуклюжим образом, я подошла к мраморной скамье и села, стараясь, привести в порядок свои волосы, и продолжила: ― Простите меня, мистер Симптон. Я не должна была говорить с вами таким образом.

― Почему бы и нет! Разве мы не можем быть друзьями, Эмили? ― Он последовал за мной к скамье, но не сел около меня.

― Да, ― сказала я мягко, довольная тем, что мои непослушные волосы скрыли мое лицо. ― Я хотела бы, чтобы мы были друзьями.

― Тогда ты должна называть меня Артуром и не стесняться говорить со мной, поскольку ты будешь моим другом, и я должен буду быть уверен, что твой отец не относится неодобрительно ко мне. Я не буду даже говорить ему, что обнаружил тебя в саду.

Мои руки мгновенно замерли и упали с моих волос.

― Пожалуйста, Артур. Если ты мой друг, обещай мне, что ты не скажешь, что ты видел меня, когда я вышла из столовой.

Я думаю, что увидела то, что, возможно, было удивлением в его глубоких голубых глазах, но оно было заменено слишком скоро улыбкой, чтобы уверить меня.

― Эмили, я ничего не скажу сегодня вечером твоему отцу кроме того, какой прекрасной хозяйкой является его дочь.

― Спасибо, Артур.

Затем он присел на скамью рядом со мной. Не близко, но я почувствовала запах сигар, исходящий от него, и чего-то ещё, что было почти сладким. Вспоминая я понимаю, что это было глупо. Как человек мог пахнуть сладостью? Но я знала, достаточно хорошо это понимая, что отсутствие сильного запаха алкоголя и сигар на его дыхании казалось сладким после грязного аромата отца.

― Ты часто пробираешься сюда? ― На его вопрос было легко ответить.

― Да, довольно часто.

― И твой отец, не знает, что ты бываешь здесь?

Я колебалась только момент. Его глаза были так добры, его пристальный взгляд, настолько искренен, и он сказал, что хотел бы быть моим другом. Конечно, я могла довериться ему, но возможно я должна подбирать слова тщательно. Я беспечно пожала плечами и нашла ответ, который был так же правдив, как это было нужно.

― О, отец так занят бизнесом, что он очень редко ходит в саду.

― Но тебе здесь нравится?

Я кивнула.

― Да, конечно. Здесь очень красиво.

― Ночью? Но ведь тут так темно, и ты тут совершенно одна.