Уилл чуть привстал, опираясь на коленки, и Найджел тут же заметил увесистую мощную анальную пробку.

- Крепче, - и Ганнибал поощрительно похлопал Уилла по щеке.

Тот протяжно застонал, когда ласкающая ладонь коснулась его макушки и вцепилась в волосы, направляя и указывая нужный ритм.

Найджел крутил между пальцами фильтр сигареты, отмечая то, как красиво двигалась голова Грэма, как нервно дергался его кадык, и текла слюна по подбородку и шее. А ещё как чуть подрагивал девайс в его заднем проходе.

Это была демонстрация власти.

Найджел едва не прикусил язык, когда Ганнибал вытащил член из влажного яркого рта, оттянул нижнюю челюсть Уилла, а тот тут же раззявил пасть. Но Ганнибал кончил ему на лицо: большая часть попала на очки и щеку, и немного на губы и язык Грэма.

Найджел перекатил сигарету из одного уголка рта в другой.

Брат в это время схватил Уилла, разложил на постели и закрыл собой весь обзор к разнеженному телу. Найджел только видел, как пробка полетела в сторону, брякнулась об пол и покатилась по ковру, сверкая влажными черными боками.

Смотреть на то, как быстро и жестко двигался брат, Найджелу откровенно претило, зато стоны Уилла оказались невероятно соблазнительными.

Прикусив фильтр сигареты, Найджел отошел от двери и вернулся в свою спальню, где открыл огромное окно, высунулся по пояс, и, закурив измученную сигарету, глубоко затянулся.

Глотку обожгла горечь, и он, запрокинув голову, смотрел на расшитое звездами небо до тех пор, пока в соседней комнате не стихли душераздирающие стоны.

Красной тряпкой для Найджела стала откровенная провокация со стороны брата. У Ганнибала вошло в привычку не запирать дверь в спальню, а у Найджела выработался рефлекс: проходя мимо, останавливаться и подсматривать.

Смотреть на Уилла было сплошным удовольствием. Он был гибким, податливым и каким-то текучим, словно песок. Грэм обладал не только чарующей улыбкой и подвижным сильным телом, но и невыносимыми губительными стонами, от которых у Найджела холодело в затылке и твердело в штанах.

Но эта ночь стала какой-то особенной среди всех тех ночей, что он провел, подглядывая за утехами брата. Наверное, все дело было в том, что Ганнибал сидел на стуле к нему спиной, и руки его были сцеплены наручниками. А, может, из-за того, что Грэм расположился на брате сверху, и, стянув с того рубашку на одну сторону, жадно покусывал Ганнибала за плечо.

Хотя нет: виной всему оказалось то, что сегодня Уилл был гладко выбрит, без своей привычной темной щетины, словно помолодел лет на пятнадцать, и казался совсем юным.

А ещё его отвратительной копии завязали глаза его же галстуком, и теперь невозможно было понять, на ком именно Грэм ритмично покачивался и неустанно целовал в шею и плечо.

Уилл раскраснелся, румянец затопил щеки, очертил скулы острыми линиями. Грэм двигался мягко и осторожно, даже немного лениво, но при этом успевал хватать брата за волосы, утыкаться носом ему в ухо, что-то шепча, а потом выстанывать жалобно:

- Ганнибал.

Тот дернул сцепленными руками, и Найджел вдруг понял, что он тоже повторил это движение, будто хотел вместе с братом обхватить Уилла за талию и насадить на себя как следует, так, чтобы заносчивый и неправильно юный агент прогнулся в спине и начал захлебываться криками удовольствия.

Но сегодня власть была сосредоточена в других руках, и сейчас эти самые руки дарили его близнецу ласковые объятья.

Уилл продолжал двигаться. Он улыбался и был так прекрасен в это мгновение, что Найджел поймал себя на том, что уже засунул руку в штаны и мял твердый член.

Он хотел оказаться на месте брата. Он впервые в жизни хотел стать Ганнибалом, чтобы получить возможность быть связанным и прикованным к стулу, чтобы чертов агент ФБР устраивал на нем свои ведьмовские пляски.

Найджел быстро дрочил себе, облизывал губы, не спуская глаз с парочки любовников. А потом Уилл поднял голову и столкнулся с ним взглядом.

Грэм даже в лице не изменился, продолжал мучить брата, и, улыбнувшись Найджелу, вдруг хищным зверьком вцепился зубами в шею Ганнибала, туда, где его запах был особо ярким.

Брат вновь дернул руками, крупно задрожал всем телом, кончая от этой игры. Браслеты впились в запястья, оставляя яркие кровавые борозды.

Уилл резко стянул с глаз Ганнибала галстук и потянулся за поцелуем. Грэм целовал его копию, но смотрел на Найджела.

- Ганнибал, - шепнул Уилл.

Найджел сильно сжал свой член, заставляя себя кончить, выдаивая из себя этот болезненный оргазм.

- Ганнибал.

Найджел вытащил из пачки сигарету, сунул ее в рот перепачканными пальцами и закурил, не особо скрываясь или заботясь, что на его голову обрушится гнев брата.

- Ганнибал.

Найджел с силой захлопнул дверь спальни. Он хотел, чтобы и его имя хотя бы раз в жизни произнесли таким голосом – с нежностью и, наверное, даже любовью.

Была у Джека такая привычка – складывать руки за спиной и расхаживать из стороны в сторону. Ему так легче думалось, да и концентрация внимания достигала максимума.

Но это сильно мешало и отвлекало, когда он спускался в морг и замирал перед очередным телом.

На этот раз на холодном столе лежала красивая девушка с тонкими чертами лица и яркой татуировкой на правом плече, и Джек, склонившись над телом, по привычке спрятал руки за спину.

- Знаешь, я бы пошутил про империю, которая наносит ответный удар, - Уилл отложил результаты анализов, отошел от рабочего стола судмедэкспертов и поправил очки, - но это может показаться дурным тоном.

- Это им и будет, - Джек не мог оторвать взгляда от умиротворенного лица девушки. Она действительно была прекрасна, и на губах ее навечно застыла легкая улыбка. – Он убил её не так, как остальных.

- Его почерк изменился, - Уилл нахмурился. – Я подозреваю, что это из-за ранения. Он не может творить так, как ему привычно.

- Да, он не отрубил ей конечности, но все равно убил так, что она была рада умереть, а потом засунул её тело в коробку и обернул рождественским бантом.

- Тогда почему он переключился на других, когда именно я должен был стать его следующей целью?

Джек вздохнул, отошел от стола, на котором лежало изумительное мертвое тело, обернулся к Уиллу и недовольно бросил:

- Только недоразвитые дети ещё не знают, с кем ты сейчас живешь. Скажу больше, об этом судачат на разный манер, не скупясь на детали. К тому же в городе появился второй Лектер. Думаешь, кто-то в здравом уме посмеет приблизиться к тебе?

Джек хмыкнул, его взгляд уловил отметины на шее подчиненного. Грэм плохо их замаскировал даже тяжелым длинным шарфом.

- Уилл, - Джек сделал несколько шагов по направлению к Грэму. – Мне откровенно плевать, с кем ты спишь. Пусть даже с самим дьяволом и его родным братом – это твоя жизнь. Я прекрасно помню твою лекцию, где ты с воодушевлением рассказывал студентам о том, как Ганнибал Лектер почти пять лет водил за нос флорентийскую полицию, а потом ушел, не оставив никаких улик. Меня это ещё тогда поразило.

Джек положил руку на плечо Уилла, и крепко сжал:

- Повторюсь: это не мое дело. Нравится быть невестой Сатаны – пожалуйста, пока тот подчиняется моим правилам. Но в этом деле даже он не может поймать за хвост этого убийцу.

- Что мне сделать?

- Мне нужна охота на живца, - Джек похлопал Грэма по плечу. – Он придет за тобой. И мы его схватим.

Уилл перевел взгляд на Джека:

- Я вернусь домой.

- Ты вернешься домой, - похвалил его Джек. – Определись и дай мне знать. До следующего убийства у нас осталось не так много времени – он привык убивать раз в месяц. Ты и сам должен это понимать.

- Я знаю, - процедил Уилл. – Если на этом все, я хочу вернуться домой.

- Это уже твой дом? – Джек не упустил шанса поддеть подчиненного. – Ваши отношения развиваются стремительней, нежели мы думали вначале.

- Мы?

Джек застыл на пороге дверей, ведущих из морга: