На нашем пути по корейской земле то и дело обнаруживались следы пребывания Солнца нации. Например, в оперном театре, где давали новую оперу "Дочь, преданная партии". Перед началом перед занавесом появилась торжественная кореянка, платье - в пол, и сообщила, что Вождь нации, прослушав эту оперу, сделал 24 замечания. Она раскрыла красную папку и все замечания перечислила.
Люди на сцене пели замечательно, хор, он же - массовка, был великолепен. И это, кроме шуток. Картина ловко сменяла картину. Справа и слева от зеркала сцены были повешены экраны, на которые выводился текст - по принципу караоке. Так что содержание было доступно даже глухим: по сюжету юная медсестра вытащила на себе с поля боя трех партизан. Как истинную патриотку ее принимают в ряды Трудовой партии Кореи. Приняли. Но едва закончилось партсобрание, как налетели вражеские самолеты и стали бомбить. Медсестра тяжело ранена и вот-вот умрет. Она произносит предсмертный монолог о любви к Родине и Вождю, а на последних словах показывает товарищам на нагрудный карман своей гимнастерки, поясняя с последним вздохом: "Здесь партийные взносы..."
Сильное впечатление оставило посещение киностудии. При входе на стене висела красивая бронзовая доска с текстом, выложенным бронзовыми буквами: здесь "руководил на месте" Великий вождь и сделал столько-то, - не помню сейчас сколько, - замечаний. Все замечания были перечислены.
Актеры и актрисы, числом 120, не просто числились в штате студии, а жили здесь постоянно, не смея отлучаться. Идут съемки, всем надо быть под рукой. Но им были доступны радости. Большой пруд в центре территории - выкопан их руками, на досуге можно покататься в лодке, половить рыбу. Фруктовый сад, цветы вокруг - всё они.
Носясь в черных "Мерседесах" от одного запланированного к показу объекта к другому, мы только из окон могли выхватывать картинки местной жизни. Детей носят, как рюкзачки, за спиной. В окнах жилых домов нет занавесок. Занавески нарисованы белой краской на стеклах. Один из сопровождающих рассказывал, что для семьи, где пять детей, полагается отдельная комната, если десять - то дают вторую. Не знаю, как сейчас, но тогда северные корейцы работали полную неделю - без выходных.
При этом армия у них, оказывается, насчитывала 700 тысяч человек при 16-миллионном населении, а по выплавке стали Северная Корея в тот год была равна Советскому Союзу перед войной с Германией.
Однажды мы все-таки настояли, чтобы "Мерседес" остановили и дали нам пройтись пешком. Улица выглядела пустынной, понятно: люди на работе. Обнаружили нечто вроде гастронома с нарисованными на стеклах продуктами, так и у нас бывало во времена оны.
Длинная очередь у прилавка, как только мы обнаружились, мгновенно куда-то исчезла, оставляя в момент испарения память об одинаково испуганных лицах. Видимо, им не только общаться с иностранцами было нельзя, а даже на них смотреть.
А зачем они стояли? Подошли к прилавку - галеты.
По немыслимой красоты горным местам нас провезли через Корею с востока на запад: из Пхеньяна в Вонсан. Там, на пляже, памятуя, что мне как художнику пера, а также инженеру человеческих душ надо познавать жизнь во всех проявлениях, подступил с расспросами к нашему сопровождающему, мускулистому и коротконогому Киму:
- Ким, а у вас супружеские измены бывают?
- У нас этого не бывает, - последовал мрачный ответ.
- Ну, как же так, Ким? Жизнь есть жизнь, люди всегда люди! Надоели друг другу, кто-то изменил, решили развестись...
- У нас есть партия, - было видно, что разговор Киму неприятен. Но я не унимался:
- Да какая партия может заставить людей жить вместе, если они не хотят!..
Ответ Кима оказался исчерпывающим:
- Тогда есть рудники.
Накануне отъезда все делегации соцстран, приехавшие на закупку, собрались, чтобы сообщить о своем выборе корейским товарищам: эти, мол, фильмы у вас берем для проката, эти не берем. Но корейцам хотелось понять - почему, какие у нас аргументы? Понятно, что если ленту мы у них взяли, то можно особенно не распространяться, и так ясно, а если нет - тут надо объяснить и при этом не обидеть.
- От нас выступите вы, - сказал мне узбекский академик, хотя полагалось бы ему как руководителю. - Вы - критик, - коротко отвел он возражения.
Я и выступил. Говорил долго, чтобы не обидеть хозяев краткостью, был щедр лексически и, хотя несколько витиеват, абсолютно ясен в одобрениях и тактичен, но безусловно неотвратим в отрицаниях.
Присутствующие делегации приветствовали окончание моей речи бурными аплодисментами. А когда я вернулся на место, наш узбекский руководитель с чувством пожал мне руку и одобрительно произнес:
- Даже маленькую рыбку должен резать большой мясник!...
Переполненный впечатлениями от Северной Кореи, я поневоле сделал вывод: а у нас-то дома - не так и плохо! Могло быть хуже... И другое понял: в кино - не пропаду.
Шел 1972 год. У каждого в жизни выпадают особо удачные, звездные года, у меня был именно этот. Родилась дочь Ольга, прошла цензуру "Ясная Поляна", появился театр, который принял ее к постановке и приступил к репетициям. Наконец, - и об этом подробно расскажу дальше - поступит предложение перейти на работу, о возможной причастности к которой я бы и помыслить не мог.
Есть в реестре индийской нумерологической практики так называемая "Пирамида судьбы" - этакий незамысловатый числовой прием. Оперируя цифрами, составляющими дату рождения - день, месяц, год, он позволяет определить, каким будет (или был) любой год твоей жизни - удачным или не очень, если он впереди, то чего от него ждать. Так вот, если взять 1972-й в моей судьбе, когда на вершине пирамиды у меня оказалась "1", то обо всех подобных годах в расшифровке сказано: "Если вершина пирамиды оканчивается единицей, то это исключительно благоприятный знак. Ибо единица принадлежит Солнцу. Свет был первым. "Да будет свет, и стал свет". Число 1 выражает безусловный успех и достижения в любом деле и направлении. Свет есть радость, счастье. "Единица" есть награды, поощрения, слава, хорошее здоровье. При единице ваши замыслы, планы, деятельность всецело поддерживаются обстоятельствами и людьми, в том числе богатыми, известными и/или обладающими властью. Все, начатое в год, дающий на вершине пирамиды "единицу", будет длиться и принесет хорошие плоды. В этот год происходят важные, значимые, выдающиеся события".
Так, как здесь сказано, все у меня в тот год и сложилось, вплоть до "поддержки людьми, обладающими властью". Готов к позору на свою голову за антинаучный интерес к умственным играм древних индусов, но как все-таки они могли знать, в какой момент судьба повернется ко мне лицом?..
Именно ко мне. Ведь пока я удачливо ловил момент, в большом мире у других происходили несчастья. Я про них или не знал, или пропускал мимо ушей, поскольку меня не касались. Не знал, например, что именно в феврале того года, когда я радовался прибавлению семейства, Екатерина Фурцева направила письмо в Политбюро ЦК КПСС с предложением выдворить из страны Солженицына. Поскольку лично мне было хорошо и я в отъезд не собирался, меня и не огорчило появившееся тогда правительственное решение "О возмещении гражданами СССР, выезжающими на постоянное место жительства за границу, государственных затрат на обучение". Речь шла об очень крупных суммах. В давнем своем дневнике нашел лаконичную, без всякого отношения, запись: "Галича и рязанца Маркина исключили из Союза писателей". О судьбе Галича сегодня все знают, а что стало с тем рязанцем Маркиным?..
Подобного рода сюжеты присутствовали, конечно, в разговорах, так или иначе, обсуждались, но были вне прямых профессиональных забот людей моего склада, ни на какие поступки они не подвигали. Заголовку каждой из трех больших книг своих воспоминаний Сергей Соловьев дал подзаголовок "Записки конформиста". Сказано не без эпатажа, но точно. Без разумного конформизма он бы и не состоялся как крупная творческая личность. Но разве не радостно, что Сергей Соловьев состоялся?!
