Пульс огромный, Кларк потирает глаза и быстро моргает, после чего обращает внимание на волосы. Через секунду она сосредотачивается и понимает, что эти волосы слишком тёмные, чтобы быть волосами Лексы и они слишком прямые. У Лексы вьющиеся волосы. Дикая тернистая чаща, которую только самая храбрая душа осмелится обуздать.

Кларк пытается не останавливается на волне разочарования, которая омывает весь её организм. Она старается не ненавидеть себя за ту часть себя, которая так отчаянно и эгоистично жаждала увидеть свою бывшую любовь в постели. Вина за своё желание выстраивается как колючая глыба внутри горла, и Кларк может увеличить её, добавив туда свою тошноту. Она прокрадывается рукой через одеяло и трясёт силуэт рядом с ней.

— Финн?

— Вторая попытка, алкаш, — прибывает сонный и оборванный ответ. Порыв облегчения разливается через клетки Кларк.

— О, спасибо, Господи, — Кларк быстро передвигается по постели и твёрдо обхватывает Рэйвен.

— Мне жарко из-за тебя, Кларк. Отвали.

— Я делаю буррито из Рэйвен, — спросонья бормочет Кларк, пряча своё лицо в волосах Рэйвен. Локоны до сих пор пахнут дымом из бара, но блондинке всё равно. Есть небольшой шанс почувствовать кокосовый шампунь Рэйвен, и этот родной запах утешает Кларк, и она ещё больше зарывается. — Буррито должно быть горячее.

— Я затолкаю буррито в твою задницу, если ты не отодвинешься от меня.

— Почему свет включен?

— Слишком устала.

— Почему ты позволила мне напиться?

— А почему ты позволила мне напиться? — отбивалась Рэйвен, используя свою задницу, чтобы оттолкнуть от себя Кларк. — Меня вырвет, если ты от меня не отодвинешься. Мне очень жарко.

— Тогда почему ты под горой одеял?

— Прекрати задавать мне умные вопросы, — рычит Рэйвен и ещё раз пытается с помощью своей пятой точки отодвинуть Кларк, забирая одеяло. — Либо у меня похмелье, либо я до сих пор пьяна. Я не знаю. Логика покидает меня, когда во мне появляются маленькие человечки с отбойными молотками, долбящимися в моём мозгу.

Кларк смеётся и сразу хмурится, когда это действие причиняет ей боль, она откатывается от Рэйвен и кладёт голову на свою подушку. Прохладная сторона кровати приносит облегчение её кожи, Кларк вдыхает запах моющего средства прачечной и собственных духов.

— Сколько времени?

— Время спать, — простонала Рэйвен и, схватив телефон, она перекинула его через плечо Кларк. Он с глухим стуком упал на подушку Кларк.

Кларк подняла телефон, чтобы проверить время. 5:19 утра — промигало ей.

— Почему я не сплю? — ворчит она, закидывая подушку себе на голову. Она проспала не больше пары часов. — Как мы вообще сюда попали?

— Ты не помнишь? — спросила Рэйвен, поворачиваясь, чтобы отодвинуть подушку с лица Кларк. — Ты задушишь себя.

Брови Кларк сошлись вместе, когда она посмотрела на потолок своего лофта.

— Последнее, что я помню, это то, как я была в такси с Лексой.

— Ага, все мы были в том такси, — растягивает Рэйвен, закатив глаза, — мы чуть ли не сидели друг на друге, но, конечно, ты помнишь только Лексу.

Щёки Кларк залились румянцем, и она положила на них свои руки, чтобы скрыть такую реакцию, а потом одной рукой протирает глаза. Кларк откашливается:

— Так, ты пошла ко мне домой? Лекса поехала к Ане?

— Я не знаю, куда поехала Лекса, — говорит Рэйвен, зевая, — и нет, я не пошла к тебе. Я поехала к себе, когда таксист довёз тебя, но через час ты мне позвонила. Ты сказала, что не можешь больше «так», — она одной рукой сымитировала кавычки, которые видны лишь частично из-под одеяла. Очевидно, Рэйвен слишком ленива, чтобы показать это и второй рукой. — Ты не объяснила, что подразумевается под «так», и попросила приехать прежде, чем ты сделаешь что-то глупое, так что я заказала другое такси и притащила свой пьяный зад сюда.

— И?

— И мне пришлось использовать свой запасной ключ, чтобы зайти, потому что твоя пьяная задница была размещена на диване, когда я пришла.

— Оу.

— Голая.

— Оу, — сказала Кларк, её глаза расширились.

— Точно. Твои волосы были мокрыми, а на полу не было полотенца, так что я думаю, ты вылезла из душа. Я разбудила тебя, чтобы напялить на тебя футболку и нижнее бельё. Это тяжело далось мне, знаешь ли. Когда ты проснулась, ты сказала, что я слишком грязная и я слишком сильно люблю себя, а потом ты притащила меня сюда и сказала, что время спать.

— Эм…

— Ага. Я даже не хочу знать, почему ты позвонила мне и дожидалась меня голой, Кларк.

— Всё равно я не могу тебе сказать, потому что не помню.

— Жизнь иногда бывает милосердна, — шутит Рэйвен, вытягивая из Кларк смешок. — Мне нужен бекон или, может, бургер. Или бургер с беконом. И часов десять сна.

— Я ничего не говорила больше? — спрашивает Кларк, игнорируя бессвязное перечисление Рэйвен.

— Только то, что ты любишь моё личико, а у Лексы всё ещё классная попка.

— Я не говорила этого.

— Но это всё равно правда.

— Не могу ничего сказать против, — сказала Кларк, снова потирая глаза. — Отвернись. Из твоего рта разит текилой и кошмарами. Это заставляет мой желудок сжиматься.

— Мы отвратительны.

— Сейчас я, пожалуй, соглашусь с тобой. Но потом, однако, буду говорить, что мы прекрасны.

— Почему мы проснулись?

— Потому что ты нас разбудила, — бормочет Рэйвен, причмокивая губами и морщась, когда её собственный запах изо рта дошёл до ноздрей. — Ты должна мне бекон.

— Извини за то, что заставила тебя поволноваться, Рэй, — сказала Кларк. — Я про звонок.

Рэйвен легко умеет убивать свои обиды, так что она обняла Кларк под одеялами, и блондинка понимает, что это — лучший способ сказать, что всё хорошо.

— Ты была дико расстроенной. Не помнишь, из-за чего?

Закрыв глаза, Кларк попыталась вытащить воспоминания прошлой ночи из мутной дымки опьянения. Они возвращаются к ней размытыми фрагментами, которые не могут сформироваться в точной последовательности, но эти кусочки достаточно узнаваемы для Кларк, так что она всё-таки может собрать некоторые из них. Она помнит, как была в такси вместе с Лексой, и теперь, когда какие-то пробелы заполнены, Кларк может вспомнить Рэйвен, сидящую почти под ней с другой стороны. Кларк думает, что помнит, как прощалась со всеми, и как Лекса пыталась цепляться за её руку до тех пор, пока дверца машины не закрылась.

Остальное представляется быстрыми вспышками: поездка на лифте в доме, ключ в двери, вода на спине, рука между её но…

— …Оу.

— У тебя сейчас была вспышка прозрения?

— Можно и так сказать, — бормочет Кларк. — Думаю, у меня весь год во вспышках, дорогая.

— Не хочешь поделиться со всем классом? — Рэйвен сильнее прижимается к Кларк, закидывает на неё ногу, руку складывает на живот, который она ещё называет «муженьком», теснее подлазит к бедру Кларк. — Что за фигня случилась, что ты так отчаянно нуждалась во мне?

— Я почти поцеловала Лексу прошлой ночью, — сказала Кларк, тяжело вздохнув и быстро повернувшись к Рэйвен.

Брюнетка чуть ли не садится при этих словах. Она вскидывает брови и смотрит на Кларк.

— И?

— Я почти поцеловала её и я… я хотела, — Кларк трёт свои глаза, которые уже начало щипать, и как только она это делает, становится лишь хуже. — Боже, я хотела намного большего, чем это.

— Так ты так отчаянно нуждалась во мне из-за собственного либидо? — спрашивает Рэйвен, немного улыбаясь. Кларк может сказать, что она пытается сохранить этот момент на позитиве, удержать Кларк от падения в отчаяние, которое проползает в её голос.

— Не знаю, — прошептала Кларк, пытаясь выдать Рэйвен хотя бы намёк на смех, но всё, что выходит — это хриплый вздох. — Не знаю, чего я боялась… себя, наверное. Может, я боялась позвонить ей или Финну. Не знаю. Я просто не хотела быть одна.

Рука Рэйвен находит руку Кларк под одеялом, её большой палец немного потирает запястье девушки.

— Я понимаю.

— Я не могу так больше.