Слова всплывают в голове сами собой. Или это она сказала? Нет, голос Эшли… Этого не может быть… Я ошарашено смотря на девку, все еще сжимая в кулаке ее волосы и тыкая ей в лицо своим членом. В какой-то момент я так остро осознаю себя, будто вижу со стороны, мне становится жутко и ужас этот отражается в глазах рыжеволосой девки. Резко выдохнув, я отталиваю ее от себя так, что она снова заваливается на бок, но в этот раз быстро вся подбирается и притягивает ноги к груди, пытаясь инстинктивно закрыться от меня… Я поправляю свою одежду, так и не выпустив ножа из руки.
— А ну пошла вон отсюда, сука! Быстро!!!
Девица, ползком мимо меня, пробирается на выход. А я так и стою с ножом в руке.
«…У меня здоровья не хватит на твою нежность. Рано или поздно, ты меня просто искалечишь…»
Я искалечил ее. Я искалечен сам и калечу все, к чему прикоснусь. Рука что есть силы сжимает лезвие ножа. Теплая струйка ползет по ладони, тугие капли падают на пол. Кровь начинает заливать ладонь, я снова чувствую ее на своих руках, вязкую, теплыю, я непередаваемым запахом живой плоти… Наконец то, что надо! Вжимаю нож еще глубже, боли не чувствую, только вытекающую по каплям кровь, расползающуюся по мне, полу, подсобке, поглощающую меня в свое теплое нутро. Да, это то, что надо, самое правильное.
«Где ты свои последние мозги проеб*ла? Хочешь вместо состязания отлеживаться в лазарете? А потом всю свою никчемную жизнь, обслуживать изгоев — Он оскорбил меня, очень… гадко. Я просто не могла такое спустить».
«Больно? — А ты разве когда-нибудь бил НЕ БОЛЬНО? У тебя что, уже вошло в привычку — лупить мне по морде».
Слова звучат и звучат в голове, прожигая, выжигая в мозгу горечь, черной копотью покрывая нутро. Кровь капает и капает на пол.
«Ты снова меня спас. — Вот только благодарности еще ни разу не получил, одни неприятности».
«Я уже говорила, что люблю тебя? — Сейчас обратно отнесу и собственноручно утоплю».
«Ну вот за что мне это? — За все твои грехи. И судя по всему, у тебя их очень много накопилось. Так что терпи».
Все. Не могу больше. Где эта еб*ная сыворотка у них. Не хочу ничего помнить. Хочу забыть все на х*й.
Выскакиваю из помещения. Бегу куда-то. Пока не натыкаюсь на чью-то грудину. Чьи-то руки хватают меня, встряхивают, мужской голос орет что-то. Я не слышу. В голове ЕЕ голос, перед глазами ее лицо. Я хочу забыть, я не хочу ничего помнить!!!
— Ах ты м*дак еб*ный, что ты за соплежуй!!! А ну пришел в себя! — чьи-то сильные руки впечатывают в стену. Инстинкты берут вверх. Отбиваю руки, на автомате бью в морду. Получаю в ответ. Ее голос пропал. Появились другие звуки. Ощущения. К стене меня прижимает Вайро, всей свей массой, его локоть сдавливает мне горло.
— Это что еще за истерика, командир!!! Эрик! А ну очнулся, солдат! Ты что себе позволяешь! — локоть сильнее упирается в подбородок. — Ты что делаешь? На тебя все бесстрашные смотрят!!! А ты, как кисейная барышня, сейчас в обморок свалишься! Что ты не хочешь помнить? Ну! Говори!
— Ее, — хриплю, — ее не хочу помнить. Ничего не хочу помнить… Никого…
— А ну, отставить этот бред, солдат! Пришел в себя быстро! А ну, пошли!
Я соображаю еще плохо, но соображаю. Вайро, вроде, тащит меня куда-то. На голову льется холодная вода. Сознание постепенно проясняется…
— Ну что, пришел в себя, лидер? И что это за истерика? Ты в своем уме? Как ты вообще можешь позволить себе такое? Это из-за еб*ной девки?
Ярость выплескивается удушающей волной. Хватаю его за грудки, прижимаю к стене.
— Не смей! Не смей вообще о ней говорить…
— Ни одна девка не стоит того, чтобы из-за нее провалить все, что мы задумали. А даже если и стоит, если ты все провалишь, мы все, включая ее, окажемся в жопе, самой вонючей и самой у*бищной за все это время! У тебя есть цель, ты сам чему учил нас? Идти к цели! Без сомнения! Без сожаления! А ты что делаешь?
Молчу. Нечего мне сказать. Я вообще ничего не знаю. Оседаю по стене. Не могу больше.
— Я справлюсь, Вайро.
— Так то лучше, лидер. Не смей слабеть. Мы бесстрашные. Мы сильные. Мы справимся со всем этим дерьмом. Ты вернешь ее, когда наступит мир. Но чтобы он наступил, нам нужен лидер, а не слизняк. Я не хочу больше видеть тебя таким. Только не ты. Давай, проспись. — хлопает меня по плечу. — Завтра надо пойти посмотреть, что с поездами.
— Вайро, спасибо что… — слова закончились. Не соображаю уже ничего.
— Когда-нибудь сделаешь для меня тоже самое.
Утро принесло похмелье и головную боль. Прямая дорога мне к Дину. Как дошел туда — не помню.
— Дин! Отрежь мне голову!
— Под анестезией или без?
— Как хочешь…
— Может, начнем с таблеток? Ампутацию оставим на крайний случай?
— Сделай что-нибудь, только останови боль!..
— Сделаю коктейль моего собственного производства. Вам понравится!
— Перестань мне уже выкать!
Всандаливает мне укол. Буквально через три минуты начинаю чувствовать себя человеком. Да этот парень гений! Теперь на доклад к Сэму.
Сэм ничего не имеет против, чтобы мы пошли и посмотрели, почему не работают поезда. Он только за. Интересно, где он пропадает целыми днями. Во фракции его не бывает почти…
Беру с собой небольшой отряд. Вряд ли что-нибудь будет сложное, нам, скорее всего придется лишь включить или починить трансформатор. Так, техников надо взять и, наверное, программиста какого-нибудь. Парни найдут нужных людей. А мне надо посмотреть схему наземного метро.
До депо доходим без проблем. Как и оказалось трансформатор просто расстрелян. С умыслом или без, а чинить надо. Бесстрашным тут особо нечего делать, ходим отрядами чтобы отбиваться от распоясавшихся изгоев. Некоторые из них достали себе повязки с пустым кругом, и хотя не являются «Вольниками», выдают себя за них. Пока техники возятся, беру с собой двоих юнцов, решаю проверить сами поезда. Часто в вагонах ночуют изгои, но когда обсервации открыли, им стало раздолье, вагоны уже больше месяца пустуют.
«Ты выбрала неплохую огневую позицию. Но все испортила, подставившись под пули. В настоящем бою, тебе бы это стоило жизни. — Я тебя прикрывала, от Фора. В настоящем бою я могла бы спасти чью-то жизнь. Но это не настоящая война, это всего лишь игра.»
Вот теперь у нас настоящая война. Поняла ли ты, что я говорил тебе?
Не думать о ней. Не терять контроль. Идти вперед. Только вперед. К цели.
Техники закончили монтаж, к делу приступил маленький, юркий парнишка Гиль. Подключил компьютер к трансформатору и защелкал клавишами. Я решил пройти вглубь туннеля. Там, где раньше ходили поезда под землей. Теперь же рельсы выключены, оставлено только тусклое освещение, подпитываемое солнечными батареями. Надо проверить туннельные фонари и обозначения.
Прохожу немного вперед, фонарь осветил стену, на которой зеленым бликом высветилась стрелка. Так, значит обозначения сохранились, фонари работают. Отлично.
— Босс, готово, можно включать, — сверкает очками Гиль.
Включаем трансформатор, подключаем рельсы, дело за малым — найти диспетчеров и машинистов.
Вот уже который день просматриваю файлы из Бесстрашия. Списки неофитов разных лет не интересны, старые личные дела тоже. Нашел фотографию 12-летней Эшли* — она проходила по делу о казни изгоев, убивших ее приемных родителей. Очень интересным оказалось то, что Сэм не был урожденным бесстрашным. Оказывается он перешел в Бесстрашие из Эрудиции. Для чего ему было убеждать всех, что он урожденный? Странно.
Однако, больше всего заинтересовала меня скрытая информация, на носителе были зашифрованные файлы. Папка называется «Исследования В-440». И войти невозможно. Надо Гиля попросить, может он поможет расшифровать.
— Гиль! Можно тебя? Слушай, тут такое дело. Надо бы кое-какие файлы посмотреть. Они запаролены. Можешь открыть?
— Дай глянуть, босс, — отдаю ему планшет. Мальчишка потыкал в него. — Это старые пароли, босс, их давно уже никто не использует. Но у нас есть доступ к этим файлам. Ты можешь их прочитать в архиве Эрудиции. Но если тебе надо на планшете, могу и взломать. Не вопрос.
