Мне вяло похлопали, и никто не поддержал.

И вот уже очень скоро на подходе к Дому литераторов встречаю Марка Лазаревича Галлая, легендарного летчика-испытателя, Героя Советского Союза и писателя милостью божьей, - наш Сент-Экзюпери. У нас с ним по жизни странная и симпатичная точка пересечения: в той самой палате, где рожала Алена нашу Олю, одновременно на соседнем столе дочь Марка Лазаревича разрешалась его внучкой Лерой. Делали они это под раскаты салюта, потому что происходило всё вечером 23 февраля, в День советской армии. С тех пор, встречаясь, мы с Марком Лазаревичем не упускали возможность весело поудивляться выдумкам судьбы.

- Вы в союз? - спросил он меня на этот раз.

- Да, иду записываться.

- А в какой?

- В союз Москвы.

- Ну, пошли вместе. Я тоже. Там, кажется, есть приличные люди.

Приличные люди были во всех писательских союза. Но между собой они договориться не пожелали.

А вот Союз кинематографистов удержался, при всех своих проблемах стоит до сих пор. Думаю, немалую роль в его устойчивости все-таки сыграл лидер - Никита Михалков.

Вполне осознаю, что, собираясь сказать о Н.Михалкове то, что собираюсь сказать, вступаю на минное поле, где любой неосторожный шаг чреват взрывом презрения в собственный адрес. "Ты за Михалкова?! Фи!.."

Ситуация странная. Наш крупнейший киномастер, кинохудожник действительно мирового масштаба у себя дома то и дело стал подвергаться нелюбезным нападкам. Иные газеты вкупе с интернетовскими сайтами просто-таки злобой исходят. В чем дело? Почему для атаки выбран именно этот человек - очевидной одаренности, трудоспособный, как атомный генератор, приносящий стране не только пользу, а еще и славу, а не, скажем, для примера, какая-нибудь девица, впихиваемая на все телеканалы, демонстративно не наделенная ни одним из известных природе талантов, но, правда, с известной фамилией? Видно, дело тут не в оценке таланта и реальных заслуг, а в чем-то другом... В чем?

Поделюсь своей версией. Мои мемуары - чем хочу, тем и делюсь...

С Никитой Михалковым мы знакомы шапочно. Встречи можно сосчитать по пальцам. Выше одну упоминал, это когда он сдавал в Госкино "Рабу любви", другая: где-то в конце девяностых брал интервью для газеты "Век", в которой тогда работал. Вот, собственно, всё. Случайный обмен репликами на ходу не считается. Так что, дальше ничего личного, как говорится. Ни я ему ни для чего не нужен, ни он мне, если предполагать некую конкретную бытовую выгоду. Другое дело, если брать шире...

Как "действующее лицо" довольно долгих кинематографических лет могу засвидетельствовать: с первых режиссерских шагов, а тем более в последующем, за ним шла слава абсолютного профессионала, мастера, способного даже на чудеса. Помню эффект, который он произвел в Госкино, когда, снимая "Несколько дней из жизни И.И. Обломова", в паузе между сериями еще умудрился снять свои неотразимые "Пять вечеров" - за три месяца. Это во времена, когда на каждый фильм полагалось полтора года.

Про его актерский дар и не говорю: он всегда и всеми признавался безусловным.

После того, как с трибуны Большого Кремлевского дворца на V съезде Союза кинематографистов СССР Никита заступился за честь Сергея Бондарчука и сказал, что "для настоящего художника чужое поражение - это еще не есть собственная победа", он подвергся первому испытанию обструкцией. Его дружно не избрали ни в один из руководящих органов союза кинематографистов.

Если кто другой, вроде меня грешного, после такой демонстрации погружается в долгие депрессивные переживания, не зная, как жить дальше, то сорокаоднолетний Н.Михалков, знал и не терял времени. Вскоре после того он создал собственное продюсерское объединение "Три Тэ" (Творчество, Товарищество, Труд), снял фильм "Урга", получивший "Золотого Льва" в Венеции и государственную премию в России, потом выпустил "Анна от 6 до 18" и "Утомленные солнцем". Последняя лента была удостоена Гран-при Каннского кинофестиваля и "Оскара" американской киноакадемии.

Все, кто на съезде тайно голосовал против Михалкова, оказались как бы в дураках: они к нему со всем презрением, а он - как не заметил. Ни по количеству сделанного в сложнейший российский момент, ни по качеству, ни по произведенному эффекту в стране и мире рядом с ним в отечественном кино поставить было некого. Его товарищи по оружию гнали тогда в основном чернуху и порнуху да пилили откаты.

Думаю, именно в те времена первые пласты тяжелой зависти отложились в подсознании многих коллег.

Когда наш брат, массовый киношник, вконец обессилил под управой сначала Элема Климова, потом не менее "удачливых" сменщиков, и стал упрашивать Никиту Сергеевича не поминать старого, а "встать во главе", то все расчетливо предполагали, что при его "связях в верхах" на них, наконец, обрушатся тонны коврижек. Об этом говорили вслух. Однако логику интеллигентов, объединенных в сообщество, простым умом не всегда постигнешь. Когда Н.С.Михалков поздравил по телевизору президента В.В.Путина с пятидесятипятилетием, только ленивый не заподозрил его в заискивании. Никто не предположил: а вдруг это он не заискивал, а как раз "укреплял связи", на которые они же и делали ставку? То, что человек мог поздравлять искренне, никто и в голову не брал...

Проблемы у Никиты Михалкова начались, едва он водрузился на предложенный трон - как объективные, так и субъективные.

Сначала его подвела неожиданно обнаружившаяся доверчивость. Он сильно прокололся с подбором новых кадров на руководящие должности в союзе, - попал, видимо, под гипноз распространившегося представления, что теперь всесильны только менеджеры. На ключевые посты позвал людей со стороны, которые как раз себя менеджерами и называли - то ли физики, то ли химики. Про кино они знали только то, что успели почерпнуть в детстве на утренних сеансах в кинотеатрах "Юность" и "Орленок".

В любой области есть свои вожди и классики. В кино тоже. Только с той разницей, что в кино вожди и классики - все. "Как ваша фамилия?" - могли спросить менеджеры человека, чьи фильмы регулярно шли по телевизору и давно названы во всех энциклопедиях. Тот человек бледнел и не знал, что ответить. А потом набрасывался на Никиту: "Кого ты нам привел?!"

Принимая пост, Михалков обещал вернуть союзу кинематографистов России Киноцентр. Небольших отчислений он добился, а полностью вернуть не удалось. Даже вожделенные "связи в верхах" не помогли.

Предполагаю, что одной из субъективных причин некоей нелюбви к Михалкову, могло оказаться и чисто внешнее впечатление от него. Он же в каждый момент публичного появления где-либо, в том числе на телеэкране, держится так, будто именно нынешним утром стал олимпийским чемпионом. Будто мир принадлежит ему, - все подвластно и нет сомнений. А такого у нас не прощают. У нас любят, когда ноют, жалуются, в речах держат многозначительные паузы, намекают на "происки", тоскуют от невозможности "свершить". При этом желательно плохо выглядеть, и совсем хорошо - оказаться неизлечимо больным. Вот тогда любовь и успех у интеллектуалов, а также признание масс, обеспечены

Мы не в Америке, мы дома. Если во всем подобный тебе, тебе не подобен успешностью, мы не смиримся, мы ему обязательно врежем.

Публичный человек - всегда в перекрестье мнений. За ним следят и, если что, спуска не дают. Никите Сергеевичу достается особенно. Тем более что и поводы давал...

В марте 1998 года я развернуто приветствовал его выдвижение в руководители союза большой статьей в "Независимой газете" под названием "Дни поражений и побед". А через девять месяцев, в январе 1999-го опубликовал в "Веке" статью с совсем другим пафосом. Она называлась "Русский стандарт" по-михалковски". А подзаголовок был такой: "Барское панибратство под казачий хор". Среди прочего в статье речь шла о телепередаче "Новый год с Никитой Михалковым" на канале НТВ.