- И это город? - невольно вырывается у меня.
- Ну, ПГТ, - немного тушуется отец. Похоже он сам не ожидал такого.
- ПГТ? - переспрашивает мама, - Что это ещё такое?
- Поселок Городского Типа, - поясняет отец.
- ПГТ - это, конечно, не деревня, - бурчу я, не в силах признать, что всё-таки неправ.
В самых своих страшных фантазиях я предполагал здесь увидеть унылые тюремные здания, за забором с колючей проволокой, несколько тёмных от времени избушек, полуразрушенную церковь и почему-то погост с воронами на покосившихся крестах. Ан нет, всё вокруг красочно, цветуще, глаз радует.
На въезде в посёлок дорожный знак с обозначением населённого пункта. Мы как раз проезжали мимо него. На нём белыми буквами на синем фоне отпечатано "ЦАРЁВО", снизу жёлтой масляной краской от руки приписано "Санта-Барбара".
- Однако, - хмыкаю я, - Это край богатеев или здесь все друг другу родственники?
Родители молчат, хотя мама могла бы отпустить какую-нибудь реплику. Знаю точно, сериал "Санта-Барбара" она просмотрела от начала до конца.
Асфальтированная дорога приводит нас в самый центр поселка, к зданию ДК, возле которого отец припарковался. Это сильно сказано. На площадке у входа вообще ни одной машины, хочешь свою по прямой ставь, хочешь вдоль, а хочешь вообще в центре брось.
"Дворец культуры и творчества" было на вывеске справа от входной двери.
- Судя по тому, что это здание больше всех остальных в округе, культура, видимо, здесь - мощь! - замечаю я.
- Не ёрничай, - одёргивает меня отец, - На улице, пока ехали пьяных видел?
- Нет, - вынужден признаться я.
- То-то. Это тоже культура.
Кстати, администрация посёлка располагалась тут же, сбоку, слева от парадного, свой вход. Несмотря на субботу, там работали, более того, в кабинете заместителя главы администрации нас ждали. "Матвеев Г.А." - прочитал я на табличке его кабинета.
С первого взгляда Матвеев мне понравился: лет сорока, высокий, спортивный, в хорошем костюме и с короткой стрижкой, выдающей в нём бывшего военного.
- Геннадий Александрович, - первым представляется он, протягивая руку для рукопожатия.
Отец просто поздоровался. Я в свою очередь тоже назвал себя:
- Бирюков Вячеслав ... Михайлович.
- Давай сразу расставим точки над "i", - предлагает замглавы, - Кое-что тебе у нас покажется необычным. Тут привыкнуть надо. Люди у нас особые, в большинстве своем талантливые, даже очень. Кое-какие поступки или что-то в манере их поведения поначалу покажутся тебе странными.
- У каждого свои тараканы в голове, - замечаю я, стараясь выглядеть умудрённым жизнью.
- Не без этого, - подтверждает Матвеев, - Гениям многое прощается. Ты в курсе, что Эйнштейн ходил без носков и Шиллер мог творить лишь когда на его столе лежали гнилые яблоки?
Удивлённо мотаю головой, а Матвеев продолжает:
- Обычные мерки к гениям не подходят. Так, что ты не спеши с выводами. Если что, не стесняйся, спрашивай.
- Село с гениями? - хмыкаю я недоверчиво.
- Село это там, где стоит церковь со звонницей. У нас церкви нет. Большинство наших - безбожники. Для остальных соорудили часовню. Хочешь дома молись, хочешь туда ходи.
- И что, здесь на самом деле учёные живут? - уточняю я.
- Что ты имеешь в виду, должность, запись в трудовой или состояние души, потребность творить?
- Наверное последнее.
- Тогда здесь они.
Слегка тушуюсь:
- Никогда не слышал об этом месте. И какое-то странное название у него "Царёво". Название дореволюционное, а домики вроде современные.
- Названию лет двадцать не больше. Раньше это Ильинка была, самая что ни на есть Зажопинка среднерусской стороны. Так наши шутники его в "Царёво" переименовали.
- Официально? - удивлённо поднимает бровь отец.
- Конечно, по всем правилам, с общим собранием, подачей заявки, до республиканских властей дошли. Когда они чего захотят, добиваются.
- А почему "Царёво"? - мне здесь всё любопытно.
- Разные я слышал интерпретации, и ты услышишь. Какая понравится, такую и примешь.
- А Обитель Неудачников?
- Есть и такое название этому месту. Мне оно не очень нравится, хотя суть верна - в основном живут здесь таланты, которым в жизни не повезло.
- Инвалиды?
- Зачем же так? Вполне здоровые, только их слава стороной обошла. Чуть-чуть им не хватило до известности и признания.
Видимо лицо мое скисло враз, потому замглавы спешит пояснить:
- Не стоит неудачников отождествлять с никчёмными людьми. Я своих подопечных ни на каких других, даже трижды золотых, не променяю. Неудачник - чаще всего тот, кому совесть не позволяет карабкаться к вершинам успеха по чужим головам.
- Интересная трактовка, - роняет отец.
Матвеева это нисколько не сбивает:
- И поверьте, к большинству наших жителей это относится в полной мере. Порядочность не подталкивает вверх, скорее наоборот, если оценивать по уровню благосостояния. Наши гении, они как дети, а детей нужно защищать. Вот ты и будешь Вячеслав Михайлович, в силу своей должности защищать их от хамства и других неприятностей нашего бытия. Короче, за тобой порядок на вверенной тебе территории.
- А сколько здесь жителей? - интересуюсь.
- Чуть меньше тысячи. Уголовников и шпаны нет, справишься. Только не вздумай пить с местными. Каждый захочет выпить с участковым, поверь. Не поддавайся. Прошлый раз, когда наш Кузьмич приболел, прислали нам одного, выпускника артиллерийского училища. Здоровенный малый, о лоб молочных поросят убивать можно. Так он за полгода спился вчистую. Не нарочно, с людьми хотел сблизиться, своим стать.
- Понял, - киваю.
- Пока жить будешь у Ольги Семёновны, улица Мичурина, дом четыре. Поезжайте сразу, обустраивайтесь, она вас ждёт.
- Чего там? - недоумеваю, - Я рассчитывал на отдельное жильё, по крайней мере на комнату в общежитии.
- Готовить себе тоже сам будешь? - ухмыляется Матвеев, - Столовая у нас, слава богу, имеется. А по утрам и вечерам? Яичницей да пельменями спасаться? Надолго ль хватит? Если не хочешь к сорока годам лечить язву, не возражай.
Молчу. Не начинать же в самом деле службу с приверед? Ладно, пусть будет так. Там дальше разберёмся. Замглавы принимает моё молчание за безоговорочное согласие.
- То-то, - удовлетворённо говорит он, - Семёновна и приготовит, и, если надо, подстирает. Пока жены нет, молодому человеку всегда с бытом проблема.
Отец улыбается словам Матвеева. Похоже, ему это нравится.
- Да, - продолжает инструктировать Геннадий Александрович, - Хоть ты официально и числишься за МВД, фактически подчиняться будешь только мне. Наш глава поселкового совета в дела особо не лезет. Проявляй уважение к нему, но ни во что не посвящай, отчитывайся только мне.
- Так точно.
- И ещё, - продолжает наставлять Матвеев, теперь уже в качестве начальника, - В костюме не ходи, из-за него в тебе за километр фобоса видно. Ходи в форме. Так народу понятней. Считай это своего рода маскировкой. Ну, сейчас иди устраивайся, а вечером приходи сюда в ДК. Сегодня праздник будет. Народу представлю тебя и за порядком заодно приглядишь.
- А что за праздник? - спрашиваю.
- Провожаем выпускников на учёбу. Традиция такая.
- Любопытно, - роняет отец.
- Можете остаться, будет интересно, - приглашает его Матвеев, - Кстати, чуть не забыл, Ромуальдовну не трогай.
- Кого? - само собой не понимаю я.
- Самогонщицу нашу, Щекочиху. Она, так сказать, наш колорит. Самогон её высшей пробы, любим нашими гостями. Не трогай её. Пока всё, а там дальше по ходу разберёшься.
Пожав руки, расстаёмся. Мы с отцом и мамой едем устраиваться.
Ольга Семёновна, к которой я был приписан на постой, жила в начале улицы в своём доме с прилегающим к нему садом. Мило и пасторально. Самое главное, что и моя будущая комната, и сама хозяйка, полная женщина, годами за шестьдесят, понравились маме. Ура! Значит не будет донимать отца, что сослал сына за сто первый километр, в глушь, неизвестно к кому. Самые мои большие страхи типа - туалета на улице и общественной бани по субботам не оправдались. У хозяйки имелась ванная комната с евроремонтом и отдельной душевой кабиной. Ничего ж себе домик в деревне! Туалет тоже имелся в доме, отделанная кафелем чистенькая комнатка. Причём всё сияло идеальной чистотой, как в рекламе чистящих средств. Моя комната, хоть и небольшая, зато с высокой кроватью и самой настоящей периной. Сойдёт на первое время. Всё, остаюсь!
