Сергей прильнул ухом к ее животу. Он медленно поднимался, двигаясь в такт дыханию спящей женщины. Всеми своими силами он пытался услышать биение двух маленьких сердечек, что сейчас росли внутри нее. Обхватив двумя руками округлившийся живот, он мысленно обнял и тех, кто должен был появиться на свет в самое ближайшее время. Они - его дети. Символ стремления природы во что бы то ни стало найти путь к потомству.

   "Она так долго хотела детей. Так часто и сильно просила меня о них. А я? Что я? Мне не хотелось их. Я видел мир другим, смотрел на него другими глазами. Глазами человека, поднявшего над собой яркое знамя бессмертия и победы над самой смертью, наплевав на божий дар"

   Ноги подкосились, он упал на пол, но не убрал рук. Держался за супругу даже тогда, когда почти полностью сполз на пол. Плакал. Так сильно и искренне, что не мог поверить в этой.

   Это я? Неужели это я? Спрашивал сам себя мужчина и еще сильнее сжимал теплое тело своей жены. Вскоре она проснулась. Внезапно. От детского плача исходившего из уст взрослого человека. Проснулась и посмотрела на него На руки, что все еще обнимали ее живот и человека, что сидел у края ее кровати и не подняв головы, продолжал рыдать.

   15.

   Боль в голове постепенно стала проходить. Странное чувство, растекавшееся по всему телу, колкой волной прошлось от самых ног и до шеи, заставив мужчину открыть глаза и преодолевая усталость, посмотреть вперед.

   Он никуда не уходил. Все так же сидел на стуле в комнате старого горняка. Те же стены, тот же огромный развернутый телевизор, вещавший на всю громкость последние новости с поверхности. Смотреть было больно. Видимо, он долго пробыл в таком состоянии, что глаза, открывшиеся всего пару секунд назад, резкой болью реагировали на каждый яркий всплеск экрана. Прошло несколько десятков секунд, пока непривычно яркий свет экрана стал доставлять не так много хлопот, после чего он смог более уверенно посмотреть на его поверхность и тут же отвернуться обратно, среагировав на звук идущих в его сторону шагов.

   Это был один человек. Очень старый и явно не спешивший попасть к нему в комнату. По началу он не придал этому большого значения, ведь в тот последний миг, когда перед его лицом расплылся весь мир, а следующий удар заставил разум провалиться в бездну, здесь был только один человек. Его то появления и ожидал Горг, устремив взгляд в слегка открытые двери.

   Но прошла минута прежде чем в проеме появился человек. Он понял что ошибся. Понял это задолго до того, как странная фигура шагнула вперед и уселась прямо перед ним. Узнал по запаху. По той невыносимой вони, что широким шлейфом шла впереди своего хозяина и предупреждала любого, кто пытался идти навстречу.

   Этот запах он помнил до сих пор, но не смог понять почему сейчас видит этого человека перед собой.

   - Я присяду рядом?

   - Ты повторяешься. Второй раз задаешь мне один и тот же вопрос, предварительно сев напротив меня.

   - Формальность. Правила приличия. - его голос нисколько не изменился. Он открыл рот и громко рассмеялся, оголив свои белоснежные зубы.

   - Что тебе о них известно. О правилах приличия.

   - Поверь, больше чем тебе. - смех резко прекратился и он тут же вернулся в свое привычное состояние.

   Вонь продолжала наполнять комнату и Георгию стило огромных усилий, чтобы продолжить дышать преобразившимся воздухом.

   - Что ты здесь делаешь? - сопротивляясь рвотному позыву, спросил мужчина.

   - Ждал, когда ты проснешься, чтобы обо всем поговорить. Но сначала я хочу увидеть твои руки.

   Горг захотел было выкинуть руки вперед, но вскоре понял, что они прочно связаны у него за спиной и очень сильно сдавлены. Пальцы едва двигались, а боль исправно отзывалась на каждую попытку пошевелить ими.

   - А вот и нет! А вот и нет!

   Он подпрыгнул и в ту же секунду начал кружиться вокруг себя, размахивая во все стороны руками.

   - А вот и нет! А вот и нет!

   Затем остановился и пристально посмотрел в глаза связанному собеседнику.

   - Видишь как все может резко оборваться на ровном месте.

   - О чем ты говоришь?

   - О твоем положении. - он ехидно хихикнул и легонько потянул мужчину за нос. - Твой нюх подвел тебя, Мадимга. Ты уже не тот хитрый лис, способный учуять опасность за версту. Твой нюх подвел тебя. Твой нюх подвел тебя.

   Он еще несколько раз повторил эту фразу и быстро вернулся к двери. Схватившись за край ручки, он повис на ней, как паук на последней нити своей паутины, и стал болтаться, словно пытаясь казаться неуклюжим ребенком.

   - Откуда тебе все известно? Мое прозвище, все то, о чем ты говоришь. Я ведь тебя не знаю, мы нигде не встречались ранее. Откуда? Просто скажи мне.

   Гость быстро отпустил руки и в момент, когда его тело, обмотанное грязными лохмотьями должно было упасть, он резко перевернулся и сделав в воздухе сальто, бесшумно приземлился на ноги.

   - Ты слишком много спрашиваешь. Тебе стоит научиться кротости.- он обошел сидящего и остановился у него за спиной. - Мудрость, милый мой, заключается вовсе не в том, чтобы все знать наперед, а в том, чтобы знать как правильно поступить именно сейчас.

   - Разве одно не следует из другого?

   - О-о не-ет, - он протянул гласные звуки и эхо быстро наполнило пространство вокруг. - Иногда людям известно столько, что можно просчитать даже самые мелкие нюансы их жизни, но посмотри вокруг. - Он вытянул костлявую руку из-за спины Георгия и, будто видя вокруг себя не каменные стены, а трибуны грандиозного Колизея, провел ею по окружности. - Столько людей в одном городе живут с осознанием того, что их жизнь никогда не свернет с протоптанной дорожки. Они могут спланировать рождение ребенка до минуты, знают где он появится на свет, куда пойдет учиться и где сделает свой первый удар кайлом. И что в итоге? Мы стали похожи на крыс в закрытой банке, где воздух медленно истощается от каждого лишнего вдоха. Мы больше не ходим друг другу в гости, видя в каждом постороннем конкурента на собственное рабочее место, не слышим окружающих, закрываем глаза на происходящее. О-о не-ет, - снова протянул он, - предзнание будущих событий не предполагает правильных поступков в настоящем. Человек просто-напросто не рождается с этим. Он может только научиться этому. И путь к правильности лежит через опыт, а опыт - это старший сын непредсказуемости. Вот чего не хватает всем нам. Хаоса. Бесконтрольности. Личного ощущения принадлежности к происходящему вокруг. Порядок и мнимая уверенность в завтрашнем дне - есть лишь уменьшенная форма диктата, которая уже много лет довлеет над всеми нами. Люди в городе устали жить по расписанию. Устали каждый день видеть одно и тоже. Одинаковые вагоны, одинаковые двери в квартирах, те же охранники у входа, тот же руководитель. Тоска. Человек, как вода, когда нет движения вперед, когда нет стимула двигаться дальше, начинает зарастать тиной и постепенно вонять болотной травой. Со временем его душа наполняется животными страхами, которые как жабы, каждую ночь рассказывают ему, где он сейчас находится и кто живет вокруг него. Ты не думал об этом?

   Он вернулся на свое прежнее место и посмотрел на связанного мужчину. Тот молчал. Руки сильно затекли и он почти не чувствовал своих пальцев. Пожаловавшись на это, незнакомец все же решил ослабить веревку, но сделал это очень аккуратно, так будто делал это уже много лет, оставив руки по-прежнему связанными.

   - Приходилось, - коротко ответил Горг.

   - Видимо, очень плохо, раз не смог сделать соответствующих выводов.

   Незнакомец ударил в ладоши и странно улыбнулся. Кожа его лица сильно растянулась и белоснежные зубы показались из-за губ.

   - Помнишь нашу первую встречу в вагоне метро? Как он мчал нас всех вперед, прямо в Подземелье. В это закрытое место свободы, маленькую Кубу, где каждый мог почувствовать этот сладостный запах бесконтрольности и воли. Как скрежетали колеса о рельсы, как горьковатый запах стоптанных кожаных сапог лез в ноздри и смешивался с многочисленными оттенками сотен людей, сбежавшихся в эту яму, как крысы, убегающие в панике от наводнения.