А я ведь уже привыкла, что у нас в доме яблоки под запретом и что, забываясь, мама иногда называет меня «Генри». Я привыкла к моей немного свихнутой вансерше и сейчас, сидя в ресторане, поняла, что зря наговорила это все. Не надо ей меняться, совсем не надо.

Только я хотела выдать что-то жутко сопливо-признательное маме за мою веселую жизнь, как в ресторан вошел Руслан, про существование которого я уже успела забыть.

Молодой мужчина со светлыми волосами и яркой улыбкой легко нашел наш столик и приземлился рядом мамой.

«Ну, наконец-то!» - взглянула я на него недовольно.

Мама тем временем тоже улыбнулась Руслану и подставила щеку для поцелуя. А я, при взгляде на этих двоих, поняла, что такое настоящая любовь. И он ведь будет терпеть все ее невменяемые выходки, по глазам вижу.

Ох, черт, боюсь даже представить, как мы жить будем, если у них все сложится…

Комментарий к Вансер

Я смогла!

Отзывы, ребят, пишите отзывы, мне будет очень приятно.

========== Легендоупоротая (правиламипришибленная) ==========

Когда-то, одним отличным летним вечером мы с мамой решили зайти в ближайший магазин за продуктами. Все бы ничего, но я тогда на мгновение, поддавшись этой женщине, забыла, чем все может обернуться. В магазин с мамой я не ходила уже давно, покупала все, что нужно, сама, но тут согласилась.

— Быстренько все купим и домой, хорошо? — зевнула я, представляя родной мягкий диван.

Мама согласно кивнула и бодро направилась к дверям продуктового магазина. Я, едва переставляя ноги от усталости, ползла за ней, не понимая, откуда в этой женщине столько энергии. Мама уже заходила, как вдруг на нее налетел какой-то парень.

Я стояла не так близко, но все же отчетливо увидела, как они стукнулись лбами. Наверное, это было очень больно, потому что мама схватилась за лоб и что-то шипела сквозь зубы. Парень испуганно оправдывался, прыгая рядом и производя еще больше шума. Я поспешила к ним.

— Да как ты посмел? — страшным голосом спросила моя мама, все еще не отнимая руку ото лба.

— Простите, я не хотел, я торопился! — оправдывался несчастный уже, кажется, в десятый раз.

Я-то отлично понимала парня, ведь правда так иногда бывает — спешишь куда-то, торопишься, а тут прямо на пути человек, и затормозить ты не успеваешь. Несколько раз я сама так чуть людей не сшибала, но те, так, поругали немного, да и пошли своей дорогой. Но это ж моя мама!

Она застыла на месте, лицо не выражало никаких эмоций, только холодный, пробирающий до костей голос:

— Как ты посмел?

Парень впал в оцепенение и дико таращился на мою маму, лицо которой больше всего сейчас напоминало маску. Да, маску Исповедницы. Я закатила глаза и дернула родительницу за рукав, заставляя прийти в себя. Она вздрогнула, повертела головой по сторонам, толпа уже приличная вокруг нас собралась, и невинно улыбнулась, сделав вид, что ничего и не было.

— Простите, — тем временем оправдывалась я. — Трудный рабочий день, голову напекло, да и вообще она у нас всегда под присмотром. Вы не волнуйтесь, идите!

Парень, все еще находившийся в полном офигевании, кивнул и быстро умотал в неизвестном мне направлении. Толпа, предвещавшая зрелищ, дружно вздохнула и тоже стала разбредаться по своим делам. Мама терпеливо ждала меня все там же, у входа в магазин, а когда я приблизилась, невозмутимо проследовала внутрь.

— Что это было? — возмутилась я, догоняя ее.

— Да просто пошутить решила, — отмахнулась мама. — Это ж надо так носиться, чуть не убил!

Я с уверенностью могла бы предположить, что дальше последуют возмущения о том, что я испортила ей веселье, но родительница уже отвлеклась на овощи и никак не реагировала на окружающий мир. Повезло еще.

Стоило сказать, такие фокусы она выкидывала часто, даже каждый день тренировала этот ее взгляд Исповедницы. Я тихонько усмехалась, хорошо хоть, не Морд-Сит, пока она не схватила одного карманного воришку в метро за горло по примеру Кэлен из сериала. Тот все с испугу действительно вернул, но эта странная женщина клялась нам с папой, что все дело в ее исповеди, и потом требовала называть ее не иначе как «Мать-Исповедница» или «госпожа Амнелл». Трудный случай, не спорю.

Я вновь вернулась в реальность и обратилась к маме, уже отходящей от прилавка с овощами:

— Эй, а помидоры? Я хотела салатик сделать…

Она обернулась на меня, сделав лицо вроде «Добрые духи, почему моя дочь такая дура?». Посмотрев сначала на меня, потом на злосчастные помидорки, она презрительно спросила:

— Ты хочешь съесть эти красные помидоры?

Я неопределенно пожала плечами, понимая, что наступила на больную мозоль. Мама вполне могла есть помидоры, красные яблоки, клубнику и тому подобное, но иногда ее буквально переклинивало на продуктах этого цвета, и она зависала над тарелкой, нацепив на вилку кусочек красного перца, к примеру. Казалось, она просто издевается надо мной, но делала это профессионально.

Спорить сил не было, и пришлось взять желтые помидоры, благо такие у нас в магазине водились. Я со вздохом поплелась за мамой в мясной отдел.

Равнодушно глянув на сосиски, родительница загорелась желанием приготовить сегодня курицу. Замороженная птица даже в таком виде выглядела весьма аппетитно, и я, давно не пробовавшая куриного мяса, плотоядно поглядывала на нее, представляя ужин. Объедение, одним словом.

Но маме что-то не нравилось, она нахмурилась и пристально смотрела на мясо.

— Интересно, что будет, если съесть «курицу-что-не-курица»? — со всей серьезностью в голосе спросила она.

Я ненадолго впала в ступор, пытаясь хотя бы понять, что сейчас услышала. Это бред какой-то, курица может быть только курицей, если, конечно, продавцы не пытаются всучить на дохлого голубя. Это мама имела в виду? Хотя тушка на прилавке была стопроцентной курочкой, я могла поклясться.

— Не курица? — довольно глупо переспросила я. — А кто?

— Шим! — победоносно возвестила мама. — Я тебе говорила всю серию читать, а не первые две книги.

Я с облегчением поняла, что родительница не сошла с ума, а опять издевается, используя шуточки из книг Гудкайнда. И вообще нужно было бы высказать ей, кто она есть, но тут вмешалась продавщица, отлично слышавшая наш разговор.

— Не знаю, что за шим, но у нас лучшая свежая курица! — возмутилась женщина.

Ой, вот это было очень зря, поняла я, когда лицо мамы изменилось. Нет, она не нацепила опять эту маску Исповедницы, просто в ее глазах буквально горело, как души в Подземном Мире, желание, нет, даже потребность над кем-нибудь поиздеваться. А поскольку издеваться надо мной маме давно еще наскучило, ее пылающий взор остановился на продавщицы. Та поежилась, хотя совершенно не представляла, что сейчас будет.

— Скажите, как звали эту курицу? — спросила она приторно-сладким голосом, таким, что ясно было — замышляла эта женщина очередную гадость.

— Что? — Продавщица подумала, что ослышалась. — Откуда мне знать?

— А если это Клара? — встрепенулась мама.

Сказано это было так, будто женщина за прилавком самолично свернула бедной несушке шею. Я бы схватилась за голову, конечно, но просто безразлично смотрела, как стремительно краснеет от ненастоящей злобы родительница, она и такое умела.

— Может, и Клара, чего вы ко мне прицепились? — вышла из себя продавщица.

Бедная, бедная женщина, она была еще так молода… Мне было почти жаль ее, когда после последней фразы несчастной мама начала плести что-то о великой курице волшебника первого ранга. Плела мама вдохновенно, явно отрываясь за долгое молчание о судьбе бедной птицы. Глаза продавщицы медленно лезли на лоб, она бледнела, краснела, зеленела даже, кажется.

Потом мне это представление надоело, и ладно, что больше покупателей в магазине не было, просто хотелось побыстрее добраться до дивана.

— Я доложу об этому волшебнику Зеддикусу З’ул Зорандеру! — распалялась мама

— Давайте просто бифштексы возьмем? — вздохнула я.